В декабре 1926 года Кузнецова заменил Павел Иванович Персиков. Смена старого руководства была необходима, так как финансовая ревизия обнаружила "полнейшую бесхозяйственность в отношении использования доходных источников многими службами городского самоуправления". На новое руководство возлагались большие надежды.
На сей раз оно не подкачало. Персиков со свойственной ему прямотой в одном из интервью говорил, что часть сотрудников горсовета и горкоммунхоза слонялась из комнаты в комнату, "околачивала груши, составляя в общем какой-то особый "фруктовый" отдел. Теперь на них обращено внимание, теперь они груши не околачивают". Всех бездельников новый хозяин города уволил.
Персиков любил повторять, что Крассовет не дом отдыха. И решительно отзывал тех депутатов, которые не посещали заседания. Особые стычки у него были с комсомольцами, которые слабо проявляли себя в практической работе.
Персиков пообещал установить в городе 300 водозаборных колонок, из которых воду можно будет брать в любое время суток. По решению горсовета было произведено снижение цен на электроэнергию. До этого красноярцы платили по 60 копеек за киловатт/час, с приходом к власти Персикова стали платить по 30. Это давало возможность снизить цены на билеты в бани и, таким образом, сделать посещение их доступными для каждой семьи.
Большую роль в городе стал играть женотдел, в его составе было 133 "кухарки", которые учились управлять городом.
Персиков отменил ежегодную кампанию по древонасаждению, так как, по его мнению, толку от этих посадок не было. Деревья погибали или от жары, или от потравы скота.
Председатель стал решительно наводить порядок в здравоохранении. Цифры были поразительными: за весь 1926 год все население Красноярска умудрилось переболеть разными болезнями по 8 раз. Критиковали работу "скорой помощи", у которой в распоряжении были только две старые клячи, отчего врача ждали по несколько часов.
В 1927 году жизненный уровень крестьян и горожан был низким. Средний доход крестьянина в год составлял 194 рубля 70 копеек, рабочего - 201 рубль 99 копеек. Пуд муки стоил 2 рубля 18 копеек, по-прежнему действовали карточки на хлеб. Продолжалась борьба со спекуляцией. Редакция газеты "Красноярский рабочий" вместе с работниками торговли совершала периодически "облеты" магазинов, где проверяла работу продавцов на обвес и обсчет.
В начале 1927 года у города появилась своя "Вечерняя газета". Подобные издания печатались только в пяти городах СССР - Москве, Ленинграде, Киеве, Харькове, Одессе. Красноярцы тепло откликнулись на новое начинание. Врач Горных писал: "Вечерка" в Красноярске нужна. Читая ее, я отдыхаю и знакомлюсь с городской жизнью, но мне желательно было бы, чтоб редакция на своих страницах уделяла бы больше места для фельетонов, очерков и небольших рассказов на местные злободневные темы".
Более ста номеров успели выпустить городские журналисты, но 7 сентября 1927 года газета по неизвестным причинам закрылась.
В эти годы горожане учились по-настоящему отдыхать.
Каждый вечер в городском саду красноярцы наслаждались игрой местного симфонического оркестра, а осенью для всех любителей музыки устраивалась специальная олимпиада. Любители футбола ходили на стадионы поболеть за своих игроков, которые вели сражения за переходящий городской приз - "Футбольный самовар", друзья природы, устав от городской суеты, уходили на Столбы. Имена скалолазов братьев Абалаковых уже тогда у многих красноярцев были на слуху.
1927 год вошел в историю развития радиосвязи. В марте в нашем городе была установлена мощная радиостанция, которая могла обслуживать до 50 репродукторов. Город в эти годы как бы учился ходить. Красноярцы привыкли произносить слова: первый, первая, впервые.
Если физкультура, спорт, музыка развивались динамично, то культпросветработа находилось в запущенном состоянии. Многие партийцы отмечали, что зачастую в клубах Красноярска имеются "классовые искривления". Почти не развивалось библиотечное дело. В четырех городских библиотеках, как утверждают документы тех лет, библиотекари не вели среди читателей никакой просветительной работы, а только выдавали книги.
Жилищная проблема в городе обострялась с каждым годом все сильней и сильней. С 1925 года одним из главных критериев, по которому судили о работе горсовета, стало выполнение наказов избирателей. Многим депутатам стало ясно: решить жилищную проблему или хотя бы как-то частично сгладить ее остроту - это значит продлить мандат доверия избирателей еще на многие годы. Цифры по жилью были неутешительными. В январе 1927 года на каждого красноярца приходилось 3 кв. метра полезной площади. Чтобы этот показатель довести до общероссийской нормы, которая равнялась 8,08 кв. метра, в городе необходимо было построить дополнительно еще 345318 кв. метров жилья, иначе говоря, выстроить второй Красноярск (каждый четвертый рабочий нуждался в жилье). По первому же пятилетнему плану предполагалось соорудить в Красноярске всего лишь 46 каменных многоэтажных домов с общей площадью 18816 кв. метров жилья. На это строительство из бюджета Западно-Сибирского края выделялось 736 тыс. рублей.
