В наши дни невозможно представить себе жизнь без услуг космических систем связи и телевидения, навигации и спасения. Их создание вплотную связано с деятельностью коллектива Научно-производственного объединения прикладной механики (НПОПМ), до недавнего времени возглавляемого действительным членом Российской академии наук, одним из ведущих ученых и организаторов в области космического машиностроения Михаилом Федоровичем Решетневым.

Красноярск-26, получивший недавно имя Железногорск, небольшой сибирский город на берегу Енисея. Он расположен в 60 километрах от Красноярска в предгорье Атамановского хребта. Население города составляет около 100 тысяч человек.

Город Железногорск относится к закрытым административным территориальным образованиям ввиду особенностей промышленности: в городе расположены военнопромышленные объекты с особым режимом: Горно-Химический Комбинат(ГХК) и Научно-Производственное Объединение Прикладной Механики(НПО ПМ).

Город основан в связи с постановлением Совета Министров СССР от 26 февраля 1950 года о строительстве ГХК. Город получил свой статус в 1954 году. В 1958 году в городе вступил в строй действующий Горно-Химический Комбинат по производству оружейного плутония.

Кроме ГХК, в городе также находится одно из ведущих предприятий аэрокосмической отрасли России - Научно-Производственное Объединение Прикладной Механики имени академика М.Ф. Решетнева - предприятие с уникальным опытом полного цикла создания и эксплуатации космических систем связи, телевещания, передачи данных, навигации и геодезии. За свою сорокалетнюю историю оно изготовило свыше 1000 спутников военного и гражданского назначения - это каждый третий российский спутник.

Каждый приезжающий в г. Железногорск восхищается не только его планировкой, его архитектурной выразительностью, но и окружающей природой. Город, окруженный лесами, величаво раскинулся на Енисейских террасах вокруг искусственного озера в пойме реки Кантат.

Но главное богатство нашего города - это люди. Очень многие жители города приехали сюда в 50-60 годах прошлого века для работы на ГХК и НПО ПМ. Люди были специально подобраны для этой работы, они были высококвалифицированными специалистами своего дела. Сейчас около 70% жителей города имеют высшее образование.

Я родился в этом городе в 1987 году и живу в нем уже 16 лет. В детстве я жил вместе с семьей на улице Горького в отдельном доме. Улица Горького - улица не совсем обычная. Город почти целиком застроен многоквартирными домами, а на этой улице нет ни одного такого дома - только коттеджи. В городе в семидесятые-восьмидесятые годы ее называли "Дворянской", потому что на этой улице селились в основном уважаемые в городе люди: руководители городских предприятий, крупные чиновники, ученые и военные. На этой улице жили такие уважаемые семьи как Решетневы, Штефаны, Панусы, Даниловские и многие другие. Мой дед лет тридцать назад получил на этой улице дом - он был главным инженером Сибхимстроя - главной строительной организации города.

В детстве я любил гулять по этой улице и часто это делал. Было мне лет шесть-семь. Еще тогда мое внимание привлекли два дома, стоящие посередине улицы. А привлекли внимание они потому, что отличались от всех остальных. На улице почти все дома были одноэтажными, а эти были в два этажа. Один был деревянный, в окне второго этажа виднелась обширная библиотека, второй был каменный, беловато-розовый, чистенький, красивый. Я спросил у мамы, кто живет во втором доме. Мама сказала, что там живет Михаил Федорович Решетнев, директор НПО ПМ; он делает спутники, благодаря которым в наших домах работает телевидение. Мне это показалось очень интересным. Хотя я проходил возле этого дома очень часто, но хозяина почти никогда не видел.

Прошло шесть лет. Я был тогда в шестом классе. Решил заняться изучением компьютеров и космонавтики: стал заниматься в Малой Космической Академии. Там в конце каждого года было необходимо написать и защитить работу в области космоса. В 2000 году я написал работу по истории НПО ПМ. Для того, чтобы ее написать, я изучал газетные материалы, книги НПО ПМ, встречался с сотрудниками предприятия. Постоянно в разговорах, в книгах, газетах звучало имя Решетнева - первого руководителя НПО ПМ, знаменитого ученого. Работа "История НПО ПМ" получилась удачной.

В дальнейшем я решил более подробно изучить биографию Михаила Федоровича Решетнева, чтобы понять, как он смог добиться того, что за сорок лет НПО ПМ выросло из филиала ОКБ-1 Королева в самостоятельное предприятие, являющееся лидером в области ракетно-космической техники. Спутники НПО ПМ обеспечивают телевещание, связь и навигацию по всему миру. Усилиями НПО ПМ и Решетнева лично была создана уникальная навигационная система "Глонасс", практически не имеющая аналогов в мире. Меня познакомили с директором фонда "Память о Решетневе" М.В. Барановым, который добивается сохранения памяти о знаменитом ученом.

В "Большой Энциклопедии Кирилла и Мефодия" 2002 года находим:

РЕШЕТНЕВ Михаил Федорович (1924-96), российский ученый, академик РАН (1991; академик АН СССР с 1984), Герой Социалистического Труда (1974). Труды по проектированию машин и сложных автономных систем. Ленинская премия (1980).

А вот Журнал Британского Космического агенства высказался куда более определеннее:

"М.Ф. Решетнев - главный конструктор навигационных, геодезических систем, небольших военных и геостационарных искусственных спутников Земли ("Радуга", "Экспресс", "Горизонт")"

Всего лишь. И больше ничего. Этих данных явно не достаточно, чтобы определить место этого человека в истории России.

Его РОДИНА - украинское село Бармашово Одесской области. В школу пошел в Днепропетровске. В первом классе он проучился всего один день. Учительница сказала: "Ему здесь нечего делать". Во втором классе продержали до ноября и перевели в третий. Столь хорошая домашняя подготовка - заслуга его отца, которое много знал, умел и сыну смог передать. В пятнадцать лет Михаил окончил десятилетку.

Михаил Федорович еще с детства стремился в небо, видел свое будущее в авиации, но два барьера встали на этом пути: не приняли в аэроклуб: "Мал еще", да и отец сдерживал: "Сначала научись дело делать, а потом уже летать".

