Среди знаменитых людей, которыми по праву гордится наш город, выдающееся место принадлежит инженеру-архитектору Владимиру Александровичу Соколовскому.

Интересна и богата событиями жизнь этого человека. Владимир Александрович родился в мае 1874 года в Витебской губернии. В раннем возрасте он лишился родителей и получил воспитание в сиротском учебном заведении, в котором показал способность к учебе и наклонности к техническим наукам и художественному мастерству.

В 1895 году Соколовский поступил в Петербургский институт Гражданских инженеров императора Николая I. Закончил институт в 1901 году. Он получил назначение в Красноярск на должность младшего архитектора города.

Суровый сибирский край пришелся по душе молодому специалисту, он всем сердцем полюбил Сибирь и связал с нашим краем всю жизнь. Только за восемнадцать предреволюционных лет В.А. Соколовским было спроектировано свыше 100 мостов и переходов на Сибирском тракте и свыше 100 зданий на территории Енисейской губернии.

В Красноярске Владимир Александрович построил или реконструировал более 50 зданий, многие из них занесены в список памятников архитектуры. Вспомним о некоторых из них.

Можно начать с любого, например, с этого. Проспект Мира, 55. Светлое, нарядное, немного вычурное, украшенное лепными деталями и балконами с коваными решетками, здание в стиле декоративного модерна, крайне редко встречающегося в нашем городе. Красиво!

Но если пройти всего три дома, то мы увидим образец суховатого западноевропейского классицизма. Фасад этого здания (Мира, 49) впервые в Красноярске был отделан гранитом и серым мрамором. Как не похоже это здание на предыдущее, но какое благородство архитектуры! Венчает фасад треугольный фронтон. В начале века здесь располагалась пушная фирма "Братья Ревильон". Если посмотреть внимательно, то и сейчас на фронтоне здания можно увидеть медальон с латинской буквой "R". Тысячи красноярцев ежедневно проходят мимо старого здания, и только единицы знают, что если пройти под арку, то можно увидеть оригинальнейшее творение В.А. Соколовского - выступ в стене - эркер, или "ласточкино гнездо", как его в шутку называют. В 1907 В.А. Соколовским было построено здание для общественного собрания, сейчас оно отдано под Дом офицеров. Пышная, богатая и в то же время изящная отделка в стиле "московского ампира", прекрасен балкон, и завершает торжественную композицию восемь колонн, поддерживающих купол и образующих ротонду - единственную ротонду такого типа в нашем городе.

Напротив Дома офицеров стоит здание первого в городе высшего учебного заведения - бывший Лесотехнический институт, где Соколовский читал лекции по строительному делу. За 25 лет педагогической деятельности Владимир Александрович воспитал сотни инженеров и техников.

Перекресток Гостинской улицы (ул. Сурикова) и Дубенского переулка (ул. Парижской Коммуны) в 1911 году украсил прекрасный особнячок, принадлежавший Гадалову. Когда смотришь на это небольшое одноэтажное здание, то как будто слушаешь прекрасную музыку, звучащую в этом архитектурном творении, и кажется, что мастер перенес кусочек Петербурга из своих студенческих лет на берега Енисея.

Владимир Александрович был человеком с большой эрудицией, высокой образованности, интеллигент и обладал огромным талантом. Его отличала великолепная инженерная подготовка, тонкое чувство художника, умение находить оригинальные решения. Все сказанное отражается в его работах, например дом по адресу: Мира, 96 - бывший торговый дом Либмана.

При оформлении этого дворца были использованы формы декоративного модерна. Сказывалось желание придать зданию индивидуальность всеми доступными средствами: прихотливым изгибом кровли, затейливым рисунком переплетов, замысловатыми украшениями, бесконечными женскими головками. Соколовский строил это здание, как дворец, по его замыслу парадная лестница, устланная ковровой дорожкой, вела из просторного вестибюля на второй этаж, в торжественный зал, в котором огромные окна являлись своеобразным украшением.

В.А. Соколовский, видимо, любил парадные лестницы, украшенные чугунными перилами. Подобная лестница была и в двухэтажном доме, расположенном на улице Ленина, № 150, сооруженном в 1911 году для начального училища. По замыслу архитектора имитация белой штукатуркой несложной "резьбы белокаменной" эффектно выглядела на фоне кирпичных стен. Здание отличается легкостью, воздушностью, изяществом.

Римско-католический костел является одним из лучших творений В.А. Соколовского, однако надо заметить, что трудно сказать, какое здание лучше, - все прекрасны! И все же костел, построенный в стиле псевдоготики, привлекает особое внимание необычностью архитектуры, неожиданной в сибирском городе. Он очаровывает красотой, изяществом, гармонией.

А теперь несколько слов о деревянных домах. Их Владимир Александрович в Красноярске построил только два, но оба как будто вышли из сказки. Улица Ленина, 167. Дом представляет собой образец деревянного модерна с ярко выраженной асимметричностью. В этом здании основной акцент сделан на один из углов, представляющий собой башеннообразный ризолит со встроенным в него парадным входом, окном и венчающим его оригинальной, словно телескопической, четырехгранной пирамидой, на вершине которой закреплена маковка, удерживающая металлический стержень. Вся декоративная пластика на фасаде выполнена по образцу каменной архитектуры.

Второй деревянный дом был реконструирован В.А. Соколовским. Обращают на себя внимание крутые крыши, хорошие пропорции, стройные вертикальные членения фасада, изящный рисунок оконных переплетов.

И последнее творение В.А. Соколовского (Мира, 85). На месте маленького стадиона в тридцатых годах был построен самый большой по тем временам жилой дом.

Мы перечислили только некоторые сооружения замечательного архитектора и убедились, какой большой вклад оставил Владимир Александрович в застройке нашего города. Профессиональное мастерство, высокая инженерная и художественная культура, тонкое чувство материала делают В.А. Соколовского лучшим архитектором начала нашего века не только Енисейской губернии, но, пожалуй, и всей Восточной Сибири.

