С историей города связано имя одной из самых ярких женщин мирового и российского революционного движения Елизаветы Лукиничны Дмитриевой-Томановской. Незаконнорожденная дочь помещика Кушелева, она, желая получить высшее образование, в 1868 году под фамилией Томановской уезжает за границу. Еще в России она увлеклась идеями служения народу, волновавшими тогда молодежь. Поэтому в Женеве она проявляет самый живой интерес к социалистическому движению, сближается с деятелями Русской секции 1 Интернационала. В 1870 году по поручению ее членов была командирована в Лондон для поддержания связей с К. Марксом. Маркс высоко ценил ее преданность революционному делу и, когда во Франции началась революция, поручает ей быть корреспонденткой Генерального Совета.

В Париже она оказалась в самом центре событий, возглавив вместе с Луизой Мишель "Союз женщин". Под именем Дмитриевой Елизавета Лукинична стала известна среди восставших своей беспримерной отвагой и энтузиазмом. До последних дней Парижской Коммуны она сражалась на баррикадах. Возвратившись в Россию, она поселилась в имении своего отца. Вскоре Дмитриева выходит замуж за И.М. Давыдовского, связанного с революционными кругами. Однако муж ее оказался замешанным в какую-то уголовную авантюру и был осужден к высылке в Сибирь. Дмитриева-Томановская была уверена в невиновности мужа, и в этом ее поддерживали К. Маркс, Ф. Энгельс и ее российские друзья - М. Ковалевский и Н. Утин. Однако ей не удалось выиграть судебный процесс, и муж по приговору был выслан в 1878 году на поселение в Енисейскую губернию. Елизавета Лукинична последовала за мужем.

Некоторое время семья Давыдовских проживала в Назарове, с 1881 года в Емельянове, а с 1898 по 1902 годы в Красноярске.

Жизненные испытания не сломили молодую женщину, и, несмотря на лишения и трудности, она сохранила душевные силы, оптимизм и верность идеалам своей юности. Она принимала деятельное участие в работе местного отдела Красного Креста "Народной воли". В Сибири Елизавета Лукинична проявила свои способности на новом поприще, занимаясь предпринимательством (она содержала небольшую кондитерскую фабрику в Красноярске) и изыскательскими работами. При ее участии проведены исследования угольных запасов Назаровской волости и сделана заявка на их промышленную разработку.

В 1902 году Давыдовские выехали из Красноярска. И хотя пребывание героини Парижской Коммуны на нашей земле было непродолжительным, все же факт этот сам по себе знаменателен. Дух революционной романтики и энтузиазма, который всколыхнули события Парижской Коммуны в российском обществе, как бы воплотились для современников в этой женщине.

С 8 ноября 1905 года должность енисейского губернатора стал исполнять статский советник, камер-юнкер двора Его Императорского Величества, Виктор Федорович Давыдов. Это было самое тяжелое и ответственное время в жизни Красноярска. Революционные события нарастали с каждым днем, а с 3 декабря 1905 года власть в городе перешла в руки рабочих и солдат. Правительство объявило о введении военного положения, контролировать обстановку и принимать решительные меры было поручено генерал-майору А. Редько.

3 января 1906 года декабрьское вооруженное восстание было окончательно разгромлено. Начались аресты, следствия. Казалось, что человеческому горю не будет конца. Многие из красноярцев были посажены в тюрьму, другие отправлены в ссылку. В многотомных делах следователей хранились листовки-обращения к красноярскому губернатору, различного рода прокламации, призывающие к свержению Царизма.

Весь бюрократический аппарат губернской администрации работал в полную силу: разоблачал, уличал, выяснял.

Взрыв возмущения был сильным, и власти обязаны были думать, чтобы не допустить подобных явлений.

Даниловы - династия из трех крупных енисейских купцов и предпринимателей второй половины XIX в.-начала XX в. Основатель - Александр Данилович (1812-1882) из крещенных евреев. Перешел в 1859 г. из Ачинска, где был купцом III гильдии, а с 1856 г. - II гильдии. С 1865 г. член I гильдии по г. Енисейску. Занимался в основном производством вина (на Александровском заводе), виноторговлей и золотопромышленностью.

Остарев, Александр Данилович передал свое дело троим сыновьям: Виктору, Ивану и Александру. В 1888 г. братья имели во всех волостях Минусинского округа пять спиртовых складов и 58 питейных заведений. Младший Александр брал миллионный подряд на строительство Средне-Сибирской части Транссибирской ж/д магистрали, однако не оставил старинного родового занятия. Наряду с Г.В. Юдиным он оставался крупным винозаводчиком и виноторговцем юга Енисейской губернии. В начале XX в. миллионер А.А. Данилов даже переселился в окружной Минусинск. В списке торговых фирм Сибири на 1910 г. его главным занятием показана торговля вином. Племянник же, Александр Викторович, вместе с Даниловым Евгением Осиповичем показали за собой винокуренный завод и ренсковый погреб.

В 1889 году состоялась всемирная выставка в Париже. Владелец Александровского винокуренного завода в Минусинском округе В.А. Данилов привез в Париж изделия своего завода. Отметим, что на выставку виноводочные изделия из России прислали более чем 300 экспонентов и среди них знаменитые фирмы П.А. Смирнова и Шустова из Москвы.

В одном из французских журналов того времени было написано: "Наш коллега (имеется в виду В.А. Данилов) не назвал нам сырого материала, служившего ему для приготовления водок, он, конечно, из хлебных зерен, но мы не знаем, откуда последние получаются, ибо не предполагаем, чтобы хлебные зерна выращивались в окрестностях Красноярска или Енисейска". И далее по поводу способа получения эссенций для наливок тот же автор недоумевал: "Но все-таки мы желали бы знать, каким путем наш коллега получает свою рябину или малину? Фабрикует ли он сам эти продукты или в виде экстрактов получает из Европы?"

Французским виноделам были представлены убедительные доказательства того, что водки Данилов делает из минусинских хлебов, а для наливок используются минусинские ягоды.

На международной выставке 1894 года в Антверпене водки даниловского завода были удостоены золотой медали. Это был крупный успех сибиряков-минусинцев. Так виноделы из Парижа и Антверпена "открыли" для себя Сибирь.

За длительное пребывание в рядах престижных купеческих гильдий и активное участие в общественной жизни отец и сыновья Иван и Александр стали с 70-х гг. XIX в. потомственными почетными гражданами.

17 августа 1913 года железнодорожный вокзал Красноярска был переполнен. Вся губернская и городская власть вместе с любопытными и вездесущими жителями провожала в далекую Вологодскую губернию бывшего своего енисейского губернатора, чиновника IV класса действительного статского советника Якова Дмитриевича Бологовского.

Поезд № 6 сообщением Иркутск - Москва, где для губернатора и его семьи был подготовлен вагон 1 класса, был на подходе. Комфорт в нем был действительно первоклассный: здесь имелась ванна с горячей и холодной водой, стояло пианино и даже библиотека.

Пока поезд отсчитывал до Красноярска положенные последние километры, ушлые сослуживцы губернатора в лучшем зале вокзала организовали пышное застолье, где, по словам местных журналистов, шампанское и лафит лились рекой. Вместе со своими женами они соревновались друг с другом в красноречии, выражая свою любовь и преданность бывшему начальнику края. (Заметим, что в память об этом и других пиршествах, связанных с отъездом губернатора Я.Д. Бологовского, вскоре в Красноярске была выпущена брошюра "Проводы из Енисейской губернии действительного статского советника Я.Д. Бологовского и собрание всех речей, произнесенных по этом поводу". До настоящего времени это уникальное издание, рассказывающее о жизни местной высшей бюрократии, ни в одном из книгохранилищ края не обнаружено. - Л.Б.).

