Воронов Владимир Сергеевич

Когда началась Великая Отечественная война, токарю Красноярского машиностроительного завода Владимиру Воронову не исполнилось и восемнадцати. С первых же дней войны молодые рабочие стали записываться добровольцами на фронт. Ходил в военкомат и Владимир. Уже в августе его призывают в армию и после трехмесячного обучения направляют под Москву в 301-й учебный батальон. В марте 1942 года батальон участвует в операции по освобождению Харькова.

Местность в полосе наступления была открытой, изрезанной балками и оврагами, лишь кое-где щетинился мелкий кустарник. Сержант Воронов с бойцами продвигался навстречу врагу, но атаки успеха не приносили. Подразделение несло большие потери, и его вывели из боя. Затем Воронов становится наводчиком орудия в противотанковом дивизионе.

Сражение продолжалось. Сержант метким огнем отражал перешедшего в наступление противника. Но снаряды рвались то впереди, то сзади советских артиллеристов. Стреляли и фашисты. Но вот раздался мощный взрыв рядом. Воронов потерял сознание.

Очнулся он только в госпитале. Лечиться пришлось долго. А когда выписали, направили наводчиком орудия в 351-ю стрелковую дивизию.

Дивизия вела наступательные бои на Северном Кавказе. Сержант следовал в боевых порядках пехоты, подавляя огневые точки противника. Снова был ранен. И снова – госпиталь. На этот раз рана оказалась не столь опасной, и Воронова скоро выписали. Теперь он воевал командиром орудия в 295-й стрелковой дивизии.

– Не везет тебе,— невесело шутили товарищи.

– Ничего, – отвечал Владимир. – От меня фашисты получат сполна.

Начались бои за хутор Плавинский и станицу Крымскую. На подступах к ним – полоса плавней. Чтобы сделать ее непроходимой, фашисты взорвали плотину и затопили низину водой. Командование распорядилось срочно подготовить подручные плавсредства. Сколотили небольшие плоты и ночью подвезли к воде, погрузили на них пулеметы, боеприпасы и легкую артиллерию. Сержант закрепил свое 45-миллиметровое орудие так, чтобы можно было вести огонь с плота. Рядом вброд двигалась пехота, осторожно раздвигая густые заросли камыша. Уже забрезжил рассвет, когда миновали последние заросли. Берег был почти рядом, когда фашисты заметили наступающих. Одновременно ударили два пулемета. Огневые трассы прошли правее орудия.

– К бою! – подал команду Воронов.

Несколькими выстрелами удалось подавить пулеметные точки противника. Бойцы бросились на берег, стреляя на ходу. Внезапность сыграла свою роль: фашисты не выдержали и начали отходить. Станица и хутор были освобождены. За этот бой сержант Воронов награждается медалью «За отвагу».

– А вы говорили, что я невезучий, – напомнил Владимир товарищам.

В ходе дальнейшего наступления фронтовые дороги привели Воронова в район Запорожья, где завязались тяжелые бои. Дивизиону было приказано сопровождать в атаке танки. Сержант прицепил орудие к танку, а расчет разместил на броне машины.

Когда на поле боя показались фашистские танки и самоходные орудия, сорокапятимиллиметровку отцепили и замаскировали. Советская машина двинулась навстречу фашистскому танку, но тут же, отстреливаясь, стала пятиться назад. Гитлеровцы приняли этот маневр за трусость и неосторожно подставили бок своего танка под выстрел орудия Воронова. В результате первым же снарядом фашистский танк оказался подбитым. Тем временем советский танкист поджег вторую вражескую машину.

Сержант приказал расчету сменить огневую позицию. Теперь орудие установили на небольшом холме, где сохранился хорошо оборудованный орудийный окоп. Отсюда удалось подбить еще два немецких танка.

Умело действовали и другие орудийные расчеты, помогавшие танкистам. В результате фашисты не выдержали, отступили.

Всю ночь гитлеровцы вели артиллерийский и минометный огонь по позициям дивизии. А утром перешли снова в атаку. Воронов хорошо видел бегущих фашистских автоматчиков, поддерживаемых минометным и пулеметным огнем. Орудие сержанта стало посылать в них снаряд за снарядом. Уже после первых же выстрелов замолчал один из вражеских пулеметов. Удалось подавить и второй пулемет. Лишившись огневой поддержки, фашистские автоматчики рассеялись и отступили.

В течение дня фашисты предпринимали еще несколько атак, но все они были отбиты.

За активные и умелые действия в боях за Запорожье приказом командира 295-й стрелковой дивизии сержант Воронов был награжден орденом Славы III степени.

