На Парижской всемирной выставке 1900 года, в отделе окраин, была выставлена модель Енисейского моста и модель деревянного кессона системы инженера-механика Е.К. Кнорре, примененного взамен железных при постройке многих мостов Сибирской дороги.

Енисейский мост представляет собой одно из замечательных сооружений России, как по своей грандиозности, так и по трудности условий его постройки.

Мост состоит из пяти речных, двух береговых быков и двух устоев, основанных на железных и деревянных кессонах. Железные кессоны речных быков, площадью 179 м2, опущены на глубину до 20-ти метров. Объем каменной кладки всего моста 27 800 м3. Верхнее железное строение состоит из шести ферм с ездою по низу системы Швеллера, каждая длиною 144,45 м, высотою 21,64 м и весом 900 тонн. Постройка моста началась в августе 1896 года и уже 28 марта 1899 г. мост был сдан Управлению дороги, на полгода ранее договорного срока.

Все работы на реке, как по устройству кессонных оснований и сооружению каменных опор, так и по установке железных ферм, производились исключительно в зимние месяцы. Быстрое течение реки, доходящее до 3,65 м/сек., частые летние паводки, несущие по реке массу кустарников и деревьев, свойства речного дна, состоящего из крупной гальки, за которую не держались якоря, сильные ветры вдоль реки, большое количество плотов — все эти условия представляли собой непреодолимые препятствия для летних работ. С декабря река покрывается прочным льдом, который до середины марта служит надежной опорой для производства всех работ. Таким образом в распоряжении строителей имелось ежегодно только 3,5 зимних месяца, т.е. за три года всего 10,5 месяца, в течение которых надо было закончить сооружение моста на реке.

В августе 1896 года начались работы по опусканию кессонов для основания береговых быков, в декабре начались кессонные и каменные работы на всех пяти речных быках одновременно и производились день и ночь в громадных тепляках с обогревом всех материалов паром. К 1 апреля 1897 года кессоны речных быков №№ 1, 2 и 3 были опущены на глубину 20 метров и каменная кладка выведена выше ледорезов. Заложение оснований речных быков №№ 4 и 5 по первоначальному проекту предполагалось на меньшей глубине, но когда кессонами была достигнута проектная глубина, то, вследствие оказавшейся ненадежности грунта, Управление дороги решило и эти два кессона опустить до 20-метровой отметки. Но на дополнительные работы в ту зиму уже не оставалось времени. Для сохранения в целости этих незаконченных работ от ледохода была сооружена временная каменная кладка. В следующую зиму 1897-98 гг. каменная кладка была разобрана и продолжены работы по окончательному погружению кессонов №№ 4 и 5. Несмотря на серьезные затруднения при выполнении этой работы, к весне 1898 г. постройка всех каменных опор моста на обоих берегах была закончена. При строительстве использовался передвижной деревянный кран высотою 14 саженей и шириною 21 сажень. Работы по сборке и склепке пролетов начались в январе 1898 г., а с 18 ноября того же года, когда лед достиг достаточной крепости, приступили к забивке на реке свай и установке подмостий для перекатки пролетов. Постройка всех подмостий была закончена к 10 января 1899 года, а 13 января уже приступили к перекатке первого пролета. Перекатка всех шести пролетов шла столь удачно, что к 9 февраля была уже закончена и все пролеты поставлены на опоры. После сооружения земляных насыпей с обоих концов моста, 27-28 марта было проведено первое его испытание и открыто пробное движение поездов. Вся работа по сооружению опор и сборке железных пролетных частей была произведена с подряда инженером-механиком Е.К. Кнорре.

При постройке Енисейского и других мостов Средне-Сибирской и Забайкальской железных дорог были применены 34 деревянных кессона привилегированной системы Кнорре, что значительно удешевило и ускорило постройку не только мостов, но и самой Транссибирской магистрали, так как древесины для постройки кессонов имелось в изобилии на местах, доставка же кессонного железа на лошадях была сопряжена с большими расходами и значительной потерей времени. Плотность и прочность деревянных кессонов на деле оказалась вполне удовлетворительной и не уступающей железным, стоимость же снизилась на 40-70% в зависимости от стоимости древесины на местах строительства мостов.