Сам Яков Дмитриевич был человеком трезвым, таким же, как и его преемник, новый начальник губернии И.И. Крафт, только что покинувший кресло якутского губернатора. Енисейская губерния была родиной Ивана Ивановича, вот почему новое назначение в Красноярск он принял из столицы с радостью. Бологовский же уезжал на новое место с неохотой. Семья как-то незаметно привыкла к Красноярску - к его людям, к удивительно красивой природе. Хотя, если вспомнить, Вологодчина для Бологовских была местом не новым. 70 лет назад его дед - прославленный участник Бородинского сражения - был здесь губернатором. Расторопного генерал-майора заметили, присвоили очередное звание генерал-лейтенанта, зачислили в Сенат, а в 1848 году назначили членом комиссии по построению в Москве храма Христа Спасителя.

Все Бологовские были из рода честных российских служак, на плечах которых, в основном, держались Отечество и престол. Вверх по служебной лестнице они поднимались большею частью без дружеских рекомендаций и протекций, все добывая своим горбом.

Яков Дмитриевич Бологовский родился 14 ноября 1863 года. После успешного окончания Пажеского корпуса его ждала служба в главном штабе Военного министерства. Следует отметить, что из стен этого привилегированного высшего дворянского учебного заведения на берегу Фонтанки выходили не только важные государственные сановники, без лести преданные царю, но и люди, резко отрицавшие существующий режим. Среди них "звезда первой величины" - великий анархист Петр Кропоткин. Но важно другое: среди закончивших этот корпус трудно было отыскать людей бездарных, трусливых, подлых. Губернатор всегда с теплотой вспоминал юные годы, проведенные здесь. Военная карьера юного Бологовского была трудной, везде и всегда он много работал и мало отдыхал. Особенно в Министерстве внутренних дел, куда он неожиданно был прикомандирован.

Вскоре его заметили: в 1892 году наградили орденом Св. Анны 3-й степени, через три года он получил уже Св. Станислава 2-й степени, а в 1896 году - Св. Владимира 4-й степени.

Наверное, достичь генеральского чина он мог значительно раньше, если бы не ходынская трагедия, участником которой он был и которое по долгу службы он так и не смог остановить со своими сослуживцами. Как это часто бывает, после этого последовало наказание с повышением: в 1898 год его из столицы перевели в Читу на должность вицегубернатора Забайкальской области. После Читы была знойная Астрахань, а после нее вдруг холодная и малоприветливая Рига. Причем в этих городах он также был только на вторых ролях - вице-губернатором.

Семье постоянно приходилось привыкать к новой обстановке, терять время н силы на простые житейские хлопоты. Ведь справедливо говорят: два переезда равны одному пожару.

Жена губернатора Наталья Петровна была женщиной практичной и понимала, что за просто так генеральские погоны и высокие чины даются немногим. В доме царил мир. Она была родом из довольно знатной семьи, ее отца, тайного советника сенатора Неклюдова знал весь высший свет столицы. Но держалась она везде скромно, знатностью и положением своими не кичилась. Да и к тому же жалованье мужа не позволяло ей каждую неделю менять наряды, как это часто делали жены богатых золотопромышленников и купцов. Губернаторский оклад по сравнению с их доходами был невелик - 5 тысяч рублей в год. К этому добавлялись еще столовые - в таком же 5-тысячном размере. Итого - 10 тысяч рублей. Имения своего у них не было. Жили, как нынче говорят, на одну зарплату. Конечно, такая сумма обеспечивала семье безбедную жизнь. Но ведь по приходуй и расход.

Супруги глубоко уважали религиозные чувства окружающих.. Они всегда оказывали большое внимание духовенству епархии. Губернатор при объезде губернии часто посещал храмы и жилье церковных служителей.

Он хорошо знал местную печать и стремился, чтобы газеты, выходящие в Красноярске, были остроумными, раскованными, интересными. Бологовский не дает зачахнуть государственным изданиям. Там, наверху, он постоянно выбивает для них дополнительные льготы, дотации, субсидии. В его правление оживает самоокупаемая, коммерческая печать. Он смягчает нравы местной цензуры. Яков Дмитриевич находился в губернаторском кресле с 30 июня 1909 года по 12 июля 1913 года. Без преувеличения это время можно смело назвать звездным часом местной журналистики. Красноярск тех лет не может не удивить нас обилием названий разных изданий. Среди них газеты "Вести" (1910-1911), "Енисейская мысль" (1912-1915), "Красноярская газета" (1910), "Красноярская мысль" (1910-1911), "Красноярские отголоски" (1911), "Красноярский вестник" (1909-1912), "Красноярский голос" (1912-1913), "Красноярский хроникер" (1910-1911), "Сибирская мысль" (1911-1912); сатирические журналы: "Оглобля" (1912), "Хи-ха-ха!" (1910-1911); "Справочник Восточно-Сибирского общества сельского хозяйства, промышленности и торговли в Енисейской губернии" ( 1912-1913).

В это время особо выделяется среди многих изданий журнал "Енисейские епархиальные ведомости" под редакцией молодого ученого А. Богданова. Скучное и серое до сего времени, это издание вдруг при новом редакторе становится интересным не только служителям церкви, но и гимназисту, приказчику, крестьянину. Журнал обретает свой голос, свою читательскую аудиторию. Чем же привлек читателей молодой редактор? На этот вопрос лучше всего отвечают статьи, опубликованные на страницах журнала, которые не потеряли своей актуальности и в наши дни. В них остро обнажались многие пороки русской жизни: пьянство, лень, невежество священников, их погоня за лишней копейкой. И - как следствие всего - потеря у народа веры в церковь, в Бога. Редакция призывала обновить ряды служителей церкви, поднять нравственный уровень духовенства, сельского учительства и чиновничества.

В одной из статей автор писал: "Нам теперь недостает того, чем спасалась Россия после самозванцев, после француза, после цареубийства 1881 года, недостает покаяния".

Лейтмотив этой статьи поддерживал и губернатор. В Красноярске после волнения 1905 года не заметить падения нравственности было нельзя. В городе работали легальные и нелегальные дома терпимости, орудовали вовсю жулики, воры, спекулянты. Не было дня, чтобы не совершались грабежи, убийства. Криминальной хроникой были наполнены тогда все столбцы газет. Чтобы сделать жизнь спокойней и пристойнее, Бологовский большие надежды возлагал на Союз русского народа. В Красноярске его отдел возглавлял священник Варсонофий Захаров, одновременно выполнявший обязанности редактора издания "Сусанин". Газета эта выходила с 1907 года, проводила в жизнь явные идеи черносотенцев, которые успехом у красноярцев не пользовались. Однако ее редактор, видимо, умел находить нужных людей, которые постоянно газету поддерживали как морально, так и материально.

В Красноярском краевом архиве сохранились документы, когда губернатор Бологовский просил для "Сусанина" у правительства субсидии в размере 4 тысяч 700 рублей. В своем письме от 28 декабря 1911 года губернатор отмечал, что "существование означенного органа печати (имеется в виду газета "Сусанин" -Л.Б.), действующее на народные массы отрезвляюще, в противовес изданиям левого направления, весьма желательно". Однако правительство деньги на издание этого черносотенного провинциального органа не выделило. Зато губернатор сумел поддержать свое карманное издание - "Енисейские губернские ведомости". Чтобы сделать его доступным для зажиточной части крестьянства и увеличить тираж, губернатор приказал снизить стоимость подписки в 2 раза. Сделать это, по мнению губернатора, надо было для повышения правовых знаний крестьянства. Принимая такое непопулярное решение, губернатор, конечно, знал, что тем самым он обрекает себя на шквал критики местной н столичной прессы.