Принимая участие в ликвидации Ясско-Кишиневской группировки противника, а именно в сражении за город Котовск Молдавской ССР, расчет орудия Воронова показал образцы мужества и стойкости. Вот что написал командир 295-й стрелковой дивизии генерал-майор Дорофеев в наградном листе на представление сержанта к ордену Славы II степени:

«В боях за освобождение Котовска сержант Владимир Васильевич Воронов огнем своего орудия подавил два станковых пулемета противника и одну автоматическую пушку. Ведя огонь по отступающим гитлеровцам, он подбил три автомашины, уничтожил пять подвод и до пятнадцати фашистов. В районе села Карпинен, заметив группу гитлеровцев до двухсот человек, которые, отстреливаясь, уходили в лес, Воронов открыл по ним огонь и уничтожил до шести десятков фашистов, одну автомашину, а двенадцать вражеских солдат взял в плен».

Нанести такой урон противнику одним орудием – дело непростое. Однако сержант считал свои действия обычной работой на войне. В беседе с автором этих строк он говорил: «Я учета подбитой вражеской техники и уничтоженных фашистов не вел. Воевал, как подсказывало сердце. Все мы стремились к одному: быстрее покончить с фашизмом и войною».

По складу характера Воронов немногословен. О войне рассказывает скупо. Все же кое-что удалось записать с его слов. Вот, например, его короткий рассказ о пленении большой группы фашистов.

«Окруженные гитлеровцы метались из стороны в сторону, но везде попадали под огонь наших подразделений. Я со своим орудием стоял на открытой местности. В таких условиях фашисты могли появиться с любой стороны, и мы вели круговое наблюдение. И вот вижу: из балки поднялась большая группа немецких солдат и офицеров и идет прямо на нас. Видели они нас или нет, не могу сказать. Открыли по ним огонь. Солдаты в панике начали разбегаться, а многих настигла смерть. Потом решил осмотреть местность. Отошел от орудия метров на 250. Вижу вроде бы ничем не примечательный бугорок. Только вот трава вокруг сильно истоптана. Пригляделся внимательнее. Небольшая труба торчит из-под земли, и речь немецкую услышал. Сигналом подозвал свой расчет. Оказалось, гитлеровцы блиндаж так искусно замаскировали. Кричу им: «Выходите!». Молчат. Тогда я опустил в трубу гранату. Раздался глухой взрыв. Дверь мгновенно открылась, и восемь фашистов появились перед нами с поднятыми руками».

В Восточной Пруссии Воронову довелось вести бой за город Кюстрин. Орудие установили в проломе стены дома. Сержант перебежал к другой стене и увидел фашистский танк. Менять позицию было поздно. Воронов схватил немецкий фаустпатрон и выстрелил во вражескую машину. Танк остановился и задымил. Экипаж открыл люк башни и попытался скрыться, но грозный окрик «хенде-хох!» и наставленные автоматы заставили гитлеровцев поднять руки.

С боями дошел Воронов до Одера. Теперь он уже имел звание старшины и замещал командира взвода. Как только стрелковые подразделения захватили плацдарм за рекой и заняли оборону, переправили туда противотанковые орудия и стали на огневые позиции для прямой наводки. На рассвете фашисты решили ликвидировать плацдарм. Советская артиллерия с противоположной стороны реки открыла огонь по наступающему противнику. Длинным валом заклубились пыль и дым. Воронов сидел в окопе и всматривался вперед. Вот пелену пыли прорвали два вражеских танка и на полной скорости помчались на огневые позиции. Старшина хорошо видел белые кресты на боках машин и слышал раздирающий душу гул моторов.

– Огонь! – махнул он рукой – и упал, осыпанный осколками вражеской мины.

Очнулся в госпитале. В голове острая, неутихающая боль. Один из осколков застрял в черепной коробке. Хирурги долго не могли его извлечь. Вскрывали рану, сращивали кости. Когда же поставили Воронова на ноги, война закончилась. Уже в госпитале он узнал о том, что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 марта 1945 года награжден орденом Славы I степени.

Смотрю на этого, уже пожилого человека, опирающегося на костыли, и вспоминаю слова песни: «С войной покончили мы счеты...» Нет, не прав поэт. Разве Владимир Сергеевич покончил с ней счет? Война все время преследует его, пытается отнять жизнь, чего не смогла сделать много лет назад. С ней – этой войной – ведут борьбу врачи за жизнь старого солдата. Ведь именно война уже в мирное время привела его к инвалидности первой группы. А сколько еще таких же, как он, ветеранов, по сей день лечат в госпиталях раны Великой Отечественной.

И . СЕНКЕВИЧ