В Московский авиационный институт поступил, когда ему не было еще и шестнадцати. А летом 1941-го первокурсников "бросили" под Вязьму строить укрепрайон. Память хранила воздушные бои в небе, надрывный вой моторов "крестоносцев", летящих бомбить Москву.

Позже институт эвакуировали в Алма-Ату. В июне 42-го всем повестки из военкомата, ему - нет, а довод тот же: "Мал еще". Но в военкомате Решетнев настоял на том, чтобы его приняли в армию, там поняли, что с Решетневым спорить бесполезно и выдали направление в школу авиамехаников. В октябре 1942 года сержант Решетнев прибыл в 26-й запасной истребительный полк, где обучали летчиков на "Як-3" и "Кобрах". После демобилизации осенью 1945 года вернулся на второй курс МАИ.

Учеба ладилась, в зачетке только 4 и 5. В институте в свободное время Михаил Федорович занимался в секции штангистов, а также вечерами ходил в кружок, где занимались реактивной техникой. Там Решетнев познакомился с М.К. Тихонравовым - гирдовцем, работавшим в НИИ-4.

В отличие от сокурсников, которые во время написания дипломного проекта "передирали кальки" с заводов, М.Ф. Решетнев выбрал свехтрудную тему: самолет-матку с истребителями на ЖРД и фантастической скоростью "три звука". Разработка была высоко оценена госкомиссией, во главе которой был известный конструктор С.А. Лавочкин.

Отлично оконченный институт давал право выбора места работы. Тихонравов посоветовал: "Иди к Королеву, я договорился, а потом заберу тебя к себе". Так он попал в ОКБ-1.

Королев определил Решетнева в проектный отдел. Не успел он войти в курс дела, как его вызвали на Лубянку. Предложили заполнить анкету со множеством вопросов. Потом были намеки на интересную работу в атомной промышленности, обещали воинское звание. Но Решетнев категорически отказывается. Ему: "Есть решение ЦК партии". Пошел к Королеву. Тот: "Отбивайся сам. Я к ним уже не пойду". Мол, бывал уже там, знаю, что такое Лубянка. Характер у Решетнева был твердый, его не устрашишь, если сказал, то стоит на своем. Словом, отбился.

Через четыре года Решетнев был назначен ведущим конструктором. Получил необычное задание: ракетный комплекс с подвижным стартом и атомным зарядом.

1959 год. Именно тогда начался отбор в отряд космонавтов. Той весной работа и жизнь Решетнева резко делятся надвое до 4 апреля и после него. Делятся не только композиционно, но и внутренне, глубинно. Здесь важно понять, каким был он замом у Королева и каким стал после назначения главным конструктором и директором филиала №2 ОКБ-1.

- Назначение вроде бы и обычное, - говорил Михаил Федорович, - Королев создал три филиала: в Миассе, в Самаре и в Красноярске. Тем не менее, я понимал, что это и есть начало моей новой судьбы.

Когда он приехал сюда в 1959 году, ему было 35 лет. В то время руководителем "Красмаша" был тогда очень сильный, своенравный человек, П.А. Сысоев, хозяин по своей натуре. Он не хотел делиться властью с "мальчишкой", не хотел ему подчиняться. На этой почве часто возникали конфликты, в которые вмешивался и С.П. Королев и даже вышестоящие работники отрасли и члены правительства.

Ядром филиала стала группа специалистов ОКБ-1 и конструкторского бюро Красноярского машиностроительного завода. Михаил Федорович очень тщательно подбирал команду для работы филиала. Возможно, именно поэтому предприятие достигло таких успехов.

О Решетневе во время его жизни и особенно после его смерти очень много говорили и писали: о его личных качествах, отношению к людям, к работе. Рассмотрим и несколько наиболее ярких фрагментов воспоминаний соратников Решетнева, постараемся выделить из текста воспоминаний некоторые наиболее яркие, характерные черты.

Из воспоминаний Александра Просвирина (инженера-конструктора):

"Первая моя встреча с Михаилом Федоровичем была необычной. Я приехал в Красноярск-26 в октябре 1962 г. из Ленинграда с женой, годовалым ребенком и контейнером с вещами. Мне была обещана квартира, но... Сначала месяц мы жили в гостинице "Центральная", а потом, когда пришел контейнер с вещами, - в 8-метровой комнате. Полкомнаты занимала кровать, вторую половину вещи. А работа с первых дней была очень интенсивной. Меня сразу подключили к проектированию спутников С-1 и П-2, в январе я уже поехал в командировку. Жена работала в отделе наземного оборудования, ей тоже надо было ездить в командировки, а мы жили в таких условиях. В марте 1963 года из города уезжал в Москву один из сотрудников, и я хотел получить его квартиру. Заместителем Решетнева по хозяйственным вопросам Иосифовым эта квартира мне была обещана, а когда сотрудник уехал, то ее распределили другому. Узнав об этом, я ворвался в приемную Решетнева и начал громко высказывать свое мнение о происходящем секретарю. В этот момент вошел Решетнев. А так как я не знал его в лицо, то я и ему изложил свое мнение об Иосифове как об обманщике, и о Решетневе, у которого такие заместители. Михаил Федорович меня выслушал и, ничего не сказав, прошел в кабинет. Тут я понял, что это ОН. Дело кончилось тем, что через две недели мне предложили однокомнатную квартиру и передали слова Решетнева о том, что "такие люди, которые умеют отстаивать свои позиции, нам нужны". Я долго после этого чувствовал себя неловко при встречах с Решетневым, но он никогда об этом не вспоминал".

Из воспоминаний Владимира Меркулова, доцента кафедры общей физики КГУ.