Верхняя одежда

Азям - праздничная мужская одежда из белого верблюжьего сукна.
Армяк - повседневная мужская крестьянская одежда из крестьянского сукна.
Балахон - повседневная мужская крестьянская одежда из грубого холста, "хряща"; из тонкого сукна шили праздничные балахоны.
Безрукавка - праздничная женская одежда из беличьего меха, крытого штофом.
Бекеша - праздничная мужская одежда из плиса или сукна.
Гостева - праздничная мужская и женская одежда из сукна.
Доха - повседневная и праздничная мужская одежда из шкур собак, диких коз.
Дошка - повседневная и праздничная женская одежда из шкур диких коз, собак.
Душегрейка - праздничная женская одежда из беличьего меха, крытая штофом.
Душегрейка - женская праздничная и повседневная одежда из сукна, нанки, шелка и т.д., стеженная ветошью.
Епанечка - праздничная женская одежда из плиса или шерсти.
Епанча - праздничная мужская одежда из сукна.
Епанча - праздничная женская одежда из беличьего меха, крытая шелком.
Жакетка - праздничная женская одежда из стеженого плиса.
Жилет - праздничная мужская одежда из нанки, плиса, шерсти.
Зипун - праздничная и повседневная мужская одежда из сукна фабричного или крестьянского, катаного.
Каботка - повседневная мужская и женская одежда из крашеного холста.
Казакин - праздничная мужская одежда из фабричного сукна.
Камлейка - повседневная и праздничная женская одежда из оленьего меха.
Камзол - праздничная мужская одежда из плиса.
Капот - праздничная мужская одежда из фабричного сукна, шелка.
Капотка - праздничная женская одежда из сукна.
Кафтан - праздничная мужская и женская одежда из крестьянского и фабричного сукна, нанки, холста и т.д.
Кафтан - нагольный (т.е. не крытый холстом) - мужская повседневная одежда.
Кафтан - повседневная мужская одежда из телячьих шкур.
Курма - праздничная и повседневная мужская и женская одежда из пониточины, китайки, плиса, стеженного ветошью.
Куртачок - повседневная мужская и женская одежда из сукна на холщовой подкладке.
Куртка - праздничная мужская одежда из плиса на подкладке.
Лабашак - праздничная мужская одежда из пониточины или верблюжьего сукна.
Надевашка - повседневная женская одежда из крестьянского сукна.
Одевашка - повседневная мужская одежда из холста.
Однорядка - праздничная и повседневная мужская и женская одежда из крестьянского и фабричного сукна или шерсти.
Пальто - праздничная мужская и женская одежда из драпа фабричного или крестьянского сукна.
Плащ - праздничная мужская одежда из фабричного сукна.
Поддевка - праздничная мужская одежда из нанки, плиса, сукна.
Полукафтан - повседневная мужская одежда из китайки, крестьянского сукна или холста.
Полушубок - крыт цабой, холстом. Повседневная мужская и женская одежда.
Пониток - праздничная и повседневная мужская и женская одежда из пониточины.
Салоп - праздничная женская одежда из атласа, канфы (стеженая).
Серьмяга - повседневная мужская одежда из катаного крестьянского сукна.
Снизка - две верхние одежды, одеваемые вместе, - нередко всю зиму не разнизывались.
Тальма - праздничная мужская одежда из сукна, распространенная в Приангарье.
Телогрейка - (телогрей, телогрея, телогрейка ) - повседневная и праздничная женская одежда из нанки, шелка, штофа на подкладке, стеженная ветошью или верблюжьей шерстью.
Тепляк - повседневная женская одежда из крестьянской шерсти, стеженной ветошью.
Теплушка - повседневная мужская одежда из нанки, крестьянской шерсти, стеженной ветошью. Распространена в казачьих селениях.
Тужурка - праздничная мужская одежда из фабричного сукна.
Тулуп - нагольный. Повседневная мужская одежда.
Тулуп - крыт дабой, крашениной или фабричным сукном. Праздничная мужская одежда.
Ферезь, ферязь - праздничная мужская одежда из сукна, шелка, шерсти.
Хабат - повседневная мужская одежда из крашеного холста.
Халат - повседневная мужская одежда из холста. Праздничная одежда из кашемира, нанки, шелка, сукна.
Холщевик - повседневная мужская и женская одежда из холста, распространенная в Приангарье.
Чекмень - повседневная и праздничная мужская одежда из верблюжьего, грубого овечьего сукна (серьмяга), нанки.
Шабур - повседневная мужская и женская одежда из пониточины, крестьянского сукна, грубого холста-хряща.
Шоданик, шойданик - повседневная мужская и женская одежда из крестьянского катаного сукна, обшитая холстом.
Шуба - праздничная женская одежда из крестьянского катаного сукна, стеженная ветошью.
Шубка - повседневная и праздничная женская одежда из атласа, крашенины, сукна, тафты, стеженная ветошью.
Шугай - повседневная женская одежда из крестьянского сукна.
Шушун, сушун - повседневная и праздничная женская одежда из ситца, сукна, холста, штофа.
Шуба - нагольная или крытая. Повседневная и праздничная мужская и женская одежда.
Шуба - праздничная женская одежда из беличьего или заячьего меха, крытая шелком.
Эпанча - праздничная женская одежда из беличьего меха, крытая шелком, штофом.
Яга - повседневная или праздничная мужская одежда из козульего или оленьего меха.

Обувь кожаная

Алачики, аларчики - праздничная мужская и женская обувь. Мягкие сапоги с вышивкой.
Башмаки козловые - женская повседневная обувь.
Башмаки сафьяновые - мужская и женская повседневная и праздничная обувь.
Башмаки телятинные - мужская повседневная обувь.
Бахилы - мягкие сапоги. Повседневная мужская обувь.
Ботинки - женская праздничная короткая обувь (с середины XIX в.)
Бродни - мужские повседневные мягкие сапоги.
Вельверетки - праздничная женская короткая обувь.
Ичиги, ичеги, ичетоги - мягкие сапоги из кожи, сафьяна. Повседневная и праздничная мужская и женская обувь.
Калиппики - праздничные женские сафьяновые, юфтевые сапоги с вышивкой.
Коты - мужская и женская праздничная обувь из красной юфти.
Коты - кониные, телятинные. Мужская и женская повседневная и праздничная обувь.
Лабуты - мужская повседневная обувь из лосиной замши.
Лакомеи - мужские и женские повседневные и праздничные мягкие сапоги из оленьей кожи.
Обутки - мужская и женская повседневная короткая обувь.
Полусапожки - женская повседневная и праздничная короткая обувь.
Сагоры - повседневные мужские мягкие сапоги.
Сапоги-бизоны - мужские праздничные хромовые сапоги, распространенные по всей Сибири в XVII в.
Сапоги телятинные, сафьяновые - повседневная и праздничная мужская и женская обувь.
Скуты - мужские повседневные сапоги с холщовыми голяшками.
Ступни - мужская и женская повседневная короткая обувь.
Уледи - мягкие сапоги для хождения на лыжах. Мужская и женская обувь.
Чибиряки, чибрики - женская повседневная короткая мягкая обувь.
Чирки, черки - женская повседневная юфтевая короткая обувь.

Обувь меховая

Бакри, бокари - мужские и женские повседневные и праздничные мягкие сапоги из оленьих камысов с кожаной подошвой.
Волосяники - мужские промысловые сапоги из конского волоса.
Дышики - мужские промысловые длинные (до паха) сапоги из козульего меха.
Камысы - мужские промысловые сапоги из оленьих, гураньих камысов.
Камчуры, хамчуры - мужские и женские промысловые короткие сапоги из оленьих камысов.
Капуры - мужские и женские промысловые сапоги из оленьих камысов.
Качутки, кичита - мужские и женские промысловые сапоги из лосиных, козьих, оленьих камысов.
Коты - мужская и женская повседневная и праздничная обувь (короткая) из бараньего, козульего меха.
Кысы - мужская и женская домашняя обувь из оленьих камысов.
Пимы - мужская и женская домашняя обувь из оленьего меха.
Полубокари - мужские повседневные сапоги до колена.
Торбаза, торбасы - мужские домашние сапоги из оленьих камысов, украшены вышивкой.
Унты - мужские повседневные и праздничные сапоги из оленьих, козульих камысов или собачьих шкур.
Чижи - мужские и женские праздничные сапоги из меха с шелковым вышитым верхом.

Обувь катаная, плетеная, вязаная

Валенки - мужская и женская повседневная и праздничная обувь из овечьей шерсти.
Катанки - мужская и женская повседневная и праздничная обувь из овечьей шерсти.
Кукарские пимы - мужская праздничная обувь из овечьей шерсти.
Пимы - мужская и женская повседневная и праздничная обувь из овечьей шерсти.
Чуни - мужская и женская короткая обувь из конопляных веревок, рабочая летняя обувь переселенцев.

Чулки - вязанные, шитые

Бакари - мужские промысловые суконные чулки.
Вязанки - мужские повседневные и праздничные носки из шерсти.
Голяшки - женские повседневные холстяные чулки.
Карпетки - мужские повседневные пеньковые носки.
Носки - мужские промысловые из конского волоса.
Наголенки - женские летние повседневные чулки из холста.
Трипотки - мужские повседневные вязаные чулки.
Чулки - мужские и женские повседневные и праздничные вязаные и сермяжные (вятские, двинские, польские).
Чулки "русские" - чулки суконные, мужские и женские, распространенные по всей Сибири.
Чулки "пряжные" - женские, вязанные из конопляных ниток.