Первые дни пребывания его на новом посту были омрачены скверной шуткой: кто-то из жителей послал в городскую управу посылку. Когда ее вскрыли, то увидели свежую баранью голову (намек более чем прозрачный).

В эти годы Дума и управа проявляли мало инициативы. Только благодаря настойчивости председателя училищной комиссии Н. Шепетковского и его единомышленников 14 ноября 1884 года был утвержден устав Общества попечения о начальном образовании. Его девизом стали слова известного сибирского просветителя П. Макушина - "ни одного неграмотного". Внимание общества в первые месяцы деятельности обратилось исключительно на собирание материальных средств. Городское управление поддержало идею открытия на деньги нового общества начального училища. 22 сентября 1885 года епископ Исаакий благословил первый детей, в основном из бедных семей, желающих учиться. Первый успех окрылил членов общества, да и большинство населения Красноярска поверило в перспективу подобных начинаний.

Чтобы еще более увеличить средства Общества попечения о начальном образовании, члены его обратились письменно ко всем состоятельным лицам города с приглашением вступить в ряды общества. Удивительно, но ни одни из членов городской управы, а тогда в ее составе были Г.П. Дубровин, Л.И. Ростовых, П.И. Убиенных, Л.Я. Табаяков, А.А. Толщин, К.И. Шимякин, не откликнулись на это предложение. В стороне от общества оказался и весьма богатый городской голова Е.А. Щепеткин.

Таким образом, в городской Думе произошел невидимый раскол. Одни гласные во главе с Шепетковским стремились к тому, чтобы культурный уровень простого городского жителя был выше, другие же, в основном заматерелые купцы, напротив, старались все начинания спустить на тормозах, подчеркивая при этом в своих разговорах, что дуракам (имелись в виду городские мещане - Л.Б.) грамота вредна...

Глубокий след в истории городского самоуправления Красноярска оставил Павел Яковлевич (он же Маркович) Прейн. Горожане четыре раза доверяли ему возглавлять местную Думу. Ни до, ни после него никто такой чести не удостаивался. Что же выдающегося сделал для города Прейн? Чем подкупала эта личность красноярцев? Если суммировать все сделанное им для горожан, то по нашим сегодняшним меркам покажется, что немного. Но для тех лет самое незначительное дело порой требовало большого и напряженного труда.

Прейн был широко образованным человеком, после окончания в 1852 году Иркутской гимназии он постоянно занимался самообразованием, имел неплохую личную библиотеку. Вступив в службу заседателем городского суда в 1859 году, он как никто другой познал все болячки местной жизни. Павел Яковлевич владел несколькими золотыми приисками, жил в просторном каменном доме, где размещалась его большая семья, в которой было семь сыновей и четыре дочери. Почти всем отец этого большого семейства дал неплохое образование, а один из них - Яков Прейн - стал выдающимся сибирским ученым-ботаником.

Вместе с губернатором Замятниным Перейн занимался созданием в Красноярске первой мужской гимназии. Следует осязать, что высокий сановник был страстным книголюбом. Он не поленился даже съездить в Москву за книгами для гимназической библиотеки. 1 июля 1868 года гимназия распахнула свои двери. На этом празднике епископ Никодим произнес краткую речь, в которой сказал: "Благодарите Бога, граждане Красноярска и всей нашей губернии: доброе училище для детей ваших - среди вас, около вас. Готовьте детей ваших для поступления в сие благодетельное заведение; не жалейте расходов ваших на сие дело коренное, первоначальное, главное, чем вы послужите детям вашим, ибо откроете им светлую стезю на все будущее их.