"Весной 1960 года мне конфиденциально сообщили, что какой-то начальник из ракетной отрасли подбирает себе сотрудников для работы в Красноярске. К тому времени я, выпускник Московского физтеха, немногим более года проработал в ЦАГИ им проф. Н.Е. Жуковского и лучшей работы не желал. Но мы ждали рождения ребенка, а перспективы получения жилья были призрачными. В Красноярске же, по слухам, эта проблема решалась сразу. "Зазывалой" оказался молодой человек, представившийся главой Красноярского филиала ОКБ-1 С.П. Королева и назвавшийся Михаилом Федоровичем Решетневым. Надо отдать должное его умению убеждать: в нашем с супругой решении переехать в Сибирь профессиональные мотивы оказались не менее важными, чем бытовые. И это в условиях, когда он был, по понятным причинам, весьма ограничен в возможностях предоставления нам достаточно полной информации. И вот 9 ноября 1960 года Михаил Федорович, рабочее место которого располагалось на строго охраняемой территории ОКБ-1, лично вынес мне необходимые документы, пожелал счастливого пути и сказал, что в Красноярске меня встретят. Действительно, на Базаихе меня ждал "персональный" автобус, а в гостинице Красноярска-26 уютный одноместный номер с оплатой за счет предприятия. К обеду следующего дня я уже приступил к работе в качестве старшего инженера. С жильем также все решилось благополучно: весной 1961-го в Красноярск-26 приехала моя жена с шестимесячным сыном и спустя две недели, которые мы прожили в гостинице также за счет предприятия, мы вселились в отдельную двухкомнатную квартиру. В отличие от многих руководителей, Михаил Федорович не только давал, но и держал слово! По моим наблюдениям, он, как правило, не шел на неподготовленные контакты, обычно проводил "агентурную разведку", выяснял, что нужно человеку, добивающемуся встречи с ним. Для него принять кого-то уже означало удовлетворить потенциальную просьбу. Отказ означал бы урон и его личному престижу, и престижу фирмы.

Решетневу было в 1960-м 36 лет, и он подбирал в свою команду, за редким исключением, молодых. При этом он давал им большую самостоятельность. Специалистам не только предоставлялось право принимать решения в пределах своей компетенции, но и вменялось это в обязанность. Каждый мог отстаивать свое мнение, и это создавало атмосферу творческой свободы. Памятен случай, произошедший уже в начале 80-х. До запуска очередного спутника оставалось несколько дней. А в лаборатории имитации внешних силовых факторов проводились последние контрольные эксперименты с его прототипом. Неожиданно появились сомнения в успехе предстоящего запуска. Выслушав наши аргументы "за" и "против", Михаил Федорович потребовал нашего решения и заявил, что, полагаясь на нашу профессиональную компетентность, утвердит его. Хотя и за несостоявшийся запуск, и за неудачный именно ему пришлось бы держать ответ. Все прошло вовремя и нормально. Конечно, в случае неудачи он бы тоже с нас спросил. Но сам. "Подставлять" подчиненных под удар начальства было не в его стиле.

А спрашивал Решетнев строго. Причем не только за то, что входило в круг непосредственных обязанностей. Допустим, он узнавал, что на каком-то из предприятий-смежников появилось полезное техническое решение, а в это время там был кто-то "из своих" и ничего об этом не узнал. Такому специалисту попадало, и довольно серьезно - за то, что "не посмотрел хорошенько по сторонам". Например: в цехе в процессе пневмоиспытаний разрушился гермоконтейнер спутника. Обнаружилось, что старший инженер испытательного отдела КБ проходил перед этим по цеху и обратил внимание испытателей на нарушение технологического процесса. Но не настоял на прекращении работ. На следующий день он работал уже в должности инженера. Хотя формально надзор за цеховыми работами и не входил в его обязанности.

Еще пример: во время очередного отпуска начальника одной из групп его подчиненные допустили в работе серьезный просчет. Последовало немедленное понижение отпускника в должности. Протеста не последовало: сам виноват - плохо готовил себе подмену! Свое неудовольствие действиями подчиненных или результатами их работы Михаил Федорович часто выражал в обидной форме. Не подвергая сомнению их профессиональную состоятельность, он обычно относил совершаемые ими промахи на счет нерадивого отношения к делу. Думаю, что в этом он был далеко не всегда прав.

Михаил Федорович был разным на своем рабочем месте и за пределами предприятия. Вот пример из моего личного опыта. 7 апреля, если не изменяет память, 1968 года. Я с друзьями отмечаю свой день рождения. Звонок. В дверях опоздавшие К.Г. Смирнов-Васильев (заместитель Решетнева и мой шеф) с супругой и... смущенный Михаил Федорович. Он только что вернулся с выставки в Ле-Бурже, домочадцы в отъезде, и Константин Геннадьевич убедил его пойти к нам, хотя и незваным. Михаил Федорович быстро освоился в компании уже чуть подвыпивших гостей, включился в общий разговор, поделился впечатлениями о Франции. Выяснилось, что он брал с собой любительскую кинокамеру, уже получил проявленные пленки, но, за неимением кинопроектора, не просмотрел их. У меня такая техника была и, разумеется, решили на следующий день посмотреть кино. За пленками, как договорились, я зашел к нему в рабочий кабинет. К моему удивлению, хозяин был сдержан, пленки отдал так, как будто делал мне одолжение. За обеденный перерыв я подготовил все к просмотру и по окончании рабочего дня зашел за Михаилом Федоровичем. До проходной он шел молча. Однако, миновав пост охраны, заговорил, а у дверей моей квартиры (через дорогу от административного корпуса предприятия) стал, как и накануне, нормальным общительным человеком. Просмотр кинопленок прошел в непринужденной обстановке: пили чай, слушали очень образные и содержательные комментарии к просматриваемым сюжетам, обменивались мнениями.

Впоследствии я не раз наблюдал подобные метаморфозы: Михаил Федорович строго разграничивал служебную и домашнюю обстановку и соответствующие отношения.

Решетнев не был "простым" человеком. Но таким простым не был, пожалуй, никто из Главных конструкторов. Но было нечто, что объединяло их и определяло отошение к сотрудникам и подчиненным - радение за дело и уважение к профессионализму.

Трудно представить себе жизнь Решетнева отдельно от НПО ПМ и историю НПО ПМ невозможно отделить от жизни Решетнева. Михаил Федорович с головой уходил в работу, работал часто по 10-12 часов, в месяц летал 2-4 раза в командировки. Об этом уже написано многое. Но все же кроме работы был отдых, семья, друзья. В нашем городе живет семья Васильевых, которая уже свыше 40 лет дружит с семьей Решетневых. Вообще у Решетнева не было много очень близких друзей, были соратники, товарищи, но действительно очень близких друзей можно пересчитать по пальцам.