Чулки меховые

Букули - мужские и женские домашние носки из собачьей шкуры, распространенные в Приангарье.
Кулемишки - мужские и женские домашние чулки из собачьей шкуры.
Лосинки - мужские и женские промысловые лосиные чулки.
Накочутки - мужские и женские повседневные носки из собачьего меха или овчины.
Пупыри - мужские и женские повседневные чулки из телячьей или овечьей шкуры, распространенные в Приангарье.

Головные уборы девичьи и женские

Безумент - сложенный платок (женский), праздничный.
Капор - женский праздничный шелковый на меху головной убор.
Кича, кичка - женский повседневный и праздничный головной убор из холста с твердым каркасом (XVIII в.).
Кокетка - женский и девичий праздничный шелковый шейный платок.
Кокетка - девичья праздничная вышитая ситцевая косынка (XIX в.).
Кокошник - женский праздничный головной убор из атласа, камки с золотым шитьем, распространенный по всей Сибири в XVII в.
Колпак "белевый" - девичий праздничный, вязанный из льняных ниток.
Косник - вязаный девичий, праздничный.
Косынка - женская и девичья праздничная из шелка или ситца.
Красота - девичья (обрядовая) полоса шелка на каркасе, украшенная позументом, бисером.
Кругляш - женский повседневный и праздничный головной убор из ситца или шелка, распространенный в Приангарье.
Ленты - девичий праздничный пучок из 20-30 разноцветных лент.
Малахай - женская и девичья повседневная меховая шапка.
Наколка, наколок - женский праздничный головной убор из шелка на каркасе (украшен.).
Накосник - женский праздничный и повседневный убор из ситца или шелка.
Наметка, намитка - полотно. Женский и девичий повседневный и праздничный головной убор.
Платок - девичий, женский, повседневный и праздничный, из холста, ситца, шелка (по всей Сибири).
Повязка - девичья праздничная повязка (полоса ткани на каркасе, украшенная бисером).
Повойник - женский повседневный и праздничный, из ситца и шелка.
Подзатыльник, назатыльник - женский праздничный головной убор, шит золотом, низан жемчугом.
Подвязальник - платок, сложен полосой (женский повседневный и праздничный убор).
Подобрусник - убор из холста, ситца, атласа, шелка, украшен одякуем; повседневный и праздничный, распространен по всей Сибири.
Подшалок - из гарусной шерсти, распространен по всей Сибири, женский и девичий, повседневный и праздничный.
Рушник - девичий повседневный и праздничный ситцевый платок.
Сборник - женский повседневный и праздничный убор из холста, ситца, шелка.
Сетка - девичий повседневный головной убор, вязанный из цветных ниток.
Сетка - сетка от мошки, вязана из конского волоса.
Уборы - женский праздничный головной убор из шелка, украшенный золотой вышивкой.
Убрус - женский праздничный головной убор из полотна, украшенный вышитым или тканым узором (распространен по всей Сибири в XVII в.).
Файшонка, фальшонка - женская праздничная вязаная косынка.
Чебак - женская праздничная и повседневная парчовая шапочка на меху.
Шаль - из ситца, шелка, шерсти; женская и девичья, праздничная и повседневная.
Шаленка - девичий головной убор из холста, ситца, шерсти, праздничный и повседневный.
Шаль шейная - женская праздничная из шерсти.
Шапка - женская праздничная атласная, подбитая мехом (XVII в.).
Шапка - женская праздничная шелковая, шита золотом с бобровой опушкой.

Головные уборы мужские

Барлова - меховой повседневный и праздничный головной убор.
Бобровая - шапка из сукна и меха, праздничная.
Гречневик - праздничный убор из катаной шерсти (XVIII в.).
Картуз - праздничный головной убор из сукна.
Катанушка - повседневная и праздничная шерстяная шляпа.
Колпак - вязаный или катаный промысловый головной убор (промысловый и из оленьего меха).
Лесовица, лесовушка - промысловая из катаной шерсти.
Личинка - убор из холста и конского волоса для защиты от мошки.
Малахай - головной убор из сукна, меха, повседневный и праздничный.
"Монгольская" - меховая шапка, праздничная.
Накухтарница - промысловая шапка, катаная, с холщовой лопастью сзади.
Ошейник, нашейник - промысловый меховой убор из хвостов белки, зайца, собаки.
Папаха - праздничный меховой убор.
Самокатка - праздничная и повседневная катаная шляпа.
Сетошник, сетка - убор из холста и конского волоса для защиты от мошки.
Татарка - четырехклинка тканевая, праздничная, подбита овчиной, мехом.
Треух - повседневная шапка из сукна.
Фуражка с кондырем - фуражка суконная, праздничная, с козырьком.
Чебан - повседневный и праздничный головной убор из сукна с меховой опушкой.
Шапка "верверетовая" - праздничная шапка из плиса, подбитая мехом.
Шапка "стеженая" - повседневная шапка из сукна, подбитая ветошью или шерстью.

Рукавицы и перчатки

Вареги - из шерсти, вязаные.
Верхницы - из шерсти, вязаные.
Верхоньки - бараньи, лосиные, изюбрь, собачья шкура шерстью наружу.
Волосянки - из конского волоса.
Вязанки - из шерсти, вязаные.
Высподки - из шерсти, вязаные, распространенные в районе г. Ачинска.
Голицы - кожаные рукавицы.
Исподки - рукавицы вязаные из шерсти, одевались под кожанки.
Коколды - рукавицы мехом внутрь.
Лохматки, мохнатки - рукавицы из звериной шкуры, овчины мехом наружу.
Мохнашки - рукавицы из конского волоса.
Перстятки, перспятки - перчатки вязаные из пряжи льняной, хлопчатой, шерстяной.
Рукавицы бараньи - рукавицы мехом внутрь.
Рукавицы вятские - рукавицы вязаные из шерсти.
Рукавицы голицы - рукавицы из конской кожи.
Рукавицы дубленые - рукавицы из кожи (по всей Сибири с XVII в.).
Рукавицы конинные - рукавицы из кожи (по всей Сибири с XVII в.).
Рукавицы уресковые - рукавицы вятские кожаные.
Шубинки, шубицы, шубницы, шубенки - рукавицы овчинные, мехом внутрь.

Харченко Василий Михайлович (1864-1909), с 80-х гг. купец II гильдии в г. Енисейске, позже потомственный почетный гражданин. Начинал с продажи и производства вина. В 1882 г. в черте города имел винокуренный завод и оптовый склад, с последнего торговлю вел приказчик I класса. Кроме того, сдавал часть своего дома под "ренсковый" (винный) погреб. Полученную прибыль пускал в золотопромышленность. В 1890 г. он входил в число 26 самых крупных золотопромышленников Енисейской губернии. Его наследники, в частности, сын Михаил (1893-?), продолжили дело отца. На 1910 г. они показали, что имеют винокуренный завод и ренсковый погреб. В 1889 г. являлся почетным блюстителем одного из старейших в губернии Казачинского начального училища. Его жена, Конкордия Николаевна, будучи вдовой, в 1909 г. оставалась попечительницей Енисейской женской гимназии.

Высокий уровень жизни сибиряка, свобода и самостоятельность определили рождение нового, необычного для крестьян европейской России внешнего вида крестьян-старожилов, поддерживающих достаток и чистоту. Особую роль играла "покупная" одежда, та, что в европейской России носилась только представителями зажиточных слоев населения.

Мужская одежда обычно состояла из рубахи и штанов-"портов", поверх которых надевали верхнюю одежду "по сезону". Рубахи были широкими, длиной до колен и подпоясанные поясом. Ворот соединялся тесемками или металлическими застежками-"схватцами". Позднее входят в употребление бронзовые, медные, костяные пуговицы с "воздушными" петлями. В верхней части рубахи с изнанки для прочности подшивали ткань - "подоплеку", а под рукавами - "ластовицы".