Добрые юноши! Спешите поступить в гимназию, готовьтесь сделаться годными для обучения в ней, посвятите ваши нежные лета на прилежное изучение всего, что вам будут преподавать просвещенные и разумные наставники ваши... из Красноярска вы обозрите весь шар земной, моря и горы, и реки, узнаете все царства, все народы и племена, обитающие на сей земле".

Выступающих было много, все искренне желали Новому учреждению процветания. В честь этого знаменательного события городской Думой был дан праздничный завтрак. В конце его исправляющий должность енисейского губернатора Авладид Николаевич Лаврентьев дал в С.-Петербург министру народного просвещения телеграмму: "Спешу уведомить Ваше Сиятельство, что Высочайшее повеление исполнено. 1 -го сего июля гимназия в Красноярске открыта. Пьем сейчас за здоровье Государя Императора и всего царствующего Дома, а также Вашего Сиятельства".

На торжестве присутствовал и бывший губернатор Замятнин, который сложил с себя обязанности начальника губернии 12 июня 1868 года. Два решения особенно тронули сердце пожилого генерала. Первое - когда было объявлено, что поясной портрет П. Замятнина (работы художника Тюрина) за труды на ниве просвещения решено поставить навсегда в зале мужской гимназии, и второе, когда городской голова объявил подписку, чтобы на проценты с собранной суммы учредить гимназическую стипендию имени генерал-майора Замятнина. Заявление Павла Яковлевича было принято с таким воодушевлением, что в тот же день горожане собрали более трех тысяч рублей. Однако узаконить этот благородный порыв земляков оказалось чрезвычайно трудно. Потребовалось еще долгих четыре года, прежде чем 29 декабря 1872 года, наконец, была официально учреждена при Красноярской мужской гимназии стипендия имени генерал-майора П.Н. Замятнина. Причем в разработанном положении о ней строго указывалось, что присуждать ее можно или детям-сиротам, или самым бедным ученикам.

Прейн всячески старался расширить круг стипендиатов, но, к сожалению, местные толстосумы его в этом не поддержали. Ежегодно городская управа пересылала 180 рублей серебром на получение одной стипендии, но из этих денег стипендиат получал в руки только 120 рублей.

Видимо, уверовав в свои авторитет, городской голова начинает принимать самостоятельные решения, не считаясь с мнениями гласных Думы. Так, одним росчерком пера он передал из городских доходов 2 тысячи рублей на строительство Томского университета. Воспротивился такому решению городского головы гласный Н.Д. Тютрюмов, который в своем протесте отмечал:

"Из городских доходов производить какие-либо пожертвования городская Дума никакого права не имеет. Если бы городским Думам подобное право принадлежало, то красноярская городская Дума этим правом воспользоваться не может, потому что действительные доходы достигают только сорока тысяч, а расходы каждый год превышают доход на 3-4 тысячи, так что городская управа вследствие этого, даже на санитарные нужды города, нужды безусловно неотложные, обеспечивающие здоровье и саму жизнь жителей, не решалась делать никаких ассигнований. Количество жертвуемой суммы не соответствует ни важности события, ни цели, на которую оно назначается. Ибо если жертвуемую сумму 2 тысячи разделить на число жителей г. Красноярска, простирающуюся до 14 тысяч душ, то усердие каждого, переведенное на деньги, выражается 14-ю копейками. Цифра эта слишком ничтожна для самого беднейшего из жителей Красноярска. Как же должны отнестись к ней зажиточные классы города? Из числа наших граждан возьмем в пример покойного Петра Ивановича Кузнецова (умер 25 декабря 1878 года в Петербурге. -Л.Б.), который содержал на свой счет в Санкт-Петербургском университете и других местах несколько студентов и получал от них незабвенное имя "отца и благодетеля", которое выше всех земных наград. Возьмем вдову его Александру Федоровну Кузнецову, которая, сочувствуя нуждам нашей женской гимназии, пожертвовала 12 тысяч рублей. Кроме Кузнецовых, у нас есть капиталисты, которые ознаменовали себя многими делами на пользу общества и почтены Высочайшими наградами. Кроме них, у нас, без сомнения, найдется много людей, которые оценят и важность случая и цель пожертвования и не откажутся вложить, хотя бы и скудную, лепту на это благое дело, но все эти лица пожертвованием Думы отстранены от общего участия в этом общем для всех деле. Поэтому я предлагаю: 1. Сумму 2 тысячи рублей, пожертвованную городскою Думою, счесть позаимствованной из городских доходов. 2. Открыть подписку, к которой приглашать не одних домохозяев, но всех без исключения жителей Красноярска, и из пожертвованных сумм возместить 2 тысячи рублей. 3. Подписку эту с указанием имен и фамилий поместить в газете "Енисейские губернские ведомости".