Мне удалось пообщаться с Александром и Зоей Васильевыми, друзьями семьи Решетневых, с которыми они общаются, поддерживают связь и по сей день уже свыше 40 лет. Александр Николаевич, лауреат Ленинской премии, работал на НПО ПМ с 1960 года по 1987, пока не ушел на пенсию.

-Как вы познакомились с Михаилом Федоровичем? Как начали работать вместе?

- В 1959 году Михаил Федорович был направлен руководить филиалом, развивать ту отрасль, в которой он вместе с Королевым работал. Вначале приехал один, а потом переехала семья: жена с дочерью.

Когда я с ним встретился, нас представлял начальник Главка. Мы тогда работали в КБ. Нас вызвали и говорят: Королев принял решение организовать на базе вашего КБ филиал, правда, потом в филиал приехали еще и из ОКБ, потом набирали из институтов - в общем, отовсюду. Первая встреча была летом 1959 года. Осенью 1959 года вышел приказ. Тогда уже побольше людей перевели. Начали мы тогда трудиться. Трудились там, но первый год мы пробыли у Королева в Подлипках. Там мы стажировались - новая техника, ведь мы раньше артиллерией на заводе занимались. У меня жена туда приезжала в отпуск, повидаться, потому что я дома почти не был. Ездили по командировкам не один год. Михаил Федорович все время был с нами, все время он пытался что-то организовать, кого-то переманить, чтобы приехали работать в Сибирь. Это потом уже было принято решение, что часть сотрудников остается в Красноярске, а часть перебрасывают в Железногорск.

Сначала мы работали в какой-то квартире, отмечались. Благодаря тому, что Михаил Федорович мог, умел, выбирал таких людей, которые создали предприятие, из филиала ОКБ-1 мы превратили НПО ПМ в самостоятельное предприятие, в Сибири единственное.

Он приехал в Сибирь, тут же перевез отца с матерью. Родители его жили и умерли здесь же, в Железногорске. Они были уже пожилые, пенсионеры.

Надо сказать, что он приехал в город не молодым человеком, он был уже кандидатом наук, награжденным Становление его произошло раньше. Отец и мать простые, но они воспитывали его во всей строгости поведения, отношения к людям. Его отец умер почти в 90 лет, до последних дней занимался физкультурой, каждый день стоял на голове, считал, что это нужно для кровообращения. Вообще не пил. Если на дне рожденья он выпьет фужер вина, то это событие.

Михаил Федорович, часто уезжая в командировки, обязательно перед отъездом навещал отца, и возвращаясь, первым делом заезжал к нему. Они садились около дома на лавочку и подолгу беседовали.

Федор Игнатьевич с утра до вечера трудился в огороде, выращивая овощи, ягоду, много времени отдавал пчелам и винограду, завезенному и культивированному здесь в Сибири. Он всегда подолгу водил сына по огороду и показывал результаты своего труда, рассказывал, что получается, а что нет. Федор Игнатьевич много читал об огородных и садовых культурах. Иногда говорил сыну, что что-то там со смородиной или клубникой не получается. И вот приходилось быть свидетелем, как по возвращении из командировки Михаил Федорович говорил отцу: "Ты мне говорил, что у тебя не получается с этой культурой, я вот искал и привез тебе книжки, здесь как раз об этом написано". Михаил Федорович всегда делился с отцом своими проблемами, а тот, бывало, отчитывал его как мальчишку. Михаил Федорович начинал оправдываться, мол, не надо меня ругать, я и сам понимаю. А отец говорил: "Плохо, что понимаешь, а не делаешь". Михаил Федорович очень дорожил мнением отца.

Он очень уважительно относился к своим родителям, и вообще ко всем людям независимо от возраста относился предупредительно, уважительно. Обязательно умел слушать, всегда старался понять, что человек хочет. И если он видел, что человек заслуживает того, что он хочет, просит, он ему старался помочь.

-Анатолий Николаевич, каким человеком был Михаил Федорович?

-Сам он выполнял вполне определенные нормы в жизни: не злоупотреблял алкоголем, занимался физическими упражнениями, бегал. Но когда он уже был в годах, он все равно продолжал заниматься дома определенными упражнениями. Следил за собой, старался, чтобы этого придерживались сотрудники. Был беспощаден к тем, кто приходил на работу "с запахом". Семья была очень крепкая, с супругой жили очень хорошо, дочь кончила институт, сейчас работает в Москве, сейчас кончает институт и внук.

-Вы общались с Михаилом Федоровичем вне работы, отдыхали вместе?

-Мы много сезонов вместе семьями отдыхали, никогда не было панибратства. Была полноценная дружба, основанная на взаимных интересах на работе, взаимных понятиях тех ценностей, которые есть в жизни.

Любил он природу, восторгался ей, видно, что он на природе душой и телом отдыхал. Несмотря на то, что имел возможность хоть каждый год быть в лучших санаториях, он часто предлагал: "Давай, на природу съездим". Мы трижды сплавлялись семьями по Лене, Енисею, были в Туве, на Саянском кольце, проехали весь Красноярский край - и везде нас встречали тепло, всегда встречи протекали без всяких шумных застолий а так в деловой беседе, о жизни, о том. Как сделать, чтобы всем нам было лучше.

Он запросто общался с людьми и не подумаешь, что это Герой Социалистического труда, лауреат Ленинской, Государственной премий, трижды награжден орденом Ленина.

Вот я рассажу тебе такой случай: мы были, когда плавали по Лене, в Жиганске, это за полярным кругом. Это поселок, там природа первозданная, но нет возможности цивилизованно общаться с тем же Якутском. Мы зашли на фактуру, там стояли телевизоры. Мы просто поинтересовались, почему они там стоят. Говорят: "А нам обещали скоро непосредственное телевещание сделать". "Правильно, будет вам телевещание. Скажите, чтоб телевизоры раскупали, не стесняйтесь заводить!". "А вы откуда знаете?". Я тут перебил, потому что Михаил Федорович о себе почти не говорил, вообще скромно себя вел. Не было такого, чтобы он кичился своими званиями, проделанной работой. А я уже не выдержал. Говорю: "Знаете, а вот это тот человек, под руководством которого коллектив делает для вас спутник, который даст вам возможность принимать российские программы". Якуты удивились, не поверили. Но мы пытались убедить их.