Рубахи украшали вышивками по подолу, рукавам и вороту, что было далеко не случайным. Это не только украшение , но, главное, вышивка была магическим оберегом от зла, болезней и располагалась там, где открывался доступ к телу. Наряду с вышивкой применялась на повседневной одежде обшивка каймою из цветной материи.

Мужские порты шились на гашнике, неширокие, из грубого белого полотна, "крашенины", полосатой пестроряди, а зимние - из сукна. Порты заправлялись в сапоги. По документам XVII века прослеживаются сапоги телятинные, кониные, бараньи, сафьяновые; коты телятинные, кониные; башмаки телятинные, ичетоги кожаные, ступни. Если основной обувью крестьян европейской России были лапти из лыка или бересты, то для Сибири характерна кожаная обувь.

Из верхней одежды наиболее распространены "однорядки", т.е. одежда из сермяжного сукна в один ряд, без подкладки. "Охабень" - длинная, широкая, распашная одежда, слегка раскошенная, с глубоким запахом, носимая с опояской.

"Азям" из верблюжьего сукна, "армяк" из понитчины или толстого холста носились также с опояской. "Ферязь" имела застежку, шилась из шерсти, сукна, хлопчатой ткани. Кафтан шили из овчин, мерлушки, сермяги, тонкого сукна и пр. В отличие от других одежд, это была прилегающая к телу одежда, с расширяющимся подолом. "Нагольными" назывались шубы и тулупы, не покрытые материалом.

Женщины носили длинную туникообразную рубаху, распашную поневу, сарафан (термин "сарафан" появился в XIV веке). Общераспространенная женская одежда - "телогрея", носимая поверх рубахи. Телогрея была длинной, распашной, с широкими косыми клиньями в подоле, с длинными рукавами, с оловянными или медными пуговицами. Сарафаны украшались пуговицами, лентами, пояском; различались они особенностями в верхней части. Поверх сарафана носили "душегрею" - короткую одежду на лямках, раскошенную или с мягкими складками. Душегреи были наиболее популярными из употреблявшихся в Сибири видов одежды.

Из обуви женщины носили кожаные коты, украшенные и обшитые сверху мехом. Описываются и чулки шитые "сермяжные", "суконные", чулки вязаные и др.

Из головных уборов здесь сохранялись традиционные общерусские кокошники, "подзатыльники", "убрусы", "подбрусники".

Как уже отмечалось, начиная с XVII века сибиряки употребляют различные привозные ткани для шитья одежды и покупают готовые привозные одежды. Что же означают те или иные названия этих тканей?

Кумач - хлопчатобумажная восточная гладкоокрашенная ткань красного цвета. Киндяк - подобная же ткань, но синего, лимонного, кирпичного, зеленого цвета. Камка - шелковая однотонная легкая ткань из Персии или из Италии. Объярь - плотная шелковая узорно тканая ткань. Атлас - шелковая глянцевитая ткань, однотонная или с узором. Бархат - шелковая ткань, ворсистая с лицевой стороны, а бархат рытый - с вытесненным узором по ворсу. Тафта - мягкая шелковая или полушелковая ткань. Хлопчатобумажные ткани были различных сортов: бязь, бумазея, кисея, миткаль. Крестьянскими тканями (по изготовлению) считались холсты различной выработки, понитчина, сукно, шиптуха, яренга, пестрядь и др. Ткани привозились из Китая, Бухары, Персии, городов европейской России. Так, в Тобольск в XVII веке завозили товары из 55 городов России. Наряду с тканями и одеждой поступали в Сибирь и различные украшения.

На формирование комплекта сибирской одежды оказали влияние заимствования из местной одежды народностей этого края. Так, на Севере русские носили одежду подобную "малице", называемую ими "гусь", на Колыме - "кухлянку" из меха оленя.

Общераспространенными в Сибири видами обуви стали "торбаза", "унты", "тяжи". Сибиряки носили кожаные и меховые штаны, меховые шапки местного покроя. Охотники носили "лузаны", "камлеи", "камлейки".

Для жениха сибирячка ткала узорчатый пояс "со словами", словами молитвы, именем жениха, самой мастерицы и др. Пояса были с орнаментом, многоцветные, истинные произведения искусства.

Особо характерно для сибирячек ношение платков, подвойников, вязаных колпаков. Зимой все сибирское население носило "пимы", "катанки", т.е. валенки. В начале XX в. начинают носить "парочки" - юбку с кофтой, рубахи-косоворотки, пиджаки, фабричные одежды.

Новомодность в одежде отмечается всеми исследователями Сибири.

Алексей Софронович Баландин (1823-1898) - самый видный член купеческого общества Енисейска с 60-х годов XIX в. Этот выходец из уральских купцов прибыл с дядей Федотом, членом второй купеческой гильдии, в Енисейскую губернию в разгар золотопромышленного бума. По обывательской книге Енисейска 1852-1855 он уже в первой гильдии.

Капиталы вкладывал в торговлю, винокурение, золотопромышленность, частное банковское дело, пароходство. По обывательской книге 1852-1855 годов - владелец двух домов, один из которых на Большой улице с торговыми помещениями. По описанию 1882 года на нижнем этаже хозяйского дома размещались мануфактурный и бакалейный магазины, склады для товаров, "ренсковый" винный погреб, подвал для "разного вина". Ткани закупались в Санкт-Петербурге, Москве, на Нижегородской и Ирбитской ярмарках; золотые и серебряные вещи - в Москве у купцов Кириллова и Сиротинина.

Баландин был инициатором пароходного сообщения по нижнему Енисею. Он выступил главным учредителем частной Енисейской пароходной компании, которая составилась в 1861 году в Енисейске. В первую очередь компания собиралась заняться доставкой в Туруханский край продовольствия и вывозом рыбы, икры, вязиги, рыбьего клея, пушнины, мамонтовой кости, курейского графита, каменной соли и янтаря. К 1863 году был уже выстроен шестидесятисильный пароход "Енисей". Машину и металлические детали к пароходу выписали из Перми, с завода механика Гуллета, а деревянный корпус и две баржи построил в Енисейске смекалистый русский крестьянин-самоучка Худяков. Пароход и баржи обошлись компании в 40 тыс. руб. серебром. Первый рейс состоялся весной 1863 года.

Хотя и привела Баландиных на берега Енисея благоприятнейшая экономическая конъюнктура, сложившаяся в 1840-х годах именно в связи с золотопромышленным бумом, но больших средств в разведку и разработку золотоносных песков они не вкладывали. Правда, Алексей Софронович основал свою компанию по добыче золота и в 1843 году получил права на разработку прииска Предтеченский на речке Калами в североенисейской тайге. Однако ничтожные результаты первых лет эксплуатации прииска охладили его пыл, и он передал прииск в аренду купцу Данилову. Эта мера оказалась разумной, так как к 1862 году из 20 тыс. пудов промытой породы извлекли лишь 70 золотников (менее 1 кг) золота. Входил Баландин и в компанию трех крупных золотопромышленников, которые с 1837 года разрабатывали довольно скудные три прииска Бирюсинской системы.

С конца 1890-х годов Алексей Софронович и его сын Александр перестали самостоятельно разрабатывать прииски. И все-таки Александр Алексеевич вложил часть капиталов в техническое перевооружение золотодобычи. Он стал держателем 60-ти акций красноярского АО "Драга", пионера добычи золота драгами. Это был дальновидный шаг, так как прибыль АО вскоре стала самой высокой в промышленности России.

После выхода в 1862 году Положения о городских общественных банках Алексей Софронович выступил организатором банковского дела в Енисейске. Первый в городе общественный банк, директором правления которого выбрали А.С. Баландина, открылся 7 января 1863 года. Основной капитал его, взятый из запасных городских сумм, составил 70 тыс. руб. Банк принимал и выдавал вклады, предоставлял займы под залог недвижимого имущества, учитывал векселя.

