С 29 октября 1933 года председателем Красноярского горсовета стал Николай Федорович Носов, покинувший ректорство в лесотехническом институте. К этому времени он уже имел солидный опыт руководящей работы. В Костроме был заместителем предгубкома, в Омске - председателем окрисполкома, в Алма-Ате - замнаркомфином Казахской республики, а с 1931 года - первым ректором Красноярского лесотехнического института. Опытный руководитель, он быстро ориентировался в любой обстановке.
К тому времени власть в городе, как и по всей стране, перешла в руки партийных функционеров. Диктатура партии во главе с ее вождем Сталиным заметно усиливалась. Особенно остро чувствовался ее диктат на местном уровне. Носов как никто другой понимал, что Советы давно утратили бывшую когда-то самостоятельность и становились придатком партии.
Не успели еще остыть страсти вокруг злоупотреблений Карпухина и Шишкина, как тут же, в горкоме, сочиняется закрытое постановление "О питании и снабжении райпартактива". В нем указывалось: "Обязать фракцию горсовета в 3-дневный срок составить должностной список партактива района и докладную записку в крайком на предмет увеличения отпуска пайков для партактива Красноярского района".
Двойная мораль становится нормой партийной жизни. В руководстве начинает преобладать метод запугивания. В документах того времени пестрят глаголы: привлечь, обязать, взыскать, посадить, наказать, снять. Секретарь горкома Герасим Михайлович Шеметов, сменивший Шишкина, любил глагол "обеспечить". Именно с его легкой руки в городе стали популярны общегородские субботники. Увильнуть от этих мероприятий никто не мог. Председателю горсовета Носову строго-настрого вменялось обеспечить на них стопроцентную явку всех трудоспособных рабочих и служащих. Обычно работали на стройках Красмаша. Приходили на станцию Красноярск к семи часам утра, а оттуда поездом через Енисей ехали к заводу. Работали до семи часов вечера.
Если индустриализация Красноярска шла высокими темпами, то сельское хозяйство района плелось в хвосте. Один за другим менялись председатели колхозов, совхозов, сельсоветов, но в городе по-прежнему не хватало хлеба.
Бывало и так, что полные баржи с зерном нового урожая некому было разгружать. Горсовет снова употреблял власть, обязывая всех частных извозчиков в принудительном порядке вывозить с пристани хлеб. Организовывал это важное мероприятие начальник милиции Дзетойтос. За ходом операции строго следил горком.
В 1930-е годы, ныне это отчетливо видно по документам, партийные работники горкома всю вину за свою бесхозяйственность умело перекладывали на плечи низовых работников. В это время были изобретены демагогические формулировки: обман партии и государства, политическая близорукость, притупление классовой бдительности, очковтирательство, игнорирование директив ЦК, крайкома, указаний горкома и так далее. С ними исключали из партийных рядов порой честнейших и преданнейших работников советской власти, а иногда отправляли их и на скамью подсудимых...
Ценой огромных человеческих усилий Красноярск строился, жил, развивал свою культуру. В октябре 1933 года в городе была создана своя радиостанция, которая вещала по 6 часов в сутки. В конце мая 1934 года в Красноярске вступил в строй крупнейший мелькомбинат, по техническому оснащению ему не было равных во всем Восточно-Сибирском крае. Новое предприятие было полностью электрифицировано. Так постепенно решалась хлебная проблема.
В феврале 1934 года "Красноярский рабочий" опубликовал ряд критических статей, посвященных санитарному состоянию города. Проблемы в них поднимались не новые: по-прежнему в городе было пыльно и душно, отсутствовала канализация, выгребные ямы редко чистились, а берега Качи становились местом свалки мусора и навоза. Авторы статей предлагали вовлечь в благоустройство всех трудящихся города. Идея эта горсовету понравилась, и в марте 1934 года были выпущены специальные облигации, владельцы которых обязаны были отработать безвозмездно пять дней по приведению города в порядок. Однако на практике новшество с облигациями провалилось. Большинство горожан не захотели работать в свои выходные дни бесплатно. Лишь работники городского Совета показали горожанам пример и дружно вышли на уборку городского сада.
Но этот провал в работе горсовета Носова не обескуражил. Он по-прежнему был активен, не боялся отвечать на самые трудные вопросы красноярцев. Обычно свои отчеты перед избирателями председатель устраивал в помещении цирка. Многие жаловались ему на плохое водоснабжение, на жилищные условия. Так, рабочий Шлыков спрашивал председателя: "Когда моя семья, состоящая из семи человек и проживающая на площади 13 квадратных метров, получит новую квартиру?"
Жилищный вопрос был по-прежнему самым острым. Многие жители города просили местную власть обратить внимание на работу городской центральной библиотеки, которая нуждалась в новом обширном помещении. В библиотеке не хватало книг, не работал читальный зал, не было опытных библиотекарей-консультантов. В городе по-прежнему оставалось большое число неграмотных. Статистика показывала, что к концу 1934 года таких людей в городе насчитывалось 3357, а малограмотных - 5762. Но учиться они не хотели. Только один из девяти из этого отряда посещал курсы ликбеза.
В ноябре 1934 года коммунисты выдвинули лозунг: "Превратим наш край в край колхозного изобилия, в край передовой культуры". Снова началась агитационная трескотня о воспитании "ленинской любви к книге", "ленинского внимания к книгохранилищам". Однако, кроме слов, никаких реальных дел не было...
С 10 июля 1935 года Николай Федорович Носов в связи с болезнью увольняется с должности председателя городского Совета