В своих выступлениях председатель Крассовета Персиков не раз говорил: "Вопросы жилищные и благоустроительные - это больное место города. Население Красноярска растет значительно, а рост жилищной площади не покрывает даже естественного прироста населения".
Решить проблему жилья в одиночку Персикову было явно не под силу, ему помогала большая группа депутатов, входившая в коммунальную секцию горсовета. Подавляющим большинством в ней были рабочие (100 человек), служащие, кустари, домохозяйки, лишь несколько человек представляли так называемых выдвиженцев.
Депутаты секции обследовали квартиры, активно участвовали в работе примирительно-конфликтной комиссии по жилищным вопросам, которая была создана на основании постановления ВЦИК и СНК. В октябре 1927 года она рассматривала конфликты, возникающие среди жильцов дома и между жильцами и домоуправлением как в частных, так и в казенных домах. Это были споры, связанные с установлением и снятием перегородок, об оплате за воду, электричество, канализацию в коммунальных" квартирах и комнатах, о пользовании домовыми службами (сараями, погребами, чердаками), о внутреннем распорядке в квартирах (о времени закрытия и открытия наружных входов, о часах ночного покоя и т.п.), о порядке использования полезной нежилой площади (кухонь, коридоров, ванн).
Самой серьезной работой депутаты считали обследование квартир и составление соответствующих актов. В архиве новейшей истории один из таких документов эпохи 20-х годов сохранился. В нем говорилось: "В самых худших условиях жизни находится семья ремонтного рабочего Горчикова. Число членов этой семьи 8 человек, помещаются все они на 9 кв. метрах жилой площади. Пол каменный, весь разрушен. Духота невозможная. Конура, занимаемая Горчиковыми, никогда не проветривается за отсутствием форточек. Крыша дома проржавела и кругом протекает". К сожалению, таких актов было немало.
Председатель Персиков и депутаты старались потеснить бывших домовладельцев, изымая у них дачи, дома, квартиры, комнаты... Благодаря этим мерам в 1928 году к бывшим домовладельцам было вселено 1717 человек. 331 рабочая семья получила квартиры. Таким образом, муниципальный фонд жилья по сравнению с 1923 годом увеличился в два раза.
Осенью 1928 года горсовет принял постановление "О праве пользования дополнительной жилой площадью в городе Красноярске". В соответствии с этим льготы имели: лица, страдающие тяжелыми болезнями; работники государственных и приравненных к ним учреждений и предприятий; военнослужащие, принадлежащие к высшему командному составу; вольнопрактикующие медицинские и зубные врачи, занимающиеся практикой на дому; члены коллегии защитников, выполняющие на дому общественную работу по заданиям юридических консультаций; герои труда, бывшие каторжане, работники изобразительных искусств.
В 1928 году, в сентябре, горсовет планировал провести юбилейные дни, посвященные 300-летию основания города Красноярска. На проведение праздника было выделено 3000 рублей. Сценарий торжества был написан директором краеведческого музея А. Соболевым.
Праздник решили проводить на Стрелке, на площади Просвещения, там, где впервые высадились на красноярскую землю казаки Андрея Дубенского. Организаторы наметили в день торжеств провести на этом месте большую демонстрацию, на "которой среди построенных тесными массами членов профсоюзов, войск и учащихся проходили бы процессии с лозунгами, изображавшими моменты прошлого: 1) туземцы и русские завоеватели 17 века; 2) люди, 18 века - чиновничество и горожане; 3) представители ссылки - декабристы, уголовники, политики; 4) группы рабочих, подростков, фаб-заучей - представителей 20 века".
К этому юбилею решено было выпустить однодневную газету, посвященную истории Красноярска. Горсовет единогласно поддержал предложение его секретаря Всеволода Афанасьевича Смирнова об издании трех томов, рассказывающих об истории города. Это научное исследование поручалось создать известному московскому ученому академику С. В. Бахрушину. Сам же Смирнов должен был написать популярную брошюру об истории Красноярска и закончить вторую часть "Исторического очерка Приенисейского края".
Кроме того, горсовет объявил конкурс на лучшую картину по истории города. Фарфоро-фаянсовый завод обязался выпустить к этому событию красочную юбилейную чашку. И еще устроители торжеств планировали переулок Парижской коммуны переименовать в переулок Дубенского. Однако осуществить задуманные планы удалось не полностью. Во-первых, перевыборы Советов постановлением Президиума ЦИК СССР по ряду причин и ходатайств с мест были перенесены с января 1928 года на сентябрь-ноябрь. В связи с этим праздник решили проводить 2-3 декабря 1928 года. Большие трудности с собиранием материалов по истории Красноярска возникли у Смирнова.
Несмотря на то, что в 1928 году по инициативе Н. Крупской было принято решение правительства "О бесплатной пересылке книг", на практике оно не работало. К тому же самые крупные библиотеки Москвы и Ленинграда были в это, время закрыты на ремонт. Поэтому двухмесячную командировку В. А. Смирнов в эти города за сбором материала назвать удачной было нельзя. Тем не менее его работы "Триста лет жизни города Красноярска" и "Исторический очерк Приенисейского края, ч. 2-я" ко дню торжеств были отпечатаны тиражом в 1500 экземпляров.