Алексей Софронович в 1852-1855 годах исполнял самые престижные выборные должности - городового судьи и городового головы. В 1863 году он получает звание "потомственного степенного и почетного гражданина", а через 20 лет становится коммерции советником, то есть достигает высшего отличия, возможного в тогдашней России для лиц купеческого сословия. Материально и личным участием он активно поддерживал многие прогрессивные начинания в Енисейске, в частности, жертвовал книги в первую общественную библиотеку при городском краеведческом музее, давал деньги на лечебницу для бедных.

Гундобин Иван Никифорович (род. в 1819-?), енисейский купец второй гильдии с конца 70-х годов XIX до нач. XX вв. Основное занятие - переработка спирта в водку, вина, настойки и торговля ими. Один из крупных виноторговцев в городе и Енисейском округе. В "сведениях о занятии" на 1882 г. показал, что имеет 18 питейных заведений, в том числе 10 - в городе. При его доме на ул. Алексеевой был водочный завод из трех отделений, одно - производственное, а в других осуществляли разлив и хранение. Технология получения водки в первом отделении была довольно простой. Спирт очищался "холодным" способом путем процеживания его через суконные колпаки. Разные ягоды для приготовления наливок покупались на сумму 100 руб. Вина на наливки уходило до 500 ведер в год на сумму до 4000 руб. Чистая прибыль завода составляла до 4000 руб. в год, то есть 100%. Заведовал первым отделением, или собственно заводом, приказчик первого класса Н. Лондон. Вторым отделением, которое называлось "винный оптовый склад", ведал приказчик первого класса, енисейский мещанин Федор Андреевич Хромых с подчиненным ему работником. "Винный оптовый склад" при доме купца представлял собой "один покой" с двумя выходами (один на улицу, другой во двор) и пятью "очистительными чанами" для очистки. Спирт покупался оптом со склада А.С. Баландина. Продажа оптом со склада давала до 2500 руб. ежегодной прибыли.

Прямо в доме Гундобина имелось "питейное заведение", которым заправлял приказчик второго класса Москвитин. Годовой доход составлял до 3104 руб.

Вино, наливку и водку все приказчики получали сами с оптового хозяйского склада.

По происхождению И.Н. Гундобин был из мурманских купеческих сыновей. Прибыл в Енисейск купцом и степенным гражданином, что предполагает активное участие в городском самоуправлении трех поколений Гундобиных, включая его самого.

6 декабря 1861 года первым военным губернатором города Красноярска и енисейским гражданским губернатором император назначает генерал-майора Павла Николаевича Замятнина (9.VI.1805 - 3.V.1879). Причем звание генерала ему присвоили в тот же день, когда был подписан высочайший указ о его назначении в Сибирь. Современники утверждали, что место губернатора выхлопотал для него родной брат Дмитрий, бывший в это время российским министром юстиции. Павел Николаевич Замятнин, по утверждению издателя Л.Ф. Пантелеева, отбывавшего ссыпку в Енисейской губернии в 1860-е годы, был человеком "поразительно ограниченным, взбалмошным, но не злым". Старожилы Красноярска давали губернатору другую оценку. Они вспоминали, что Замятнин был очень добрым, умным человеком, старался, чтобы в губернии развилось образование, улучшилась жизнь бедных людей. Итак, попробуем выяснить, чье мнение наиболее близко к истине.

До назначения губернатором Павел Николаевич несколько лет был полицеймейстером в Москве. Имел ордена Св. Станислава 2-й степени, Св. Анны 2-й степени и 3-й степени с бантом, Св. Владимира 4-й степени. Кроме того, Павел Николаевич имел серебряную медаль за взятие приступом города Варшавы и бронзовую медаль в память войны 1855-1856 гг. У него был польский знак отличия за военные достижения 4-й степени, а так-же знак отличия за беспорочную 15-летнюю службу.

Замятнин родился 9 июня 1805 года в старинной дворянской семье, имеющей свой родовой герб. В службе состоял с 19 лет. В Сибири его денежное довольствие складывалось из жалованья - 2000 рублей, столовых - 2000 рублей, квартирных -1715 рублей, прибавочных - 2000 рублей в год. Итого - 7715 рублей в год.

В Красноярск новый губернатор, по словам первого Енисейского епископа Никодима, приехал 17 февраля 1862 года в 2 часа ночи. Генерала все уже ждали. На почтовых станциях был наведен полный порядок. Чиновники перед новым губернатором стояли навытяжку. Ему это безусловно нравилось, и при первых же встречах он несколько раз употребил любимую им поговорку: "Кто палку взял, тот и капрал". В первый же день Замятин нанес визит епископу Никодиму. Сохранилась дневниковая запись об этой встрече. Вот как ее он описал: "Наш новый губернатор мужчина высокий, живой, лет 50 побольше. Со мною обошелся вежливо н близко: изъявил готовность содействовать мне, в чем будет нужно по службе. Женатый, приехал с женою. Это добрый пример".

Жизнь требовала перемен, и Замятнин с головой сразу же ушел в работу.

Приятные вести приходили из Лондона, где в 1862 году красноярский купец Михаил Константинович Сидоров восхищал европейцев своими экспонатами. Газеты того времени писали: "Россия опять нас удивила. В 1851 году она щеголяла изделиями из малахита, великолепными дверями и столами, ныне же она поражает огромными кусками графита. М.К. Сидоров, выставитель этих кусков графита необыкновенной величины, есть счастливый владелец величайшей и обильнейшей графитной ломки на берегах Енисея в Сибири". Открытие туруханского графита сделало имя красноярца известным всему ученому миру. А ведь спустя год владелец богатых золотых приисков, доходы от которых исчислялись миллионами рублей, стоял раздетый донага перед чиновниками Енисейского губернского совета, которые выполняли приказ "хозяина" - генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева-Амурского узнать, "принадлежит ли Сидоров к скопческим сектам?" В какой еще другой стране мира чиновничья власть могла так безнаказанно унижать человека? Конфликт Сидорова с губернской верхушкой день ото дня разгорался. Не раз городское купечество, чтобы насолить губернатору Замятнину, предлагало избрать Сидорова красноярским городским головою, и в 1865 году оно на этот шаг, наконец, решилось. Однако по представлению Замятнина Министерство внутренних дел кандидатуру Михаила Константиновича отклонило. Городским головою вместо него стал сын Щеголева - Дмитрий Сидорович.

Ннкодим старался сглаживать конфликты, подлаживать все начинания губернатора. К тому же Замятнин был вовсе не таким дураком-самодуром, каким его старались изобразить в своих воспоминаниях Л. Пантелеев и М.К. Сидоров, а также некоторые наши современные ученые.

Польское восстание 1863 года заметно прибавило работы губернской администрации. Партиями шли высланные в Сибирь вместе с помпами французы и итальянцы. Все тюрьмы были переполнены. Красноярский острог, рассчитанный на 400 человек, ухитрился принять 600. Условия содержания не выдерживали никакой критики, некоторые ссыльные от лишений и невзгод умирали. Кое-кто из выживших впоследствии стали знаменитыми врачами, учеными, писателями, журналистами.

В эти жестокие годы попал в красноярский острог итальянец Эмиль Андреоли, чей талант впоследствии будет известен не только всей Италии, но и в Европе. В краевом архиве сохранилось письмопрошение, поданное им и его товарищами на имя губернатора Замятнина, где они писали:

"Взяв во внимание наше положение, в котором мы находились в Тобольской губернии, губернатор нам, французам и итальянцам, приказал выдавать ежедневно по 15 копеек. В Томске нам оказывали эту милость, но по несчастному случаю служитель полиции не был о том предупрежден. В наших бумагах было означено получать нам только 6 копеек в Томске и 3 копейки в Красноярске. Осужденных утром, нас уже отправили из Варшавы вечером, не дав нам времени добыть денег, даже не успели разменять банковых билетов, которые у нас есть. Мы ждали в Томске письма и деньги, но ничего не получили. Мы и так уже сильно испытали в смертоносном климате Сибири и не можем существовать на 3 копейки в день. Мы Вас просим, господин губернатор, принять во внимание причины, здесь изложенные, и приказом выдавать до нашего места назначения 15 копеек в день, которые мы имели летом и которые зимой нам необходимы".