Плавали мы и по Енисею с Александром Сергеевичем Исаевым, академиком, он стал потом министром леса. Я был горд, что нахожусь с такими людьми. Я и сам по характеру чем-то напоминаю их, стремлюсь быть, как они. А они были скромными, справедливыми.

-А как коллектив предприятия оценивал деятельность Решетнева?

-То, что делалось коллективом Решетнева, люди воспринимали всегда с большим уважением и не только потому, что задачи были громоздкие, масштабные, нужные, но и потому, что он был выдержанным, уважительным к другим человеком. Сейчас трудно представить, что человек такого масштаба вел себязапросто и с рыбаком, сварщиком или шахтером.

Михаил Федорович никогда не накричит на человека, не обматерит его, какие бы поступки не сделали.

-Были ли в работе какие-то непредвиденные ситуации? Как Михаил Федорович выходил из них?

-Космическая техника очень сложная. Вначале вы занимались ракетами: курировали производство, затем сами модернизировали. И вот был случай с первым пуском нашей ракеты. Пускали мы ее с Байконура, с площадки, где погиб маршал Неделин. Старт был непривлекательный, полигонщики были суеверные. Первый пуск - у нас задержки, то сбои, то непрохождение команд. Пуск откладывался ТРИЖДЫ, когда на старте стояла заправленная ракета. И вот практически благодаря Михаилу Федоровичу этот пуск состоялся. Он взял на себя такую ответственность, ему из Москвы позвонили и говорят: "Решайте сами". Со старта, на котором была перед этим гибель людей, больше ста человек погибло, впервые пускали свое изделие с задержкой. Он настоял, чтобы пуск был, был он успешным. И все это заслуга Михаила Федоровича. А вообще случаи бывали почти каждый день: то при сборке замыкание, где-то что-то уронили, не доделали - сложная техника. Михаил Федорович никогда не уходил от решения этих проблем.

Помню, когда мы запускали первый спутник на Байконуре, конечно не без трудностей. Когда мы вышли на улицу, какая была у людей гордость и ведь не о премиях шел разговор, а о том, то ЧТО мы сделали, будет летать, нас не будет, а оно будет летать и будет говорить о том, что были люди, которые что-то сделали что-то для страны.

Жалко, конечно, что ушел он рано, еще в рассвете творческих сил, у него мечты были еще многое сделать для людей, предприятия, страны. Получилось, что он в общем-то сгорел на работе. Хот он старался выдерживать режим. Он прививал нам всем здоровый образ жизни. Мы все были "чокнутые", энтузиасты, любили свое дело, и он прививал эту любовь к нам.

-У Михаила Федоровича был какой-то режим дня?

- Михаил Федорович занимался бегом. У него был режим в спорте, работе, отдыхе. Он считал надо пробедать столько, затем принять душ, затем что-то сделать еще, затем покушать. Михаил Федорович всегда делал то, что у него запланировано, старался избегать непредсказуемых ситуаций. У него был режим в питании. Он не злоупотреблял не только выпивкой, но и едой, он был неприхотлив. В каких бы мы ситуациях не были, но он ел буквально все, но во всем себя ограничивал. Это его черта.

В работе он был самодисциплинированным. А, глядя на него, мы старались быть похожими.

Вот отдыхаешь на природе. Поймали осетра, тайменя. Свежий. Закуска, выпивка: "Нет, рюмочка, другая и все, ребята". Мы из-за одного уважения отказывались. А ведь раз, другой и привыкаешь и видишь, что это действительно лучше.

Вот я говорю, хвалю. Я не столько хвалю, сколько рассказываю, что есть на самом деле.

-А каким он был в компаниях, в семье?

-В компаниях он был веселый, но нешумный. У него отец такой же. Он тоже занимался физкультурой и прививал это сыну. Семья у них была дружная. Сколько я там проводил время, я никогда не видел, чтобы Михаил Федорович повысил голос, хотя в семьях бывает всякое. Дети его слушались. Жена Михаила Федоровича, Людмила Георгиевна и сейчас приезжает, на могилку ходит. Мне повезло работать с таким человеком по такой тематике. Мы гордились тем, что многое создавали впервые в стране и в мире. Михаил Федорович это все понимал, воспитывал и внушал.

Дома были собаки, кошки. Их особенно любила Людмила Георгиевна. У них была старая собака, Рекс, и когда она уезжала, она взяла ее с собой, в Москву. Любил делать людям приятное, но не кичился этим.

-Были ли какие-то события в жизни Михаила Федоровича, которые могли круто перевернуть его жизнь?

-Мы очень часто отдыхали на Шира, почти каждый год. Как только внуку был 1 год, мы начали ездить и так до 11 класса каждое лет. Однажды он попал в катастрофу. Ехали мы вместе к женам на машинах. Михаил Федорович замечтался. Машина перевернулась. Но обошлось без переломов, вытащили. Когда приехали, сели за стол. Кто-то предлагает тост: "Михаил Федорович, за ваш второй день рожденья!". А он встает и говорит, а у меня как раз мама умерла: "Нет, выпьем за добрую память". Его очень ценили, устраивали такие приемы!

-А как он "выбирал" друзей? Кто мог стать другом Михаила Федоровича? Много ли было у него друзей?

-Друзей он выбирал не просто. Очень близко он сходился с немногими. Мы вместе очень долго отдыхали. А вот сказать, с кем он еще близко общался, я не смогу. Для него было важно: чтобы было с друзьями спокойно, чтобы вместе с ними можно было отдохнуть, чтобы можно было на них надеяться. Эти люди будут душевно его поддерживать.