Кроме подготовки к юбилею, председателю горсовета Павлу Ивановичу Персикову было над чем задуматься. Не только Красноярск, но и вся Россия спивались. Уже начиная с 1925 года в Москву шли письма под грифом "совершенно секретно", в которых партийные вожаки били тревогу. Например, 5 февраля 1926 года секретарь 2-го горрайкома Красноярска Петровский писал: "В летний период и особенно осенью с выпуском сорокаградусной водки число случаев пьянства было велико.
В августе 1928 года на улицах города был праздник - появились первые 4 автобуса. Каждый из них мог перевозить не более 16-20 пассажиров. Плата за проезд была 15 копеек. Маршрут первых автобусов пролегал от железнодорожного вокзала до площади Просвещения.
Это безусловно скрашивало нелегкую напряженную жизнь города. О том, что она в эти годы была трудна, говорят цифры окрстатотдела, публиковавшиеся в специальных бюллетенях, которые начали издаваться тиражом в 290 экземпляров с 20 августа 1928 года под руководством Ал. Жукова. В них сообщалось, что рабочий гостипографии зарабатывал 54 рубля 95 копеек, на механическом заводе в 1928 году заработки составляли в среднем 65 рублей 37 копеек. Выше всех оплачивался труд рабочих золотых приисков. В среднем они получали в месяц от 80 до 100 рублей. Самые низкие заработки были у рабочих спиртоводочного завода - 40 рублей в месяц. Стоимость же основных продуктов питания была следующей: десяток яиц - 30 копеек, килограмм гречневой крупы - 19 копеек, сахар рафинад продавался по 77 копеек за 1 килограмм. Килограмм говядины стоил на базаре 59 копеек, килограмм свинины - 63 копейки, килограмм ржаной муки крестьяне продавали на базаре за 12 копеек, пачка спичек стоила 14 копеек. Тарелка фаянсовая - 33 копейки, топор стоил 2 рубля 36 копеек, 1 литр керосина - 16 копеек, сапоги мужские в частных магазинах можно было купить за 18 рублей, женские ботинки за 10 рублей. Метр ситца стоил 35 копеек. Пачку папирос покупали за 14 копеек, а 50 граммов махорки - за 5-6 копеек. Ведро картофеля стоило 18 копеек. Дойную хорошую корову на базаре продавали за 65-70 рублей, а лошадь - за 75-80 рублей. На многие товары были введены нормы, карточки.
Хотя, на первый взгляд, цены были более или менее приемлемыми, но жить было трудно. Об этом говорят многие письма, приходившие в редакцию газеты "Красноярский рабочий". Большая часть из них не попадала на страницы газеты, а передавалась в партийные, советские органы, чаще всего - работникам ОГПУ. Многие из этих писем хранятся сегодня в архивах. Например, письмо красноярца Иосифа Никифоровича Мацкевича, который жаловался журналистам: "Как можно мне, получающему 52 рубля в месяц и имеющему шесть человек семьи, платить заем, ходить в столовую, вступать в добровольные организации? У меня не взята норма мануфактуры, а семейство раздето, два месяца я не могу купить норму мяса, трудно покупать дрова. Хлеб с водой - мое продовольствие..." Так заканчивает свои сетования красноярец 20-х годов.
Председатель горсовета Персиков знал о многих недостатках в городе. Он видел на улицах нищенство, ежедневно встречался с безработными, с людьми, которым была срочно нужна крыша над головой. И в это же время вел дискуссии с депутатами о том, нужен ли городу театр, цирк.
Многие народные избранники открыто заявляли в печати, что лучше построить лишнюю баню, чем цирк. Другие писали: "Что делать с театром? Драма приносит городу убыток в 42 тысячи рублей".
Терпеливо, настойчиво председатель горсовета объяснял, что и цирк, и театр людям обязательно необходимы и, конечно, нельзя переделывать здание театра в бани. Персиков торопил время. Он резко критиковал хозяйственных руководителей города за нерасторопность, беспомощность. В своих выступлениях, а судя по всему, оратором он был прекрасным, Персиков любил повторять, что "надо критиковать и стрелочника и машиниста", что "нашим хозяйственникам нужно продуть уши, чтобы они лучше слышали народную боль, страдания".
Председатель горсовета уволил многих руководителей, объясняя это тем, что партия требует жесткого подхода к делу, она призывает зорко следить за всем ходом производства. Как никто другой, Персиков понимал, что главным врагом плохой жизни является невежество. Красноярску срочно нужна была новая больница.
Вот в такой непростой обстановке городу предстояло торжественно отметить свой трехсотлетний юбилей...
Выборы 1929 года Персиков провел с размахом, но прокатившаяся вскоре волна новой чистки захлестнула и Павла Ивановича.
К сожалению, в архиве новейшей истории Красноярска персональное дело Персикова, как мне сказали, по существующим законам выдавать на руки исследователям нельзя. Всю правду об этом человеке, то, в чем его обвиняли "чистильщики", красноярцы узнают лишь в2005 году, когда его дело будет полностью открыто...