Подписали письмо Эмиль Андреоли, Лючия Менти, Лундр Сароли, Пакома Менти.

Многие ссыльные обращались к Замятнину по различным вопросам: один просили переменить место ссылки, другие - разрешить заниматься педагогической деятельностью.

Ссыльный Сигизмунд Фудаковский, живший в деревне Татарской Погорельской волости Красноярского уезда, просил Замятнина разрешить ему выписывать одну из европейских газет, дозволенных в пределах Российской империи, и получать из Петербурга книги: французских классиков XVIII века, а именно, Расина, Корнеля, Буало, Мольера, Паскаля, Боссюта, Монтеня, летопись Брантома, "Римскую историю" Нибура, "Космос" барона Гумбольда, наконец, сочинения некоторых латинских классиков.

Многие просьбы Замятнин удовлетворял сразу же. Ссыльным французам Луи Пажесу (племяннику известного французского драматурга Клервиля, Жозефу Тиже, Эдмонду Марешалю, Полю Арганте, Антонию Рушоссе он разрешил проживать в Красноярске. Жандармский полковник Борк рекомендует губернатору отменить это решение. Замятнин совет высушивает, но на него никак не реагирует. Тогда Барк доносит шефу жандармов о том, как легко и красиво живут ссыльные французы в красноярских семьях. 24 декабря 1864 года Замятнин получает распоряжение о немедленной высылке из города французов. Ему велено "не допускать на будущее время политическим преступникам проживать в Красноярске". Общественность города этим возмущена. У губернской администрации еще живы в памяти картины, когда в 1862 году женщины Красноярска Ш.3. Латкина, О.В. Сидорова, Е.В. Бострем, шокированные суровым обращением администрации с больным М.В. Петрашевским, явились к Замятнину и высказали ему протест. Последствия этого выступления более всего могли отразиться на судьбе Елизаветы Бострем, муж которой был губернским ветеринарным врачом. Однако губернатор проявил милосердие и не стал мстить этой семье за столь дерзкие выходки жены.

(Сегодня мало кто знает, что врач Федор Иванович Бострем, собрав после сибирской службы немного денег, в 1869 году уехал в Италию, где досконально изучил вопросы, связанные с лечением оспы. Здесь ему удалось собрать, уникальную коллекцию оспенных препаратов. Благодаря упорству и трудолюбию он стал одним из лучших врачей в России, умевших эффективно бороться с ней. Потратив все свои сбережения на опыты по лечению оспы, Бострем разорился. В 1875 году он умер в Петербурге нищим, но 24 тысячи больных им были спасены. -Л.Б.).

Оценивая этот бескорыстный подвиг женщин города, Буташевич-Петрашевский писал, что именно им должна принадлежать монополия на все хорошее в Красноярске.

Влияние Петрашевского на правосознание красноярцев было огромно. Они воочию убеждались в том, что он стремился "не оставлять без протеста ни одного несправедливого, по его мнению, действия администрации". Здесь, в глухой и далекой российской провинции, Петрашевский добивался создания мощного общественного мнения, которое пресекало бы злоупотребления администраторов всех рангов, начиная от сельского писаря и кончая губернатором.

Однако вернемся к конфликту губернатора с французами. Накал страстей все нарастал, и, чтобы его сбить, французы просят Петербург быть к ним добрей и милосердней. Они обращаются к шефу жандармов князю В.А. Долгорукову с письмом, в котором пишут: "Провинившись перед правительством империи в вооруженном восстании и участии в польской революции, мы безропотно несем заслуженное наказание и далеки от того, чтобы роптать на постигшее нас правосудие. Однако, осудив нас, определили, что степень нашего участия в этой революции должна караться только ссылкой, а не ужасной смертью - за то незначительное участие, какое мы принимали в польском движении. Поэтому мы умоляем разрешить нам проживать в городе Красноярске, где имеются люди, знающие наш язык, где мы могли бы, находясь под надзором и работая, добывать средства к жизни. Предписание полиции для нас обязательно, но в деревне, не зная русского языка, без денег, без всяких средств к существованию, и желающие остаться таковыми до последнего вздоха, - мы обречены умереть от голода, тоски и болезней.

Согласно объявленному нам распоряжению мы дали обязательство не учить молодежь, не давать уроков. Даем Вам, князь, наше честное слово, что это обязательство мы выполним".

Полковник Барк, через чьи руки проходила вся переписка, показал письмо Замятнину, но тот уже дал ход распоряжению министра внутренних дел, и французы покинули город. Вслед за этим в Красноярске была закрыта частная школа И.Д. Подлесного, в которой занимались дети 24 красноярских семейств. Общественность города снова была поставлена на ноги. Вспомнили о законе 1828 года, в котором предписывалось в каждом губернском городе иметь свою гимназию. Замятнин, Цикадам, городской голова Щеголев переживали неприятные минуты. Губернатор во всем обвинял жандармского полковника, который искал повсюду крамолу.

Первое покушение на царя Александра II было совершено 4 апреля 1866 года. С этого времени и началась в России охота за жизнью на Великих Самодержцев. Выстрел Дмитрия Каракозова, сделанный у решетки Летнего сада в Петербурге, где царь любил ежедневно совершать прогулки, по одной из версий историков не достиг цели благодаря костромскому крестьянину Осипу Коммисарову, который в момент покушения ударил по руке революционера, державшего пистолет. Спасителя государя сразу же произвели в дворяне. Народному герою Осипу Коммисарову дарили цветы, деньги, звания. В эти дни он стал самым знаменитым человеком в России.

Молва о петербургских событиях долетела до Красноярска через два дня. Еще через неделю дотошные репортеры во всех подробностях описали произошедший случай. На одно обстоятельство, отмеченное в газетах, губернатор Замятнин обратил серьезное внимание и сразу же велел навести справки: действительно ли родители сына-спасителя проживают в настоящее время в его губернии, в селе Назарово Ачинского округа.

Вскоре ему доложили, что в газетах написана правда. Матери Осипа Коммисарова - Евгении Ивановны в живых уже не было. Похоронена она была тут же в Сибири, в селе Назарово Ачинского округа. А через несколько недель, 13 мая 1866 года, Замятнин вскрыл телеграмму, где ему приказывалось срочно доставить Ивана Алексеевича Коммисарова - отца спасителя царя, в Петербург.

Через четыре дня, 17 мая, губернатор Замятнин и отец Осина Коммисарова уже приехали в Красноярск. Встречали их здесь по-царски. Городской голова Дмитрий Сидорович Щеголев преподнес отцу героя хлеб и соль. Повсюду неслась музыка, были завтраки, гулянья. Растроганный таким приемом отец тут же дал телеграмму сыну: "Возлюбленный сынок мой, непременно преклони колена Батюшке нашему Великому государю. Меня на руках носят в Красноярске, а сегодня все городское общество давало мне прощальный обед. Нетерпеливо считаю минуты, когда Бог приведет меня прижать тебя, милый Осипушка, к моему родительскому сердцу".

Иван Коммисаров родился в селе Молвитино Буйского уезда Костромской губернии, где когда-то родился и знаменитый Иван Сусанин. Крестьянин, искусно владеющий мастерством шапочника, был в 1858 году выслан на 12 лет в Сибирь за воровство. Находясь в ссылке, промышлял не только шапочным мастерством, но и конокрадством. Одним словом, был тертым калачом.