Дело в том, что вопрос, нужна или не нужна газета "Енисейские губернские ведомости", в печати стал дебатироваться еще с 1900 года. Многие демократические издатели и журналисты однозначно отвечали, что подобные издания только разоряют Россию. Действительно, начиная с 1857 года - со дня выхода первого номера, - тираж газеты "Енисейские губернские ведомости" не поднимается выше 400 экземпляров, хотя попытку оживить это мертвое издание до Бологовского делали многие его предшественники. Таким образом, это была сугубо губернская чиновничья газета, которая кормилась не за счет ума и сметки редакционного коллектива, а за счет неиссякаемых государственных дотаций. Забегая вперед скажем, что и у Бологовского из эксперимента сделать газету "Губернские ведомости", выписываемой каждым селом, каждой деревней в нашем крае, ничего не вышло. Причин здесь было очень много, но главное, на наш взгляд, было в отсутствии интересного, стабильного коллектива редакции, который создать в те годы из-за жестких правил Цензуры было просто невозможно.

Много было сделано Бологовским и для развития культуры в нашем городе. В один из морозных январских дней, в 5 часов вечера, в присутствии почта всей интеллигенции в Красноярске губернатором была открыта первая рисовальная школа. Участники этого торжества дали знаменитому сибиряку Василию Ивановичу Суриков в Москву телеграмму такого содержания:

"Многоуважаемый Василий Иванович, Красноярск поздравляет Вас, своего знаменитого земляка, с открытием сегодня, 27 января, в присутствии прежних и новых гласных Думы, первой в Сибири рисовальной школы".

Занятия проходили с утра в фойе Народного дома. Своего отдельного помещения у школы вначале не было. Всего обучалось 42 ученика. Золотопромышленник А.А. Саввиных учредил для самых бедных учащихся две стипендии. Вся программа занятий была рассчитана на четыре года обучения. Будущие художники изучали анатомию, черчение, историю искусств, живопись, с натурщиков, рисование с гипса. Первым директором школы был ученик В.И. Сурикова, известный красноярский художник Д. Каратанов.

В 1911 году был поставлен первый документальный кинофильм "Обозрение Красноярска". Снималась, лента, в основном, по фотографиям местного фотолюбителя И.Ю. Вонаго. Как сообщала местная газета "Вести", "для местных жителей картина представляла громадный интерес, так как перед ними на экране проходил родной город и знакомые уголки лица".

В 1913 году красноярцы видели еще один фильм, поставленный режиссером М.П. Чижовым, - "Живая хроника Красноярска".

В 1913 году Красноярск переживал поистине период своего становления в области печати, культуры, музыки, педагогики. Большая масса политических ссыльных, отбывавших в это время ссылку в нашей губернии, таких как Л. Байкалов, Н.Л. Мещеряков, сделала культурную жизнь в нашем городе еще оживленней.

Объединившись с местной интеллигенцией, в этом же году было решено образовать в Красноярске культурно-просветительное общество "Вестник знания", имеющее целью содействовать самообразованию членов путем чтения произведений литературы и науки, рефератов и докладов, а также обменом мнений и бесед. Однако общее присутствие Енисейского губернского правления в удовлетворении ходатайства об открытии красноярского культурно-просветительного общества "Вестник знания" его учредителям отказало. Этот антидемократический поступок из административной жизни кабинета Бологовского для меня трудно объясним. А впрочем, власть всегда и везде строила свою политику на лицемерии и лжи.

Весной 1911 года с востока на Красноярск шла страшная эпидемия чумы. К тому же масло в огонь стали подливать сибирские журналисты, которые в своих. статьях сильно искажали и драматизировали и без того непростую обстановку. Первая же серия газетных, небылиц вызвала среди горожан легкую панику. Губернатору, чтобы не выпустить ситуацию из-под контроля, необходимо было срочно принимать решительные меры. Добрый, мягкий и улыбчивый, он за несколько дней вдруг изменился, стал требовательным, распорядительным и жестким.

10 марта местные газеты опубликовали его обращение к населению губернии, в котором Бологовский проводил одну главную мысль - эпидемию можно предотвратить только своими руками. Грязь в жилищах, валяющиеся на свалках отбросы, переполненные помойные ямы и погреба не убирались годами. И вот за несколько дней, пока весеннее солнце не успело набрать силу, жителям края предстояла гигантская работа - навести в каждом доме образцовый порядок. Как писал губернатор, "почиститься".

Эпидемии оспы, скарлатины, дифтерита, сифилиса буквально разоряли край, "почиститься" надо было как можно скорее еще и от них. Видя, что санитарное и медицинское состояние в губернии, особенно среди инородцев, находится на низком уровне, он принимает решение - созвать съезд, на котором и обсудить все медицинские проблемы. Еще в Астрахани, вместе с врачебным инспектором Н..Я. Шмидтом, Бологовский провел съезд местных врачей, результаты которого благотворно повлияли на развитие медицины.

И вот 4 сентября 1912 года Бологовский открывает первый съезд врачей Енисейской губернии. Каждый его участник, а их было более 50 человек, не произносил пустых речей, а говорил только о своем, о наболевшем. Каждый из них знал и помнил слова великого Пирогова, который говорил о том, что хотя и врач может иметь самый низкий чин в России, но совесть и порядочность у него все равно должны быть самой высокой пробы.

Ибо "его прямая обязанность не скрывать перед начальством того, что может, по его убеждению, вредить больным, и он будет недостоин своего призвания, когда из неуместного страха или личных расчетов удержится объявить правду там, где идет дело о пользе больных".

Эти слова, бесспорно, вдохновляли, они заставляли не опускать руки, а дополнительно работать на общественных началах. Об этом красноречиво свидетельствовала книга В.М. Крутовского "Очерк истории общества врачей Енисейской губернии за 25 лет" (1886-1911), выпущенная незадолго от открытия съезда. К сожалению, многие труды этих бескорыстных подвижников науки и практики до сегодняшнего дня как следует не изучены, а многие из изданий и вовсе безвозвратно утрачены.

Но вернемся к съезду. Весь парадокс ситуации, как говорили выступающие на нем, заключался в том, что городские и сельские врачи губернии, имея за плечами огромный практический опыт, глубокие знания, не могли применить их на практике - не было средств. Денег не хватало не только на покупку лекарств. По словам доктора Н.Д. Агеева, заведующего красноярской городской больницей, его пациентам в сутки на питание выделяли всего 14-16 копеек.

Ясно, как подчеркивал доктор, что "на такую сумму накормить в течение суток человека невозможно, поэтому больные в сущности едят только один раз в сутки за обедом, на который они получают щи или суп с мясом, хлеб и кашу, а в остальное время пробавляются чаем..." "Бедные и одинокие, вероятно, просто голодают".

Различные записки, письма, доклады и ходатайства перед центральными учреждениями разбиваются об один ответ, столетиями заученный российскими чиновниками: "Нет средств". Ну, а если нужда очень вопиюща, говорил Агеев, а требования настойчивы, то отделываются ссылкой на предстоящий в скором времени общий пересмотр больничного строительства. Видимо, и в те далекие годы тертые чиновники с успехом использовали древнюю мудрость: "Детей обманывают игрушками, а взрослых - обещаниями".

В программе первого съезда стояло более двадцати вопросов, среди них: "Распространение туберкулеза и меры борьбы с ним", "Организация медицинской помощи рабочим на золотых приисках", "Призрение подкидышей", "Условия работы фельдшерского персонала в губернии" и множество других очень важных проблем.