С таким мудрым решением городская власть согласилась.

В 9 часов вечера с 17 на 18 апреля 1881 года набатный колокол оповестил красноярцев о начале трагедии. По рассказам француза Эдмона Катто, пожар в городе вспыхнул от спички пьяного кучера. Сначала загорелся сеновал во дворе домовладельца Евстигнея Ивановича Потехина, расположенный во второй части города по Гимназическому переулку (сегодня ул. Вейнбаума) между Благовещенской и Большекачинской улицами (сегодня это ул. Ленина и А. Лебедевой). Затем он переметнулся на соседние дома и постройки. В считанные минуты огнем было охвачено сразу несколько десятков домов. Пожару помогала страшная буря, начавшаяся днем и продолжавшаяся всю ночь. По воспоминаниям очевидца этого страшного бедствия писателя И. Белоконского, она "несла целые облака раскаленной пыли, искр и громадные пылающие головешки..." О спасении деревянного города нечего было и мечтать. Жалкая пожарная команда ничего не могла поделать, тем более, что из-за отсутствия хороших спусков к Енисею оказалось невозможным качать воду. О масштабах пожара можно судить по следующему факту. Прибрежные жители снесли свое имущество и пригнали скот на Енисей, еще покрытый льдом. Так вот, несмотря на высокий берег, который должен бы служить преградой от жары и пламени, на льду загорались вещи! В конце концов, в довершение бедствия двинулся лед! Когда об этом разнесся слух, жители в ужасе бросились спасать свое имущество, скот и даже спящих детей! Пожар окончился на другой день утром, когда уже нечему было гореть. Громадное количество жителей осталось без крова.

Сгорели общественные и казенные здания: губернский совет, губернское правление, контрольная палата, Государственный банк, мужская и женская гимназии, губернский суд, 2-я пожарная часть, ремесленное училище, гостиный двор, губернская типография.

Из церквей, которым сильно угрожал пожар, была одна - Покровская, расположенная в центре города. Многие красноярцы - очевидцы пожара - рассказывали, что она выстояла только благодаря "энергии и заботливости", проявленной сторожем Евграфом Терским (отставным солдатом). Впоследствии за это его наградили серебряной медалью. Целыми остались Благовещенская церковь, Воскресенский собор и дома золотопромышленников Кузнецовых.

Сильно пострадал дом Прейна. Старожилы рассказывали, что здесь хранился большой ящик с разными минералами, собранными в тайге на приисках, люди, помогавшие ему вытаскивать вещи из огня, схватили этот ящик, думая, вероятно, что в нем лежат золотые и серебряные вещи, и потащили, но хозяин, увидя это, велел им бросить его и вытаскивать то, что он считал более ценным. Так в огне погибла эта ценная коллекция минералов. По разным подсчетам стихия нанесла городу ущерб в несколько десятков миллионов рублей.