Губернатор Замятнин и епископ Никодим, зная эти штрихи в биографии отца героя, от жителей Красноярска тщательно их скрывали. Один только управляющий контрольной палатой молодой 28-летний Василий Иванович Мерцалов, наблюдавший за всей этой комедией, не пожелал принимать в ней участие. Он предупредил губернатора, что никакие телеграммы, рассказывающие о пребывании Коммисарова в губернском городе, посланные им за казенный счет, контрольной палатой не будут оплачены. Дело дошло до того, что жандармский полковник Борк вынужден был об этом инциденте сигнализировать в Петербург. Мерцалов свое слово сдержал. Он не только не оплатил телеграммы, но и был единственным чиновником, кто проигнорировал торжественный обед в честь отца героя, не захотев сидеть за одним столом с проходимцем из Назарово. (Для справки скажем, что Мерцалов Василий Иванович родился в 1838 году, в 1858 году окончил Киевский университет. После Красноярска служил в Рязани, Омске, строил Сибирский университет. В 1902 году был назначен сенатором).

Отцы же города в своем рвении дошли до того, что решили присвоить Ивану Коммисарову звание первого почетного гражданина Красноярска. Тем временем губернатор Замятнин уже сам стал прятаться от назойливого старика. В Томске на героя из Назарово власти вообще не обратили никакого внимания. Однако и в Петербурге Коммисаров-старший настолько разгулялся, что царь вынужден был подписать указ о выселении его из столицы в Нарву. Но и там он не терял времени: в 66 - летнем возрасте женился на 23-летней девице. Узнав про эти неприятные новости, городские власти отменили решение о присвоении звания почетного гражданина Красноярска Ивану Коммисарову.

В то же время по инициативе Замятнина шел сбор средств на приобретение поясного портрета дворянина Осина Коммисарова-Костромского и на устройство в селе Назаровском Ачинского округа богадельни под именем Коммисаровой в честь его покойной матери - Евгении Ивановны.

Портрет предназначался для украшения залы красноярского благотворительного собрания. Он был заказан столичным художникам и уже 8 октября 1867 года был доставлен в Красноярск. Все расходы по его доставке оплатил купец Петр Иванович Кузнецов. Всего же портрет обошелся горожанам в тысячу рублей. Такую же сумму красноярцы послали Осину Коммисарову на покупку для него дома в Петербурге.

Богадельню же строили всем миром: с руганью, с жалобами на постоянную нехватку материалов - то кирпича, то теса, то железа. Несмотря на неурядицы, дело двигалось, и 4 апреля 1868 года Замятинну доложили, что первое образцовое благотворительное заведение в Енисейской губернии открыто. Коммисаровская богадельня могла поместить не более 22 человек обоего пола. Желающих жить в новом заведении было много. Здесь старики в достатке и довольстве могли спокойно коротать свой век. Все в богадельне было с иголочки, начиная с вилок и кончая красивыми зеркалами, привезенными с Нижегородской ярмарки. Обустраивать новое заведение помогали и назаровские крестьяне. Они выделили для богадельни трех дойных коров и 100 колен сена. С соседних деревень сюда везли пудами гречу, муку, мясо, мед. В честь открытия этого дома для престарелых назаровские купцы Шетников, Григорьев, Голощапов и крестьянин Хижинский на свои деньги устроили торжественный обед, который, по словам журналистов, состоял из сытных блюд: щей, каши с мясом и киселя. Открытие прошло торжественно, несуетливо. Кто-то даже прочитал строки из стихотворения Николая Алексеевича Некрасова, посвященные герою спасителя царя:

Крестьянин, кого возрастил
В недрах Руси народ православный.
Чтоб в себе - весь народ он явил
Охранителем жизни державной.

(Литературоведы утверждают, что до конца своих дней великий поэт стыдился этих верноподданических строк, написанных им в минуты душевной слабости. - Л.Б.)

Следствие по делу Каракозова принимало заметный размах. Все новые и новые лица обвинялись в преступном заговоре. Замятнин уже принимал первые партии ссыльных. Среди них были два поляка. Это Павел Петрович Маевский, переводчик стихов Некрасова, Кольцева, романа Чернышевского "Что делать?" на польский язык, и учитель Максимилиан Осипович Маркс. После долгих мытарств по деревням Енисейского округа их, наконец, определяют на поселение в город Енисейск.

Забегая вперед скажем, что Маркс принимал участие в создании Енисейского краеведческого музея. Здесь он занимался метеорологическими наблюдениями, астрономией, математикой. За открытие происхождения космической пыли, сделанное им в Енисейске, он получил золотую медаль Русского географического общества. Маевский привез в Енисейск свою богатую домашнюю библиотеку. Много читал, но, видимо, литературным трудом больше не занимался. В 1905 году он покончил жизнь самоубийством. Многие книги из его библиотеки хранятся сегодня в библиотеке им. А.М. Горького в Красноярске.

В нашей отечественной литературе прочно господствовало мнение, что революционеры 1860-х годов - это люди высоконравственные, честные. Однако очевидцы давали им другие оценки. Например, Козлинина Е.И., хорошо знавшая друга Каракозова Ишутина и его самого, в своих мемуарах писала: "Любовь к молодой девушке необыкновенной красоты заставила Ишутина лезть в герои, он гонялся за славой, готовый купить ее хотя бы ценой жизни. Будь он человеком более культурным, он, вероятно, этой славы и сумел бы добиться. Как ни широко тогда шагала наука, но все же в ней не было ни единой области, которую при упорной настойчивости нельзя было бы еще и еще двинуть вперед. Но в том-то и заключалась трагедия, что таким мелким людям, сереньким недоучкам, наука была еще не по плечу. Горизонты их были до убожества узки, а наука требовала не только упорного труда, но и известной степени умственного развития. Проще и легче людям этого типа прикрываться бутафорией и под флагом политической деятельности выжидать, не подвернется ли где еще кус послаще. А не ровен час попасть и в герои".

Далее Козлинина отмечает, что "Каракозов был серее и еще озлобленнее Ишутина: он хотя и кое-как переполз из бурсы в университет, учиться положительно не мог и, не умея по своей неразвитости ни к чему приспособиться, перекочевывал из одного университета в другой, нигде подолгу не уживаясь. Не перейдя на третий курс, он успел побывать сначала в Московском. затем Петербургском, Казанском, и, наконец, опять в Московском университете, и всюду его угнетала все та же беспросветная нужда. Это и делало его человеконе-навистником, всегда готовым на всякое злое дело, в отместку за свои неудачи".

Наверное, это не очень объективная оценка. Но в архиве Красноярска хранятся сотни дел, где описываются не очень высоконравственные поступки политических ссыльных. Как к этим людям относился Замятнин? У нас пока нет ответа.

Губернатора волновала и судьба подрастающей смены. В городе не было гимназии, а в больших селениях не было даже примитивных школ. Известно, что первым, кто открыл талант подростка Васи Сурикова, был губернатор. Легенда гласит, что при очередном просмотре бумаг Замятнин вдруг обнаружил в них свой портрет. Сходство было до того поразительным, что губернатор сразу же к себе потребовал автора. Вскоре с помощью купца Петра Ивановича Кузнецова юное дарование отправили учиться в Петербургскую академию художеств. В 1867 году за подвиги и труды Замятнин получил от царя Александра II орден Александра Невского с алмазными украшениями.

Подводя итоги деятельности Замятнина на посту губернатора, скажем, что им были открыты в Красноярске две гимназии, а в селах и деревнях 77 народных школ. Чтобы сохранить в памяти земляков имя губернатора, Красноярская городская Дума постановила: "Почтительнейше просить Его превосходительство генерал-майора Замятнина удостоить наше общество принятием на себя звания первого почетного гражданина губернского города Красноярска".