За четыре дня работы съезда они обсудили и приняли решения по многим вопросам. Выражаясь современным языком, врачи делали упор на укрепление социальной защиты медработника. Они просили губернатора, чтобы ежегодно сельским врачам предоставлялись отпуска на 28 дней, а через каждые три года им давали бы отдых до 4-х месяцев. Многие делегаты были не удовлетворены своей заработной платой и поднимали вопрос о периодической прибавке жалованья. Заметим, что доходы сельского врача были иногда в 3-раза выше, чем у педагогов.

Заключительное слово на съезде было предоставлено Якову Дмитриевичу Бологовскому. Речь енисейского губернатора была искренней и лаконичной. Обращаясь к врачам, он сказал: "Открывая первое заседание, я просил вас держаться в пределах того, что возможно. Вы меня не послушались, но если бы я стал на ваше место, то тоже не послушался бы; я понимаю - вам трудно было не высказать всего, что у вас наболело. Я давно интересуюсь медицинским делом, докладывал генерал- губернатору о том, что оно плохо поставлено... Мне хотелось бы во многом разобраться... Все, что можно, будет мною сделано, чего нельзя - постараюсь возбудить интерес у высшей власти, чтобы сделалось; кое в чем вы не помогли мне разобраться. Чтобы исправить это, я постараюсь о скорейшем созыве 2-го съезда, на котором мы и исправим те шероховатости, кои были на 1-м съезде. Я очень многому поучился: открылись новые горизонты, получился другой угол зрения, под этим углом я и буду смотреть в будущем, и он для дела будет полезен. Благодарю вас, господа! Говорю до свидания, надеюсь, до скорого".

Однако многое из того, что было намечено на съезде врачей, так и осталось невыполненным. Властям было, как всегда, не до нужд населения и врачей, у них на очереди были главные события: 100-летие со дня Бородинской битвы 1812 года и празднование в 1913 году 300-летия дома Романовых. Все средства были, конечно, брошены на эти мероприятия. Для них заранее составлялись планы, программы. Накануне праздника 100-летия со дня Бородинской битвы прошли многочисленные народные чтения. Сам же праздник начался 25 августа 1912 года в 11 часов дня на Новособорной площади (ныне ул. Ленина). Здесь торжественно прошла панихида по воинам, павшим в 1812 году на Бородинском поле. Участие в ней приняли все войска города и учащиеся. В 12 часов начался торжественный парад, когда и воины и учащиеся торжественным маршем прошли по Новособорной площади перед выставленными бюстами царя Николая II и Александра I. После этого был спортивный праздник. Гимнастическое общество "Сокол" устроило лазанья по столбу, езду на конях парой и тройкой под ведром, бега с препятствиями и в мешках, состязания на велосипедах: на тихий ход, на быстрый ход и на езду фигурную с препятствиями. Заканчивался праздник цельными упражнениями соколят-школьников и игрой и футбол. Победители игр награждались рубашками, будильниками, балалайками и даже гармошками.

26 августа праздник продолжался с 8 часов 30 минут в кафедральном соборе, где была проведена торжественная литургия, а в 11 часов 30 минут был отслужен молебен.

В 2 часа 30 минут дня в юродском общественном собрании было сделано сообщение о Бородинском сражении. В 4 часа дня празднованье пришло в городской театр. Где по подписке был дан обед и приглашены все офицеры красноярского гарнизона. В городском саду в это время шли аттракционы и народное гулянье. В 11 часов вечера в гарнизонном собрании был дан бал. В эти же дни под духовой оркестр пожарного общества на набережной Енисея был торжественно открыт бульвар имени Александра I. Вот так насыщенно н интересно отпраздновали красноярцы великую историческую дату.

Подготовке к празднованию 300-летия дома Романовых Бологовский уделял много времени. Губернские чиновники обсуждали мельчайшие детали. Активно проявила себя в этом празднике и городская Дума.

20-21 февраля 1913 года Красноярск был украшен флагами и транспарантами. Празднование юбилея дома Романовых началось с панихиды по почившим в базе царям в кафедральном соборе. Это было, по описанию журналистов, величественное и красочное зрелище, в котором принимало участие все градокрасноярское духовенство. После этого енисейский губернатор Я.Д. Бологовский и вице-губернатор А.Г. Лубенцов приняли у местного гарнизона военный парад. Вечером вся купеческо-чиновничья элита города собралась в театре, где был проведен торжественный вечер по случаю этого важного торжества. Два дня жителям Красноярска бесплатно раздавали брошюры с описанием подвигов из жизни русских царей, а в школах и библиотеках для малоимущих жителей были устроены народные чтения с показом картин. Местная знать отправила за казенный счет несколько поздравительных телеграмм в царствующий дом, и хотя на дворе была зима, музыка военных оркестров в эти дни почти не умолкала.

Губернатор любил праздники. При нем в городе проходил праздник сердца; в этот день непременно каждый красноярец друг другу должен был сказать добрые и сердечные слова. Местные художники и умельцы изготовили специальный значок, и многие красноярцы старались непременно его приобрести.

К празднику древонасаждения горожане начинали подготовку еще с марта. Жители намечали совместно с городской управой, где заложить новый сад или сквер, где срочно необходимо сделать новую подсадку деревьев. Многие деревья, например, тополя, заказывали в Самаре и оттуда поездом доставляли в Красноярск. Когда устанавливалась теплая погода (обычно конец апреля - начало мая - Л.Б.), красноярские гимназисты и школьники брали лопаты и дружно вместе с родителями и учителями выходили на посадку деревьев и кустарников. Непременное участие в этих шумных торжествах, где с утра по городу разливалась медь военных духовых оркестров, принимали сам губернатор, его жена и дети. Работа была всем в радость, как правило, после этого в городском саду многих школьников и гимназистов угощали мороженым, бесплатно фотографировали. Здесь же проходили концерты и всевозможные лотереи. Каждый красноярец приближал в этот день мечту - сделать наш город самым зеленым и здоровым в России.

Когда же праздник утихал, опять город оставался при вечной проблеме - как сохранить посаженное. Деревцам был нужен постоянный полив, для этого необходимо было огромные средства выплачивать водовозам, но в городской управе денег не было. Многие саженцы погибали. Возникал вопрос - зачем же устраивать такие праздники?

Но приходила другая, новая весна, и горожане вновь готовились сажать сотни деревьев.

А тем временем жизнь в губернии шла своим чередом. В апреле состоялся первый выпуск 22-х специалистов, окончивших Красноярское землемерное училище, которое было открыто в городе благодаря стараниям енисейского губернатора. На выпускном балу Бологовский произнес как всегда остроумную и блестящую речь, призывая молодых землемеров отдать свои силы для процветания Сибири. Экономическая жизнь в губернии набирала силу, и губернатора всегда радовали такие сообщения, как, например, о том, что крестьянин Лукьянов из села Агинское Канского уезда на свои средства установил памятник Александру II. Монумент был поставлен на площади против волостного правления и состоял из каменного Цементного уступчатого помоста, обнесенного железной оградкой. Помост вместе с бюстом был чуть больше двух сажен.

Слух о переводе губернатора в Вологодскую губернию вскоре подтвердился, и 29 июля 1913 года Бологовский сложил с себя обязанности.

Хозяину губернии сразу же были оказаны разные почести. Городская Дума присвоила Бологовскому звание почетного гражданина Красноярска. Этот почин поддержали Канск и Ачинск. Так заканчивалась в Красноярске карьера молодого либерал-демократа.