Быстрейшая ликвидация последствий пожара требовала от Прейна энергичных мер. И он находит выход из этого тупика. На капиталы Синельниковского благотворительного общества 27 апреля 1881 года городская управа открывает бесплатную столовую для беднейших горожан - в основном погорельцев, оставшихся без крова и без копейки в кармане. Стоит ли говорить, насколько своевременной была эта помощь.

Без преувеличения можно сказать, что беду Красноярска спешила разделить вся Россия. 10 тысяч рублей город получает от Александра III, 3 тысячи рублей от императрицы, государственное казначейство пересылает 6 тысяч рублей. Денежные переводы приходят от московских и петербургских журналистов, от губернаторов Томска, Иркутска, Читы. Молодые купцы Г.В. Юдин и В.А. Данилов жертвует в пользу пострадавших горожан по тысяче рублей. Городские власти вместе с губернской администрацией создают специальный комитет по раздаче пособии погорельцам. Каждая копейка, поступающая в этот общий котел, строго распределялась. Как и следовало ожидать, многие из купцов после пожара резко взвинтили цены на товары первой необходимости, но купцы Е.А. Щепоткин, Н.Г. Гадалов проявил: подлинную гуманность к попавшим в беду горожанам: они, напротив, снизили в своих магазинах цены на многие товары и строительные материалы. Особенно благодарны были красноярцы купцу М. Окулову, который в это время продавал хлеб для бедноты города по умеренным ценам. За это комитет и лично епископ Антоний объявили этим купцам глубокую благодарность.

В городской управе постоянно проходили заседания комитета. Помощь оказывалась быстро, без лишних формальностей и волокиты. Так, портному Н. Бутыркину, который потерял во время пожара швейную машину, выделили деньги для приобретения новой. Часовых дел мастеру Ф.И. Ведераксвичу, у которого сгорела мастерская, комитет решил дать "пособие на приобретение инструментов безотлагательно". Слесарю мещанину Василию Защитину на заведение токарного станка и инструментов сначала оказали помощь 15 рублей, но так как за эти деньги станка и инструментов завести было невозможно, то решили выдать ему дополнительное денежное пособие.

Вся деятельность городских властей по оказанию помощи пострадавшим была тщательно описана и сохранена, а в 1882 году издана отдельной книгой в типографии Гоштовта под названием "Действие комитета по раздаче пособий погорельцам г. Красноярска".

Пожар еще долго давал о себе знать. Особенно от него страдали дети. Не по приказу сверху, а по велению сердца чиновники телеграфной конторы, чиновники Енисейского отделения Государственного банка, служащие Енисейского губернского управления отчисляли ежемесячно с каждого полученного рубля по 1/2 копейки в пользу бедных учеников школ города.

Влияние Павла Прейна на купечество города было огромным. Бесспорно, в конце 70-х - начале 80-х годов он был среди них лидером. К его голосу прислушивались, его мнение уважали. Видимо, сказалось то, что три года подряд, с 1877-го по 1879-й, он, выполняя обязанности городского головы, служил еще и купеческим старостой. В обязанности его входило: 1. Попечение о всех делах, относящихся до купеческого сословия; 2. Принятие от других учреждений различных просьб, указаний, информирование о них своих членов и их выполнение; 3. Содержание ведомостей о гражданах купеческого сословия по именам, семействам, летам и проч. с отражением в списках особо престарелых и обедневших, сведения об их поведении, занятиях для внесения их семей в городскую обывательскую книгу; 4. Раскладка с общественного согласия сборов и повинностей своего сословия, взимание их, взыскание недоимок; 5. Выдача видов на жительство; 6. Исполнение организационных и хозяйственных дел по обществу и многое другое.