Он не охотник и не рыбак, но на отдыхе, когда все располагает, он становился заядлым рыбаком, и жены умоляли кончать рыбачить. Хотя были друзья в Москве, по работе со смежниками. В Красноярске товарищи по работе у него были, а вот чтобы дружили семьями, одна, две, ну пять, не больше. Ну вот Милькины были, Кавтарашвили, Чернявские. Кто бы не руководил на ГХК, к нему относились хорошо, с понятием. Он не вступал в конфликты, а если они и были, то он их не выносил на обсуждение. Если были трудности, то он старался их пережить сам, в себе. Если конфликты были, то он не доводил до разрывов, конфронтаций. Старался, чтобы предприятие не обидели, но это не всегда получалось.

-А были ли такие экстремальные случаи, в которых Михаил Федорович проявлял выдержку, самообладание?

-Плыли мы по Лене, сошли на остров, а там хулиганье, стали к нам приставать - выпить решили. А Михаил Федорович сунул руку в карман, а там ничего не было. Он не растерялся, повел себя по-мужски. А жены наши перетрусили и побежали на корабль.

Если было какое-то торжество, то собирались или у нас или у него семьями, с нами жены, дети.

Сейчас получили открытку от Людмилы Георгиевы. Она пишет, что помнит всех красноярцев, жалеет. Жизнь она прожила здесь, тут воспитала дочь, внука.

Благодаря его усилиям здесь создано такое предприятие. С ним считаются в городе. Когда мы приехали, то ведь ничего не было. Все фонды были тогда у ГХК. Даже сначала работали в какой-то квартире. А мы "голодранцы", у нас за душой только желание работать, создавать, но, правда, тогда еще не умели. Годами были в командировках. На предприятии очень много Героев, лауреатов Государственных премий. И ордена мы получали каждый год, и не по одному, по два, а сотнями. А сколько преподают с предприятия в вузах. Михаил Федорович и сам преподавал. Сейчас Козлов вместо Решетнева, Бартенев вместо Чернявского, ближайшего соратника.

-Были ли у него особые приемы работы?

-Когда что-то надо решать, то он всегда записывал тезисы. Затем развивал их, чтобы ничего не упустить. Если он видит, что поступок совершил человек случайно, непреднамеренно, видел, что человек сможет этого не повторить, то он запросто прощал. Если видел, что разговаривать бесполезно, то он был жестким к таким людям. Это была выучка Королева. Когда он ведет совещание, то вольностей никто не позволял, каждый знал свое место.

Какие же в нем недостатки? Вот кто-то скажет: "А почему он на танцы не любил ходить?". Вот мы были в отпуске в хороших санаториях, где были танцплощадки, он говорил: "Пойдемте лучше на берег посидим или прогуляемся". Не любил шумных мероприятий.

Нас прежде всего устраивала работа, интерес к работе, мы настолько самоотверженно работали. В основном у нас в коллективе были успехи. За эти успехи предприятию давали ордена. Ну, конечно, были и поражения, но с ними справлялись.

Нам с Зоей повезло быть друзьями такого человека, как Михаил Федорович. Его вообще окружали хорошие люди, он плохих не держал.

Каким же предстает перед нами знаменитый ученый после разговора с его близкими друзьями: удивительно трудоспособный, сдержанный, волевой человек, который своей деятельностью смог вывести предприятие в лидеры; человеком любящим и тонко чувствующим природу, понимающим людей, способный со многими сходиться. Человек, который всю свою жизнь соблюдал режим во всем, знал меру, во всем себя ограничивал. Может быть в этом и кроется ключ успеха?

Итак, далее я приводу фрагмент моей беседы с Николаем Васильевичем Ерощуком, с 1989 по 1996 год заместителем Решетнева по капитальному строительству, сейчас главным инженером "Атомстроя". Николай Васильевич считает себя учеником Решетнева, вместе с ним он проработал в наиболее сложное для страны время: время перестройки, разгула демократии а затем обнищания народа, в это время предприятию приходилось как никогда трудно. Но усилиями всего коллектива оно выстояло в трудные времена и продолжает работать.

-Николай Васильевич, как вы попали на работу к Решетневу?

-Имя его я знаю давно, когда приехал в город в 1971 году, о нем шли разговоры как легендарной личности. До 1989 года я работал в СХС, когда у них умер Степанов, зам. по капстроительству, мне было предложено пойти замом по капстроительству. Перспективы тогда были огромные: жилье, новый микрорайон. Прежде чем говорить со мной, он согласовал все с моим начальником, Панусом. Я дал согласие идти к нему на работу. Заместителем проработал с 1989 года по 96, затем я вернулся на стройку.

Мне был поручен строительный комплекс. Решетнев в мои дела особо не вмешивался, но когда нужна была его помощь, учитывая его связи в Москве, в Министерстве Экономики, в РКА. Он с удовольствием подключал меня к работе. Мне приходилось в месяц летать по 2-3 раза в командировки.

-Запомнились ли вам какие-то моменты с первых дней вашей работы на НПО ПМ?

-С ним было интересно общаться. Мне особенно запомнились первые дни, когда я пришел на НПО ПМ. У них была организована система жесткого контроля исполнения команд, которые давались на оперативных совещаниях, система ОКИД. Мне было сделано поручение, но пропустил его мимо ушей - посчитал, что необязательно исполнить его строго к сроку, день-два - от этого ничего не изменится. Было совещание, он мягко, но строго сказал мне, что здесь так не работают. Я понял, что необходимо перестраиваться.

Первое поручение, которое он мне сделал - установить памятник Королеву на площади Королева. Дело было в декабре 1989 года. Он вызывает меня: "Николай Васильевич,. когда поставишь памятник?". Ну, я ляпнул: "Ко Дню Космонавтики". На контроль. Когда я разобрался, оказалось все не так просто, необходимо было построить тепляк в зимний период. Но 12 апреля Михаил Федорович открыл памятник его первому руководителя, Королеву. Он всегда этим гордился, рассказывал, когда мы встречались, в приватных беседах говорил о том, как он общался с Королевым, как он направил группу работать в Железногорск. Группа выросла до огромного предприятия и выполняет задачи, которые были поставлены Королевым.