И.Т. Савенков родился в 1846 г. в г. Мариуполе. Семья его переезжает из города в город, одно время живет в Канске. В 1865 г. по окончании гимназии в г. Иркутске он поступает на естественный разряд физико-математического факультета
С.-Петербургского университета. В 1871 г. И.Т. Савенков был направлен по собственному желанию учителем математики в Красноярскую гимназию, а спустя два года стал первым директором Красноярской учительской семинарии. Натура разносторонне одаренная, увлекающаяся, артистичная, он вскоре становится одним из самых уважаемых и популярных людей города. Это был замечательный педагог, в течение 20 лет возглавлявший учительскую семинарию, талантливый театральный деятель, выступавший в Народном театре как драматический актер и как режиссер, прекрасный шахматист и историк шахмат, гимнаст, пловец: Он был другом В.И. Сурикова, И.Е. Репина, М.М. Антокольского, неоднократно позировал им.

Вскоре по приезде в Красноярск И.Т. Савенков увлекается археологическими сборами, отдаваясь этому со всей страстью любителя и основательностью профессионала. В скором времени он достигает такой глубины и широты знаний по археологии и геологии, что значительно превышает привычную "краеведческую" норму, но явно противоречит его собственной скромности и самокритичности. Савенков не ограничивается сборами изящных неолитических наконечников, украшений и оружия из металла, он стремится найти самые древние каменные изделия, оставленные человеком - современником мамонта. Опираясь на собственные геологические и палеонтологические наблюдения, Савенков датировал Афонтову гору периодом, когда эпоха палеолита "близилась к концу", что в то время было не только научным достижением, но и гражданским подвигом.

Во второй половине 80-х-начале 90-х гг. И.Т. Савенков издает свои первые оригинальные работы по палеолиту Енисея. В них он убедительно доказывает, что кости и обработанные камни с Афонтовой горы залегают in sinu в эоловом лессе, что кости мамонта расколоты рукой человека, его современника, охотившегося на оленей и мамонтов у протоки древней р. Качи, впадающей в Енисей на месте современного железнодорожного моста.

В 1892 г. доклад И.Т. Савенкова о неолите и палеолите Енисея и выставка экспонатов были представлены II Международному археологическому Конгрессу в Москве. Хотя для российских археологов они прошли почти незамеченными, но вызвали восторженный интерес у европейских коллег.

В 1893 г. Савенкова переводят инспектором народных училищ в Варшаву, что полностью лишило его возможности заниматься своими исследованиями. В 1901 г. Савенкову удается уйти в отставку и переехать в Москву. Он поступает на службу, далекую от науки: уполномоченным по управлению рудниками к сибирскому золотопромышленнику Некрасову, надеясь на возможность вести археологические изыскания во время частых разъездов.

В 1904 г. умирает основатель Минусинского музея Н.М. Мартьянов, и И.Т. Савенков возвращается в Сибирь, чтобы спасти от упадка детище своего друга. В 1907-1911 гг. он работает директором Минусинского краеведческого музея, ведет археологические исследования на территории Хакасии, в Минусинском уезде.

Весной 1912 г. из-за болезни жены И.Т. Савенков покидает Минусинск. Он становится сотрудником Музея антропологии и этнографии, где хранятся его коллекции, собранные за долгие годы на Енисее. В эти годы за издание труда о наскальной живописи Енисея И.Т. Савенков получает диплом члена-корреспондента Российской Академии наук.

Вскоре, в 1913 г., умирает жена, сам Савенков тяжело заболевает тифом. Казалось, что мечты продолжить исследования енисейского палеолита надо оставить, но все же он составляет целую программу по изучению палеолита и неолита Енисея. Он уверен, что в беловатой глине Афонтовой горы залегает более древний горизонт палеолитических находок. Русский комитет Академии наук для изучения Средней и Восточной Азии выделяет ему 800 рублей. Летом 1914 г. в районе нефтяных складов Нобеля начинаются первые и последние раскопки И.Т. Савенкова на Афонтовой горе, которые должны были стать началом нового этапа изучения палеолита на Енисее. В ночь с 31 августа на 1 сентября И.Т. Савенков умирает от сердечного приступа в больнице Красного Креста - ровно через 30 лет после своего замечательного открытия в карьерах Афонтовой горы.

В жизни И.Т. Савенкова далеко не все сложилось удачно. Служебные обязанности, далекие от науки, нехватка денег и разрыв с РГО вынуждали его долгие годы ограничиваться подъемными сборами, а скрупулезность, щепетильность и вечная неудовлетворенность своими знаниями, убежденность в собственном непрофессионализме мешали ему широко пропагандировать свои открытия. Енисейский палеолит стал известен и признан учеными Европы главным образом благодаря Ж. де Баю. Пожалуй, именно скромность Савенкова в сочетании с яркостью и неординарностью его личности, многогранностью проявлений его творческой натуры на долгие десятилетия поставили на нем штамп краеведа, талантливого, многого достигшего, но все же дилетанта. Однако в научной деятельности И.Т. Савенкова отсутствуют такие черты, как утилитарность целей при одновременном стремлении к широким обобщениям без достаточной источниковой базы и теоретической подготовки. Вклад И.Т. Савенкова в развитие сибирского палеолитоведения неоценим. Он не только дал описание своих находок, но и предложил первую классификацию каменных и костяных орудий Енисея. И.Т. Савенков первым обратил внимание на сочетание в каменном инвентаре архаических форм типа "ашель" и "мустье" с миниатюрными орудиями типа "мадлен", и он же отказался от применения французской периодизации Г. Мортилье к сибирскому палеолиту. Основываясь на геологопалеонтологических данных, он первый вопреки другим мнениям обосновал финально-палеолитический возраст Афонтовой горы.

Иосиф Алексеевич Бестужев родился в 1904 году в Иркутской области. Имел незаконченное высшее образование и большой стаж партийной работы. В личной жизни Иосиф Алексеевич другим руководителям города подавал пример скромности и бескорыстия. В его замечательной биографии мы не найдем ни одного случая, когда бы этот честный и преданный партии коммунист поступался своими принципами. К сожалению, только плохое здоровье не давало Бестужеву проявить свой талант руководителя во всю мощь.

Когда все чиновники города норовили получить квартиры с паровым отоплением, председатель горсовета жил со своей большой семьей в холодной неблагоустроенной квартире с печным отоплением. Эта кристальная честность вызывала у некоторых партийных руководителей раздражение и даже злость. Многие не раз намекали ему на то, что своей "дешевой скромностью" он стремится завоевать у горожан авторитет.

Но уважение жителей он заслужил внимательным отношением к их нуждам. Так, весной 1943 года 16325 человек по решению горсовета получили недалеко от города участки под посадку картофеля.

Бестужев заботился и о сохранении культуры. В городе работали музеи, библиотеки. Плата за обучение в музыкальной школе составляла 45 рублей в месяц и не изменялась до конца войны.

Летом 1943 года во время грозы сгорела часовня на Караульной горе. Кто-то увидел в этом недобрый знак для горожан. Но все обошлось. Иосиф Алексеевич с коллегами приняли решение восстановить этот уникальный памятник культуры. Летом 1944 года крыша часовни была отреставрирована, отремонтированы были и разрушенные ее конструкции. Часовня, ставшая символом Красноярска, снова оказалась в своем первозданном виде.

Прошедшая зима 1942 года дала хороший урок местной власти. К будущей зиме город стал готовиться заранее. Состоявшаяся сессия горсовета в мае 1943 года была посвящена только одному вопросу - подготовке к зиме. Многие выступающие на ней говорили, что председатель горсовета слишком мягок, что он не сумел быть строгим хозяином, как того требует военная обстановка. Масла в огонь на сессии подлил секретарь горкома С.Т. Мареев, критиковавший председателя горсовета за долгую раскачку, за неумение извлечь из прошлой зимы "бесславные уроки". Он видел за бесхозяйственностью только политическую незрелость и близорукость.