В девятнадцатом веке Россия собирала книги, архивы и библиотеки и внимательно их изучала. В Красноярске особую страсть к дням минувшим питали редактор газеты "Енисей" Е. Кудрявцев, книгопродавец А. Комаров, адвокат И. Ицын, учитель Н. Бакай, купец Г. Юдин. Все они имели приличные библиотеки. Их имена хорошо знал книжный мир Москвы и Петербурга. Особую зависть у многих российских собирателей старины и местных книголюбов вызывала библиотека и домашний архив Геннадия Васильевича Юдина, для которых он построил отдельные здания в районе железнодорожного моста через Енисей. Красноярцы почему-то это место нарекли Таракановкой.

Страсть к собиранию у Юдина проявилась очень рано, с четырнадцатилетнего возраста. С тех пор, до конца своих дней, он вел переписку с учеными, писателями, книготорговцами, библиофилами России, искал редкие документы, книги, письма. Жизнь этого человека была разделена как бы на две части: днем - работа, а он был владельцем ряда спиртзаводов, а вечером - охота за раритетами. Юдин хорошо знал иностранные языки, много читал. Все ответы на письма корреспондентов он писал под копирку и бережно их хранил. Не будет большим преувеличением, если мы скажем, что без юдинских коллекций наши красноярские архивы, музеи и библиотеки были бы беднее.

Он собирал книги, местные газеты, разные печатные объявления, телеграммы, афиши и даже театральные билеты, не говоря уже о рукописях и дневниках. Только благодаря его стараниям и материальной поддержке до нас дошел дневник протоиерея В. Касьянова - один из бесценнейших документов по изучению истории нашего города. Двери его библиотеки были открыты Владимиру Ульянову. Сохранившиеся автографы на книгах делают портрет Г. Юдина еще живее и ярче. Молодой, только что начинающий ученый, будущий академик Арсений Ярилов на своей книге "Мелецкие инородцы" выражает свою благодарность Г.В. Юдину за доступ в его богатую библиотеку. Известный востоковед, наш знаменитый земляк, ученый с мировым именем, хакас Н.Ф. Катанов на одной из книг оставляет такую надпись: "Дорогому и незабвенному любителю старины Г.В. Юдину в знак уважения на добрую память". Наша землячка В. Баландина, построившая на свои средства железную дорогу Ачинск-Минусинск, дарит в библиотеку Г.В. Юдина книги Е. Конради, которые она сумела издать на личные сбережения. Широко известен факт, когда историк В. Семевский, проработав в библиотеке Юдина несколько месяцев, вдруг нелестно отозвался о ее владельце. На что мудрый купец ответил: "Вот человек, где ест, там и гадит".

Еще не изучена интереснейшая тема "Г.В. Юдин - издатель". Часто многие книги красноярский библиофил издавал под псевдонимом Енисейский. Так, в 1893 году была выпущена тиражом в 2550 экземпляров книга киевского врача

М.Н. Паргамина "Половой мир мужчин и женщин по данным анатомии, физиологии и патологии". Более 25 тысяч рублей Юдин потратил на издание справочника "Русских книг" С.А. Венгерова. В нем они хотели дать описание всех русских книг, вышедших в России с 1708 по 1893 годы. Более 2 тысяч рублей Юдин отдал А. Бабину на его книгу "История Северо-Американских соединенных штатов", поставив всего одно условие: чтобы книга из печати вышла с возможной роскошью и чтоб под фамилией ее автора появилось имя издателя - Юдин. Однако американец Бабин обманул сибиряка. Книга вышла без указания фамилии издателя.

Известность и признание принесли издателю Юдину труды В. Андреевича, В. Приклонского, А. Титова, Н. Оглобина.

Жизненный путь собирателя не назовешь безоблачным и легким. Каждый день требовал от него, особенно в молодые годы, настойчивости, терпения, страсти. И судьба вознаградила Юдина, дав возможность ему выиграть по денежной лотерее более ста тысяч рублей. Как трудолюбивая пчела, день за днем собирал он свои книжные сокровища. Обзаведясь винокуренными заводами, оборудованными по последнему слову техники, Юдин быстро стал богатеть и вскоре стал материально независимым человеком. Порядки на его заводах были строгие. В Минусинском архиве есть такая запись, что рабочие и служащие Юдина свободного времени не имели даже в праздничные дни. За целый год работы им полагался семидневный отпуск.

Отношения с местным купеческим обществом у него складывались непросто. Юдин обладал твердым характером, влиять на него было сложно. Хотя многие благотворительные городские начинания он охотно поддерживал. Выделял деньги на развитие образования, медицины, местных курортов. В 1907 году Городская Дума единогласно избрала его на должность почетного блюстителя 14-го приходского училища, только что открытого в Николаевской слободе. В то время это считалось весьма почетной и ответственной обязанностью.

В том же году в количестве 200 экземпляров он выпускает "Краткий указатель архивам разных лиц и учреждений, собранный с 1894 по 1906 год Г.В. Юдиным".

Несмотря на то, что 81 тысяча книг и часть архивов Юдиным в 1906 году была продана в США, он не изменил своей страсти. Тут же начал собирать вторую библиотеку. Печальна судьба двух книжных собраний красноярца. Первая, попавшая в Америку, распалась на части. Со временем юдинские книги, как утверждают исследователи, расползлись по другим библиотекам штатов.

Вторая библиотека Юдина и его архивы в 1921 году были национализированы. По описанию заведующего Красноярским публичным книгохранилищем М.И. Пальмина, в библиотеке было свыше 10 тысяч томов. Кроме этого, был конфискован литературный архив, состоящий из автографов, писем, рукописей писателей и ученых. Вывезли из Таракановки и архив по истории Сибири. Большую ценность представляла коллекция Юдина, составленная из эротических книг и картин, большею частью на французском языке, по воспоминаниям Пальмина, их насчитывалось около 400 единиц. Однако почти четвертая часть этой коллекции погибла при заведующем Тихонове, который редкие и дорогие экземпляры уносил из книгохранилища и раздавал знакомым.

Сегодня остатки второй юдинской коллекции хранятся в краевой библиотеке им. В.И. Ленина.

Известно, что не только Юдин, но и другие ученые и писатели в начале двадцатого века продавали свои книжные собрания иностранцам. Так, русский писатель Бильбасов передал свою библиотеку в Венский университет, а наш знаменитый земляк, хакас, Николай Федотович Катанов около 11 тысяч редчайших книг согласился продать турецкому правительству. У русского, как всегда, на покупку книг не нашлось денег. Все трое страстно любили Россию, были ее настоящими патриотами, но тем не менее вынуждены были совершить эти поступки. Для каждого из них эти утраты стали жизненной трагедией. Особенно тяжело переживал потерю своих книжных сокровищ Юдин. Его феномен собирателя еще до конца не разгадан, достойная книга о его жизни еще не написана.

Фаленберг Петр Иванович (1791-1873) - декабрист, подполковник квартирмейстерской службы. Из дворян Могилевской губернии. Лютеранин. Отец - немец из Саксонии на русской службе. П. Фаленберг окончил после нескольких школ Царскосельский лесной институт, был участником Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов. Как член Южного общества (1822) осужден по IV разряду. После 8 лет каторги определен на поселение на Троицкий солеваренный завод Енисейского округа (указ от 08 ноября 1832), а в 1840 г. переведен в с. Шушенское Минусинского округа. После амнистии 1856 г. жил в разных местах Европейской России. Умер в Белгороде, похоронен в Харькове. Вторым браком женился в 1840 г. на дочери казачьего урядника Саянской станицы Минусинского округа Анне Федоровне Соколовой. На поселении активно занимался хозяйственной деятельностью, завел табачную плантацию, построил с помощью декабриста А.Ф. Фролова деревянный дом, помогал финскому ученому М. Кастрену в изучении древних надписей на енисейско-орхонском языке.