Раз в неделю он приглашал каждого заместителя для доклада. У меня было время в понедельник с 9 до 10 часов. Приходишь к нему на доклад, рассказываешь, что сделано за неделю, какие проблемы. Он всегда внимательно слушал.

Я помню, подготовил первое письмо в министерство. Принес ему. Прочитал, отдает назад, не подписывая. Ребята говорят: "Проверь ошибки.". Я прочитал один раз, второй, дал всем читать - не могли найти ошибку. Оказалось в одном сложном предложении была пропущена запятая при наборе. Ошибку исправил. Приношу. Прочитал, заулыбался и подписал письмо. Так начиналась наша работа.

-Умел ли Михаил Федорович убеждать? Если да, то как?

-Можно вспомнить такой момент. Финансирование строительства было недостаточным. Летим в Москву с Решетневым. "Михал Федорович, как бы помочь в Минэкономики"? "Давай съездим, чтобы дали денег на год". Сделали для него пропуск. Была беседа с начальником, который решает все вопросы с финансированием различных программ, в том числе и космических. Михаил Федорович разложил все свои материалы и начал рассказывать. Чувствую, что москвич не владеет информацией о том, что в Сибири есть такая организация НПО ПМ. Начальник отдела тут же включает финансирование на год уже при сверстанном бюджете страны. "Да, Николай Васильевич, не зря мы с тобой сходили". Приходилось подключать эту "убойную силу". Если бы я его не взял с собой, денег было бы ноль.

К семидесятилетию Решетнева я со своим комплексом решили построить ему во дворе деревянную баньку. Он был до того доволен, пригласил нас в баню, попарил. Мы с ним несколько раз парились в бане, но, к сожалению, в последний раз, когда он пригласил меня в баню на субботу, мы летели из Москвы. "Николай Васильевич, что-то я себя плохо чувствую". Он простыл еще в Москве. Позвонил мне домой, отменил баню. После этого в течение недели его скрутило. Он ушел из жизни.

-Как он подбирал команду?

-Команда: у него была подобрана изначально, кадры, которые он сам набрал, росли. Было очень тяжело пробиться на верхний уровень. Но он своими кадрами не разбрасывался, особенно когда пошло сокращение. Он мудро поступил - не развалил кадры. Он подбирал заместителей по наличию каких-то способностей, у него была очень сильная команда заместителей: Митрофанов, директор Механического завода, он поручил ему всю хозяйственную деятельность, сам в эти дела особо не вникал; Козлов А.Г., Халиманович В.И., Кессельман Г.Д. - в мой период и до сегодняшнего дня.

За пределами работы он был всегда очень общительный, за пределами работы он был более мягкий. Никогда он не кричал, его слово было железно. Не сделать было не возможно, разбиться - но выполнять или не давать обещаний.

У него был очень интересный график работы - "по Москве". Утром появлялся на работе в 8.00, в девять принимал заместителей, работал до обеда по своим делам, обед был длительный, часа два, затем до самого позднего, до 20.00-21.00, пока в Москве был еще рабочий день. Можно было проезжать около предприятия и видеть, что у него горел свет. У Михаила Федоровича было два секретаря. В выходные он в основном отдыхал. Все звонки тогда шли через Москву. В его возрасте такая активность была просто удивительна. Он всегда вылетал в столицу по первой необходимости или принимал там важные решения. В Москве его знали везде.

-Как он общался с подчиненными?

- Я не разу не услышал от него мата, но спросить с подчиненных он умел в жесткой форме. Поэтому всегда его команды исполнялись: все знали, что он проконтролирует исполнение - это одно из важнейших свойств руководителя.

Он очень остро переживал эти все дела с Партией, когда пошел процесс. Сейчас уже все поснимали с предприятий свои лозунги, но до сегодняшнего дня на НПО ПМ висит лозунг и ордена.

Выделялись деньги не только на строительство жилья для своих сотрудников, которое потом передали городу. Была совместная программа по развитию города. НПО ПМ и ГХК внесли огромный вклад в развитие инфраструктуры города: строительство детских садов, школ. Решетнев принял решение строить магазин "Балтийский" - крупнейший магазин в нашем городе. НПО ПМ вкладывало средства в строительство ТЭЦ для города.

Михаил Федорович был одним из руководителей, которые принимали решения в администрации, он принимал участие в сессиях Городского совета. Все, что сделано в городе, это заслуга ГХК и НПО ПМ.

Михаил Федорович до 80-х годов был руководителем "закрытого типа" - за рубеж выезжал под чужой фамилией. У него была "легенда", будто он преподаватель технического вуза. Потом, когда его "открыли", он стал печататься, было множество статей. В СССР было очень трудно получить звание академика. Многие технические решения, которые принимались при его участии, сегодня опережают мировые достижения. Было очень интересно, когда к нам на площадку приезжали американцы, тогда их уже разрешили к нам возить. Им показывали некоторые космические аппараты, они просто с остервенением фотографировали детали и узлы, которые были разработаны здесь. Многие сегодня получают звание академиков как почетные, для него это звание было заслуженное.

Он ходил в бассейн, мне кажется, что он занимался чем-то вроде йоги, он был такой "божара", жилистый и крепкий. Он бегал понемножку, держал себя в спортивной форме.

-В начале 90-х в стране начались процессы, которые привели множество предприятий промышленности в кризисное состояние, НПО ПМ в том числе. Как Решетневу удалось сохранить предприятие в такой сложный момент?

-В последние годы у НПО ПМ был проблемы - численность была выше, чем необходимо, было мало заказов. Делали для части сотрудников четырех- и трехдневки. Руководитель постоянно был на рабочем месте.