Посотрясав воздух на сессии, записные говоруны снова расходились по своим кабинетам, предоставив все проблемы решать безденежному и бесправному исполкому. Бестужеву надо было по многу раз убеждать женщин, подростков, школьников ехать в тайгу на заготовку леса. План по заготовке дров снова срывался, к 1 августа его выполнили лишь на 32,3 процента.

Пришедший к Бестужеву новый первый заместитель, работавший ранее директором завода "Лакокраска", Петр Федорович Трошев прилагал все усилия, чтобы выправить положение.

Зима 1943 года снова оказалась необычайно морозной и снежной. Как вспоминал П.Ф. Трошев, в ноябре ударили неожиданно такие сильные морозы, которых не помнили и старики. Отовсюду неслась настоящая мольба: "Дрова! Дрова!". Системы отопления были разморожены в сорокаградусные морозы, и рабочим приходилось в сложнейших условиях ремонтировать отопительную систему. Кто-то предложил заготовлять дрова в березовой роще, так было и выгодней и проще. Но горсовет на такое легкое решение не пошел. Постановили - любой ценой сохранить рощу для потомков.

Его похоронили на центральной аллее кладбища, на взгорье, поближе к небу, к космосу, к орбитам, проложенным человеческим разумом с помощью придуманной им техники. Имя человека - Михаил Федорович Решетнев. Поистине мало получить имя по рождению, главное - сделать его Единственным в своем роде.

Михаил Федорович Решетнев, красноярский академик, по месту рождения - не сибиряк. Его колыбельная родина - село Бармашово Одесской области. Юность приходится на первые трагические годы Великой Отечественной войны. После окончания средней школы в городе Днепропетровске шестнадцати лет он поступает в 1940 году в Московский авиационный институт, а в 1942 году Михаил Решетнев, студент-второкурсник, становится авиационным механиком.

После окончания Великой Отечественной войны фронтовик Михаил Решетнев возвращается в Московский авиационный институт и в 1950 году оканчивает его с отличием. Наверное, он в то время еще не знал о том, что где-то в далекой, неведомой ему Сибири, за Красноярском, уже год как идут работы по строительству города, в котором ему придется жить, работать и прославиться на весь мир. А пока выпадает удача - его направляют работать в ОКБ-1 под руководством С.П. Королева. Здесь за девять лет напряженной работы будущий академик становится заместителем Главного конструктора.

В тридцать пять лет, в 1959 году, М.Ф. Решетнев назначается начальником и Главным конструктором организованного филиала ОКБ-1 в Красноярске-26. Впоследствии филиал преобразовывается в Научно-производственное объединение прикладной механики. Это объединение, механический завод и Конструкторское Бюро Прикладной Механики становятся пожизненным, денным и нощным делом М.Ф. Решетнева.

Все, над чем думали и что воплощали на земле, чтобы отправить в космос, было новизной как в науке, так и в технике. 27 информационных и координатно-метрических систем на базе космических аппаратов "Молния", "Горизонт", "Луч", "Экран", "Глонасс", "Радуга", "ГЕО-ИК" и других, разработанных во главе с М.Ф. Решетневым, были последовательно сданы в эксплуатацию и надежно функционируют, обеспечивая решение важных задач в интересах обороны и многоотраслевого хозяйства страны.

В настоящее время на орбитах Земли успешно работают около сотни созданных НПО ПМ аппаратов, что составляет 60 процентов от всех летающих спутников России.

Легко перечислять сделанное, гораздо труднее вникнуть, осознать всю сложность непроторенного пути: рисковать, терпеть неудачи и все же не сдаваться. М.Ф. Решетнев был из породы целеустремленных и настойчивых.

Сначала филиал ОКБ-1, возглавляемый М.Ф. Решетневым, готовил изделия - серии по образцу ОКБ С.П. Королева, М.К. Янгеля. В 60-х годах была совместно разработана ракета-носитель "Космос". В 1972 году она включается в навигационно-связной комплекс и поступает в штатную эксплуатацию. Это первый крупный успех.

Начиная с 1965 года, преемственно от С.П. Королева передается М.Ф. Решетневу спутник связи в серии "Молния", который превращается в систему спутниковой телефонно-телеграфной связи и телевещания. Так возник комплекс из четырех космических аппаратов и 20 наземных станций, известный каждому телезрителю под названием "Орбита".

На мировом уровне были произведены в НПО ПМ спутники, находящиеся на геостационарной орбите. Такие спутники, как "Радуга" и "Горизонт", позволили телезрителям мира увидеть XX Олимпийские игры в Москве в 1980 году.

Начинается эра цветного телевещания. Этой цели служили уже новые спутники типа "Экран" - начало им положено в 1981 году.

Через десять лет НПО ПМ состязается с конкурентами и победно закрепляет за собой Федеральную Космическую программу "Россия". Благодаря ей к началу нового столетия телевещательная и другая космическая связь должна увеличиться в три раза, если будет финансовое обеспечение программы.

Морская навигация из космоса - тоже одно из направлений в деятельности НПО ПМ М.Ф. Решетнева. Поиск судов в открытом океане проводился уже в 1967 году с точностью координат нахождения судов, имеющей отклонение от точки-судна на триста метров и с периодичностью во времени в 1,5-2 часа в режиме. По-земному, "Цикадой", назывались спутники-навигаторы. Появились спутники-спасатели. Потом сложилась спутниковая навигационная система из поколения "Гиопасс" - 25 спутников на круговых орбитах.

Человек живет на земле, но не все способен увидеть перед собой и под собой. Как говорится, большое видится на расстоянии. Благодаря спутникам и геодезия стала космической, ведь "сверху видно все:" Обширная информация о матушке-Земле, ее полях, размерах, параметрах вращения - все это стало возможным с помощью спутников "Гео-ИД" и "Гео-ИК" (1969-1981 гг.).

Пройдут годы и годы, а память о Михаиле Федоровиче не иссякнет. История России приняла его в список золотых имен и записала: Михаил Федорович Решетнев - действительный член Российской Академии наук, Герой Социалистического труда, Лауреат Ленинской премии, президент Сибирского отделения инженерной Академии РФ, профессор, доктор технических наук. В свое время немецкий философ Иммануил Кант признал два чуда: "звездное небо над головой и нравственный закон во мне". С полным основанием можно заявить, что философия такого чуда содержалась и в судьбе Михаила Федоровича Решетнева.

Морские пути становились делом жизни целых поколений красноярцев, морских семейных династий. В конце пятидесятых и начале шестидесятых годов прошлого века служил матросом в военно-морском порту в Крыму Владимир Матвеевич Бессонов, уроженец Курской губернии.

Служба во флоте еще больше укрепила крестьянскую хватку, придала твердость характеру. После демобилизации из Военно-Морского Флота он вскоре женился на самой красивой девушке, единственной дочери богатых родителей села, против их воли. За семь лет счастливой семейной жизни в большой любви и согласии у них родилось три сына. Они остались сиротами.

В 1889 году средний сын Федор был призван в царскую армию. Федор Бессонов имел рост 190 см, подходил по всем статьям, был зачислен в группу моряков и отправлен в город Одессу, где прошел дополнительную проверку и обучение морскому делу, был приписан на артиллерийский корабль боевых действий - канонерскую лодку "Кореец" матросом.

"Кореец" - русский парусный винтовой головной корабль - был построен в 1886 году на заводе "Бергауна" в Стокгольме (Швеция) под непосредственным наблюдением выдающегося русского инженера-парусника А.И. Мусафина.

На воду был спущен в Балтийском море в 1886 году, приписан к Балтийскому флоту, а в августе 1889 года приписывается в Сибирскую флотилию.