Точная дата создания в Красноярске купеческого общества пока не установлена, но, по нашим данным, активно влиять на жизнь города оно стало с 1829 года, когда у него образовался свой капитал. Распоряжаться им могли только члены общества; они выдавали из него кредит и ссуду товарищам, часть средств выделяли на неотложные нужды города. На их средства были построены гостиный двор на Новобазарной площади, полицейское управление. В целом общество играло роль придатка городского самоуправления и полиции. Стать членом купеческого общества было весьма почетно, сюда принимали только очень состоятельных торговцев и потомственных почетных граждан. Это была купеческая элита Красноярска. В ее ряды во все годы существования вплоть до 1917 года входило не более 30-40 человек. Среди них были известные имена - И.К. Кузнецов, П.И. Кузнецов, Н.Г. Гадалов, П.М. Прейн, Ф.П. Шипилин, Г.В. Юдин, А.Е. Щепеткип и другие.

Ежегодно общество проводило выборы купеческого старосты и товарища его, то есть заместителя. В повестке дня стояли вопросы: "О рассмотрении и утверждении годовых отчетов по обороту сумм купеческого капитала", "О разрешении различных ходатайств", "О выдаче ссуд из купеческого капитала" и др. В конце 1870-х годов средняя доходность купеческого капитала составляла в год около тысячи рублей, а всего на банковском счете общества в 1875 году значилось 73 тысячи рублей. При обществе работал уполномоченный по ликвидации у населения долгов купцам...

... В 1894 году из 160 избирателей голосовать пришло только 16 человек. Эти люди по новому городовому положению 1892 года должны были выбрать городскую власть от имени 30-тысячного населения Красноярска. Заметим, что из этих 160 человек предстояло избрать 23 гласных. Фактически каждый второй избиратель, пришедший на выборы, им становился. Такого глумления над самоуправлением Красноярск за всю свою историю еще не знал. Довольно резко по этому поводу высказывалась пресса. Практически самоуправление отдали на откуп городской торговой верxушке. Люди труда, интеллигенция остались за боротом избирательной кампании.

Как и ожидалось, самые богатые красноярские купцы и золотопромышленники выбрали и четвертый раз городской головой своего кумира Павла Прейна. Если раньше от него не требовалось ни особого ума, ни особых знании, а только представительствовать, проявлять щедрость, благотворительность, принимать больших чиновников у себя на квартире, поить, кормить их, возить на своих лошадях, то сейчас городское хозяйство требовало иных умении и знании. Понимал ли все это Прейн, когда садился в кресло городского головы? Безусловно. Видимо, он очень надеялся, что опыт прошедших, лет поможет ему справиться с новыми проблемами.

В этом убеждаешься, когда начинаешь знакомиться с делами городской управы тех лет. Вот его записка-обращение к купеческому обществу в 1894 году, где он сообщает: "Нужды города возросли настолько, что город задолжал 33 тысячи рублей. На мой взгляд, купеческому обществу нечестно оставаться равнодушным к такому положению. Санитарное состояние Красноярска касается купцов, как жильцов города".

Он, как водится, просит выделить из купеческого капитала несколько тысяч рублей на самые неотложные нужды. Но вместо 4 тысяч прижимистые купцы выдают только 1 тысячу 200 рублей.

Быстрый рост населения Красноярска и плохие урожаи ведут к росту базарных цен. К чести Прейна, он не остается равнодушным к происходящим процессам.

19 октября 1895 года Дума принимает решение об остановке чрезмерного повышения цен на жизненно важные продукты питания. Ведется непримиримая борьба со спекулянтами, по более низким ценам управа покупает для горожан мясо, муку, сахар.

В марте 1896 года Дума принимает решение об устройстве на средства города центральных проверочных часов в окне почтово-телеграфной конторы. Пусть это небольшой штрих в жизни города, но и он говорит о многом.

Вниманием правительства Прейн не был избалован, как не был и обойден. Он имел золотую медаль для ношения на Александровской ленте и еще одну золотую медаль с надписью "За усердие" на Станиславской ленте. В 1896 году вместе с сибирской депутацией Прейн уезжает в Москву на коронацию Николая II. Здесь ему вручают орден Св. Станислава 3-й степени и серебряную медаль в память царствования Александра III.