Было очень много организовано встреч с иностранными кампаниями, потому что в России не было денег. Мы переориентировали работу на поиск заказов за рубежом. Первая фирма, с которой мы работали, это французская фирма "Алкатель", для ее был выполнен международный заказ на производство совместного спутника. В это время работала программа по сохранению предприятия. Работала программа по сокращению затрат - мы были вынуждены сбросить социальную сферу, освободиться от свинокомплекса, сокращать бытовые, складские, транспортные затраты вплоть до лимитирования телефонных звонков. Часть людей была переведена на малооплачиваемую работу. Это было сделано для того, чтобы не потерять людей и не создать ажиотаж с сокращением - пришлось бы сократить 2000 человек из 8000. Мероприятия позволили в мягкой форме избавиться от пенсионеров, выплачивая им вознаграждения за уход на пенсию. Был сделан переход на международные стандарты. Предприятие нашло в себе силы переучиться, переделать нормативную базу. Предприятие могло ведь просто развалиться, но этого не случилось. Когда не хватало заказов, то часть субподрядных работ по команде Решетнева предприятие взяло на себя. Таким образом, был сохранен мозговой центр НПО ПМ. В то время многое зависело от руководителя. И Москве предприятие за пределами Урала было просто не нужно и важно, но мы выстояли.

Михаил Федорович умел находить контакты с властью. Но в последние годы много было конфликтов внутри предприятия: было время невыплаты зарплаты. Но когда он выходил на сцену, я никогда не слышал в его адрес никаких оскорблений, когда на предприятиях происходят социальные взрывы, то во всем винят руководителя. Михаил Федорович убедительно доказывал и рассказывал о том, какие процессы идут в стране. В такие моменты требовалась его сила воли для правильного принятия решения.

Мне кажется, что он был чем-то похож на Королева, он был человеком в таком же разрезе.

Михаил Федорович оказал огромное влияние на судьбу города Железногорска, космической отрасли, и всей страны в целом.

Часть деятельности Решетнева была скрыта за кадром. Он был человек государственный, думал не только об НПО ПМ, но и об отрасли в целом.

Когда начались реформы, он очень остро это переживал, так как был убежденный коммунист, член бюро Крайкома и Горкома партии, избирался депутатом Верховного Совета - занимался большой общественно-политической работой. Его поражал безответственный подход к отрасли, к тому, чем Россия должна гордиться.

На НПО ПМ была создана глобальная навигационная система "Глонасс", которая позволяет с огромной точностью определить координаты любого тела на поверхности Земли.. В мире имеется только 1 аналог - американская система GPS. Была возможность "весь хлеб забрать себе", но Решетнев подключил к работе ПО "Полет" города Омска, потому что "там тоже работают люди, живут они хуже, чем мы".

Как депутат Краевого совета (он избирался в Красноярске, в Ленинском районе), он проводил ежемесячно лично приемы граждан. По итогам этих приемов он давал конкретные поручения, затем спрашивал.

Михаил Федорович был одним из основателей военно-космических сил. После его смерти эти силы распустили, но сейчас правительство поняло необходимость их существования и эти силы вновь восстановлены.

Михаил Федорович Решетнев - уникальная личность, в истории нашего города, края, страны. Его усилиями создано одно из лидирующих предприятий аэрокосмической отрасли России, успешно завоевывающее и зарубежный рынок. Он был живой легендой Железногорска. В чем загадка Решетнева?

Михаил Федорович - человек очень сильный, волевой, умеющий отстаивать свое мнение. Если бы он в 1950 году согласился работать бы в атомной промышленности, то тогда судьба нашего города круто изменилась бы. Не было бы НПО ПМ. Он обладал удивительной собранностью, порядочностью, принципиальностью; умел спрашивать со своих сотрудников. Всегда строго соблюдал режим, во всем себя ограничивал: в еде, выпивке, отдыхе. Умел найти контакт практически с любым человеком: от министра до простого колхозника. А главное - умел подбирать людей, которые его окружали всю жизнь.

Михаил Федорович любил говорить, что в жизни ему везло. Может быть, дело в этом везении. Но все же без упорной работы невозможно достичь результата. Ему повезло, что он выбрал для работы космическую отрасль. Да и нашему городу повезло. Сейчас лидирующим предприятием нашего городя является ГХК. Но скоро последний городской реактор остановят, возможно со ввозом ОЯТ тоже будут трудности. Но системы связи - это самое быстроразвивающееся направление. Своей деятельностью Решетнев дал толчок к развитию города на ближайшие десятилетия.

В городе существует фонд "Память о Решетневе", который занимается сохранением памяти о великом человеке. На здании НПО ПМ и доме Решетнева установлены памятные таблички. Готовится к выпуску книга о Решетневе. Именем Решетнева названа улица и площадь перед НПО ПМ. Скоро там будет стоять памятник академику.

В заключение хочется привести слова Ярослава Головачева:

"Вот плывут они вместе с Сергеем Павловичем Королевым по Енисею. Учитель и ученик. Королев навсегда уплыл от нас 30 лет назад - в январе 1966 года, а теперь вот Решетнев - последний из королевской плеяды Главных конструкторов, очень маленькой горстки людей, которых мы так стремительно забываем и которые принесли России славу, которую после Великой Победы она еще никогда не знала:

Его НПО прикладной механики выросло в уникальную, не имеющую аналогов в мире организацию по созданию разведывательных, связных, телевизионных, навигационных спутников: Когда сидя в Москве, услышите так близко, так чисто родной голос из Владивостока, вспомните Михаила Решетнева, который давным-давно плавал с Королевым по Енисею и вот уплыл теперь навсегда. "

При подготовке материалов была использована следующие материалы:

1. Газета "Красная звезда" от 27.10.94г.
2. Журнал "Мир связи", март 1997 г.
3. "Сорок космических лет", гл. Редактор К.Г. Смирнов-Васильев, 199 год.
4. В работе использованы материалы интервью с Васильевым А.Н., Даниловским А.П., Ерощуком Н.В., Котихиным В.Ф., Барановым М.В.
5. В работе использованы фотографии, видеометериалы, предоставленные Васильевым А.Н и фондом "Память о Решетневе" а также видеоматериалы из личного архива.
6. http://www.cosmoworld.ru/spacehistory/reshetnev.html
7. http://www.telesputnik.ru/archive/all/n5/54.html
8. http://www.connect.ru - информационно-справочный портал по системам связи.
9. http://www.npopm.ru - сайт Научно-Производственного Объединения Прикладной Механики им. Академика М.Ф. Решетнева
10. http://www.rosaviakosmos.ru/