"Кореец" совершал переходы вокруг Европы и Азии, и уж совсем не случайно он оказался в составе эскадры Сибирской флотилии в Сингапуре, которая сопровождала наследника царского престола - Николая II (Романова), последнего царя России, когда он совершал кругосветное путешествие в 1890-1891 годы вместе со своим двоюродным братом Георгом, наследником короля Греции, и Российской царской свитой в составе 8 человек. Федор Бессонов в это время был уже старшим матросом на "Корейце".

С экспедицией "Кореец" побывал в Жакарте, на острове Ява, в Банконге, Индии, Индокитае, Корее, Японии и доставил путешественников во Владивосток. В память об этом рейсе у Федора Бессонова остались серебряные часы с цепочкой, подаренные ему лично наследником царского престола - Николаем II - во время его прощания с командой во Владивостоке "за отличную службу, образцовую чистоту и порядок на "Корейце".

В 1892-1894 гг. "Кореец" в составе Сибирской флотилии нес службу во всех крупных портах Китая, Кореи, Японии. С марта 1895 года ввиду угрозы войны с Японией "Кореец" вместе с "Манжуром" вышли на соединение с русскими эскадрами, находившимися в Средиземном море и Тихом океане, где продолжили нести службу.

После возвращения на Родину Федор Бессонов женился на 18-летней девушке из родного села. Работал в г. Харькове, но сильно скучал по морю.

Летом 1905 года Ф. Бессонов отправился в Уссурийск, чтобы попытаться узнать о судьбе верного друга, Сергея Васильевича, заменявшего ему отца. Но единственное, что оставалось моряку, - поклониться морю и возвратиться назад. Так остался человек, влюбленный в море, жить вдалеке от морских берегов.

В 1907 году бывший моряк Федор Бессонов с семьей из 6 человек переехал на постоянное место жительства в Сибирь, в Енисейскую губернию, Ачинский округ, деревню Зеленец, где жил его старший брат с семьей. Деревня была заселена крестьянами, переехавшими из малоземельных областей России, в основном Курской, Орловской, Воронежской. Расселились они одной улицей вдоль левого берега речки Зеленой с хорошей питьевой водой. Берег утопал в зелени с душистыми цветами, кустами черной, красной смородины.

Федор вырастил и воспитал 9 детей: 3-х сыновей и 6-х дочерей. Но почти все они прожили очень короткую жизнь.

Старший сын, Ефим Федорович, был физически сильный, рослый, смелый и бесстрашный. И когда в 1918 году райвоенкомат проводил работу по призыву молодежи в армию, Ефим Бессонов обратился к командиру с просьбой зачислить его новобранцем, но получил отказ командира из-за возраста - ему еще не было 17 лет. Тогда он быстро побежал домой, одел шинель дяди Миши и на станции Казачья Лопань присоединился к новобранцам. По дороге, в поезде, еще раз обратился к командиру и был зачислен в армию.

Писем от него из армии ни родители, ни родные не получали. По запросу отца был получен ответ из Белгородского района, что "Бессонов Ефим Федорович вступил в ряды Красной Армии, в 15-й полк, добровольно в январе 1919 года. В боях с петлюровцами в июне 1919 года недалеко от города Проскурова был убит".

Младший сын, Анатолий Федорович, по внешнему виду, росту, характеру - копия отца. Хорошо учился, незаурядный спортсмен - лыжник и конькобежец. Неоднократный участник Всесоюзных соревнований среди студентов по конькобежному и лыжному спорту - занимал первые, вторые места. В 1938 году на Всесоюзные соревнования в городе Ленинграде спортсмены были направлены поездом. В дороге Анатолий простудился, почувствовал недомогание, но в конькобежном соревновании принял участие, а в финале выступил, несмотря на запрет врачей, с температурой 38 градусов. Занял второе место в Союзе, получил денежную премию и приз - коньки в футляре. После приезда домой и курортного лечения болезнь прогрессировала, и в 1939 году он умер в возрасте 21 года.

Средний сын, Василий Федорович, жил с семьей в городе Боготоле. В первые дни Отечественной сказал родным: "Родина наша в большой опасности, я добровольно иду на фронт - во имя спасения нашего Отечества, спасения жизни родителей, моей семьи и вашей жизни".

Писем было мало. Первое - с адресом его воинской части: "Сразу, с вагонов, нас строем повели в действующую, готовить на передовую линию. Часто писем не ждите, пишите сами как можно чаще": Во втором треугольничке писал: "В тяжелых боях, с большими потерями, приближаемся к городу Курску": Больше писем от него не было, но было письмо из села Щетиново от родных, в котором сообщалось: "По воле судьбы Ваш сын, наш родной племянник Вася, служит в воинской части, которая освобождала наше село от фашистов, он заскочил на минуту в родной дом, попросил написать вам, что жив и здоров. Их часть берет направление на освобождение Донбасса - Ворошиловоградской области": И только в июне 1989 года родные получили письмо из города Рубежный от братьев Павлуцких, которые сообщали: "В отдаленном Белокуракинском районе, недалеко от границы областей Орловской и Курской, в сквере средней школы села Червоноармейска в братской могиле захоронены бойцы Сибирской 350-й дивизии. В надгробной плите вписана фамилия Бессонова Василия Федоровича".

Такая вот сибирская династия преданных Родине патриотов произошла от корня матроса Владимира Бессонова из Курской губернии.

Весна 1903 года. Жизнь крестьян оставалась трудной, жители выражали недовольство местной властью - постоянно роптали. Доведенные до отчаяния неурожаями, дороговизной товаров, крестьяне все чаще нарушали общественное спокойствие, многие из них призывали своих земляков к бунту.

В это предреволюционное время в Красноярск назначают губернатором старого и больного шестидесятидвухлетнего боевого генерал-майора Николая Алексеевича Айгустова. Вице-губернатор Сазанов срочно готовит своему новому шефу жилище. Решили, что генерал будет жить в квартире купца Васильева на главной Воскресенской улице Красноярска, где когда-то жил тайный советник губернатор Плен. Губернаторская квартира занимала весь второй этаж дома и состояла из 9 больших комнат, кроме того, еще одна комната размещалась на третьем этаже. При квартире имелся небольшой сад, каменные службы и баня. Комнаты были обставлены хозяйской мебелью и частью казенной. Годовая плата за квартиру составляла две тысячи рублей в год без отопления и освещения.

Дом купца Васильева считался одним из самых лучших красноярских домов (сейчас в этом помещении находится кондитерская фабрика - Л.Б.).

Айгустов был боевым генералом. Первый офицерский чин он получил, когда ему исполнился 21 год. За отличие против горцев он через год был произведен в прапорщики. В этой войне на Кавказе он участвовал более 5 лет. Имел легкие ранения, но снова становился в строй и снова проявлял храбрость. В 1866 году он был уже подпоручиком, а через три года имел звание штабс-капитана. В 35 лет, в чине полковника, он был по болезни уволен, а через год вновь принят на службу. Айгустов служил в Якутске, Киеве, Варшаве, Иркутске, в Приамурье. Имел многие боевые награды. В 1895 году ему присвоили звание генерал-майора.

Красноярский период жизни был не самым лучшим в судьбе генерала. В 1904 году началась русско-японская война, и все его внимание было обращено на бесперебойную работу железнодорожного транспорта. Армии помогала вся Сибирь. Даже дети красноярского Ольгинского приюта "Трудолюбие" выслали в Харбин солдатам 2352 бутылки пастеризованного ими молока, которое сохраняло свои вкусовые качества больше двух месяцев.

Не спокойно было и в самом Красноярске, где с января 1905 года стали проходить митинги, стачки, протесты против существующего царского режима.

Айгустов всеми силами старался не допустить к кровопролития. 17 апреля 1905 года он был произведен в генерал-лейтенанты, а 20 августа уже был уволен со службы по состоянию здоровья. Ачинская городская Дума, чтобы увековечить имя губернатора в истории города, присвоила ему звание почетного гражданина.

Выдающимся певцом - красноярцем - являлся замечательный тенор Петр Иванович Словцов. Сильный, редкой красоты лирический тенор полного диапазона одухотворял его пение подлинной музыкальностью, искренностью и задушевностью. Безупречная вокальная техника сочеталась с огромным сценическим обаянием.

П.И. Словцов родился в 1886 году в селе Устьянском Канского уезда Енисейской губернии. В 1891 году мать с Петей, похоронив мужа, переезжает в Красноярск.

Еще будучи ребенком, Петя обращает на себя внимание окружающих своим звонким, серебристым, пленительным голосом. Обучаясь в духовном училище, а затем в семинарии, Петя больше всего любил петь. А в 1907 году появляется первая рецензия на выступление в открытом музыкально-литературном концерте Петра Словцова.

По окончании духовной семинарии (сейчас в этом здании находится Красноярский гарнизонный военный госпиталь), Петр Словцов избирает не поприще священнослужителя, а поступает учиться в Варшавский университет на юридический факультет. Но и карьера юриста его не заинтересовала. Через полгода он покидает университет для обучения пению в Московской консерватории в классе профессора Горди. Приезжая на каникулы домой, в Красноярск, он выступает с сольными концертами.

Красноярцы быстро оценили талант молодого певца. В газете "Сибирская мысль" появляется рецензия на его концерт: "Свежий, красивый тенор Словцова производит чарующее впечатление".

В 1912 году блестяще закончена консерватория. Его приглашают работать в Киевский оперный театр. За три года увлеченного труда П. Словцов овладел ведущим теноровым репертуаром и снискал любовь публики.

В 1915 году он приезжает в Петроград, где продолжает свою деятельность на сцене оперного театра. Здесь Словцов становится партнером Федора Шаляпина в оперных спектаклях Бородина "Князь Игорь" (Владимир Игоревич), Даргомыжского "Русалка" (Князь), Гуно "Фауст" (Фауст) и других. Об этом времени совместных выступлений говорит подаренная ему Шаляпиным фотография с надписью "На добрую память с сердечными пожеланиями успехов в мире чудесного искусства П.И. Словцову от Шаляпина. Декабрь, 31, 1915 г. Питер".

Пел Словцов и с другими выдающимися артистами. Журнал "Жизнь искусства" в 1928 году пишет: "Шла старушка "Травиата", которой перевалило уже за 70 лет. Эта опера ожила и омолодилась, лишь только к ней прикоснулось замечательное мастерство двух превосходных вокалистов, выступавших в главных партиях: Неждановой и Словцова. Много ли у нас лирических теноров, которые обладали бы такой прекрасной школой и таким хорошим высоким мастерством? Голос Словцова, мягкий по тембру, безукоризненно повинуется исполнителю".

Блестящая вокальная школа, постоянное совершенствование своего мастерства позволили ему исполнять сложнейшие партии тенорового репертуара, такие, как Лоэнгрин (Вагнер "Лоэнгрин"), Герцог (Верди "Риголетто"), Фауст (Гуно "Фауст"), Альмавива (Россини "Севильский цирюльник"), Князь (Даргомыжский "Русалка"), Дубровский (Направник "Дубровский"), Ленский (Чайковский "Евгений Онегин") и многие другие.

Петр Словцов был не только выдающимся оперным певцом. Его богатая звуковая палитра, умение раскрыть образный смысл поэтической фразы позволяли ему исполнять романсовый репертуар с неменьшим мастерством и обаянием. Он спел более двух тысяч концертов, и публика всегда уходила с них потрясенная.

Но шумный успех и признание публики не затмили в нем глубокую и вечную любовь к своей родной Сибири, родному городу. Он выступает с концертами в различных городах Сибири, а с 1918 года, несмотря на приглашение Петроградского академического театра оперы и балета (в настоящее время Мариинский), он живет в Красноярске, иногда выезжая на гастроли.

Еще будучи студентом консерватории он познакомился с талантливой певицей и пианисткой Маргаритой Анофриевой, которая обучалась пению в классе профессора В.М. Зарудной-Ивановой. А в 1915 году они поженились, и с этой поры Маргарита Словцова (сценический псевдоним Риоли) стала верным другом и спутником на всем творческом пути П.И. Словцова.

М.Н. Риоли-Словцова искренне и навсгда полюбила родную для Петра Ивановича Сибирь и прожила в Красноярске всю свою жизнь, сыграв огромную роль в становлении музыкальной культуры Красноярска.

После установления советской власти чета Словцовых принимает деятельное участие в открытии в Красноярске народной консерватории. И в апреле 1920 года в вокальных классах П.И. и М.Н. Словцовых зазвучали яркие, звонкие голоса их учеников.

И тогда Словцовы решают создать оперный театр в Красноярске, объединив в нём профессионалов и любителей пения. Этот подвижнический труд дал блестящие результаты. П.И. Словцов и М.Н. Риоли-Словцова не только обучали оперным партиям, не только сами исполняли заглавные партии, но и взяли на себя всю режиссерскую работу.

Видя переполненные залы на оперных спектаклях, огромный интерес красноярцев к опере, в 1924 году на базе оперного коллектива, организованного П.И. Словцовым, была создана оперная труппа, названная "Трудовой оперный коллектив".

Профсоюзом работников искусства (Рабис) был заключен договор с горсоветом на постановки оперных спектаклей в театре имени А.С. Пушкина.

Дирижировал оркестром А.Л. Марксон, хором руководил С.Ф. Абаянцев. Все участники оперного коллектива, а их было 100 человек, ощущая неиссякаемый интерес к оперному искусству у жителей города, работали одержимо, не считаясь со временем. К примеру, только за один сезон ими были поставлены 14 спектаклей. В каждом из них П.И. Словцов и М.Н. Риоли-Словцова пели заглавные партии.

Любовь к певцу была так велика, что многие жители города, зная, когда П.И. Словцов репетирует дома, собирались толпами на углу улиц Сурикова и Урицкого, где стоял деревянный особняк - дом Словцовых. Сейчас на этом месте находится гостиница "Уют". Аккомпанировала певцу в его концертах замечательный, тонкий музыкант - его жена М.Н. Риоли-Словцова.

В 1928 году Словцов был приглашен в Москву профессором Государственного института театрального искусства (ГИТИС). Одновременно он выступал на сцене Большого театра в Москве и в оперном театре Ленинграда.

Но связь с родным городом не прерывалась. Словцов гастролировал по городам Сибири, Урала. Возвращаясь из концертной поездки по Кузбассу, он тяжело заболел и 24 февраля 1934 года, в возрасте 48 лет, скончался в Красноярске. Тысячи красноярцев провожали своего земляка в последний путь. Похоронен он на Покровском кладбище, справа от Троицкого храма, где ему поставлен памятник из белого мрамора.

П.И. Словцов был певцом, для которого голос, жизнь в искусстве были не самоцелью, а лишь средством передачи глубоких чувств, средством общения с народом.

В память о замечательном земляке Петре Ивановиче Словцове его именем названа одна из улиц Красноярска, установлена мемориальная доска с барельефом П.И. Словцова на фасаде Красноярского гарнизонного военного госпиталя. Красноярский театр оперы и балета провел в 1993 году Всероссийский вокальный конкурс имени П.И. Словцова.