Очередные выборы городского головы состоялись 6 ноября 1891 года. Их особенностью было то, что впервые за всю историю Красноярска возглавлять местное самоуправление стало лицо, получившее университетское образование.

Имя Иннокентия Алексеевича Матвеева хорошо было знакомо красноярцам. Закончив в Военно-медицинской академии ветеринарное отделение, он зарекомендовал себя хорошо знающим дело специалистом. Кроме того, горожане справедливо считали его одним из главных основателей городского музея.

Сразу же молодой городской голова столкнулся с казуистикой российских законов. Дело в том, что в марте 1892 года литературно-музыкальное общество обратилось в Думу с прошением о продлении срока аренды театра еще на 5 лет. Но тут кто-то из гласных вспомнил статью закона 1882 года, где говорилось, что театры, в которых ставятся опереточные спектакли, не могут быть отнесены к категории учреждений, служащих делу просвещения местного населения, поскольку они не преследуют эстетических и образовательных целей и поэтому должны быть признаны предприятиями торгово-промышленными. Действительно, в красноярском театре, кроме серьезных спектаклей, ставилось много водевилей, в том числе глупейших. Компромисс нашли следующий - аренду продлить еще на 5 лет, поставив одно условие: с каждого проданного билета арендаторы будут отчислять в фонд Синельниковского благотворительного общества по 5 копеек.

В 1892 году было объявлено о новой городской реформе, которая по сравнению с трехразрядной избирательной системой 1870 года заметно сокращала круг жителей, принимающих участие в голосовании. По новым правилам обладать правом голоса теперь могли те домовладельцы, которые владели обложенным оценочным сбором недвижимого имущества, стоящим по оценке не ниже 1000 рублей. Из владельцев торгово-промышленных предприятий к выборам были допущены лишь купцы 1-й и 2-й гильдий. Число избирателей в Красноярске резко сократилось. Если в 1870 году их было 517, то в 1894 году оказалось только 160. Кроме того, лица, выбранные в городскую управу, да и сам городской голова, автоматически входили в разряд государственных чиновников.

Так, Иннокентию Алексеевичу Матвееву был присвоен чин коллежского советника, члены городской управы были произведены в коллежские асессоры, городской секретарь носил звание титулярного советника.

Это означало, что все служащие, приглашаемые для занятия должностей в городской управе, должны были утверждаться губернатором. Таким образом, ни одно лицо не могло занять должность по городскому управлению без согласия администрации. Такого порядка не было даже в самых отсталых странах.

Во внутреннем устройстве органов городского управления также произвели изменения: число гласных в Красноярске подверглось сокращению, если до новой реформы их было 36, то после нее осталось только 23.

Управа по-прежнему выполняла исполнительные функции, но сейчас она была поставлена в более независимое положение от Думы.

Права городского головы значительно расширились: теперь он мог собственной властью снимать поставленные на думское заседание вопросы (прежде для этого требовалось согласие Думы). Гласные не могли сделать ни одного самостоятельного шага без решения на то городского головы, не могли они и потребовать созыва чрезвычайного собрания Думы. Главное же, что Дума лишилась права отдачи под суд членов управы, которые начинали чувствовать себя зависимыми в большей мере от администрации, чем от гласных. Действия городского головы зависели во многом от губернатора. Любые действия городского самоуправления он мог самолично отменить. Как писали журналисты тех лет, "реформа 1892 года превратила городскую Управу в коллегию выборных чиновников, подчиненных губернским властям, а Думу - в простой совет при Управе".

Кроме того, все решения самоуправления обязательно утверждались губернатором. Практика показывала, что постановления, принятые Думой, допустим, 1 ноября, после всех согласований реально могли воплощаться в жизнь лишь начиная с 1 декабря. Решение более сложных вопросов иногда затягивалось губернатором на 2-3 месяца.

Городской голова Матвеев понимал, что находить общий язык с губернатором Теляковским, который, между прочим, ратовал за возврат России к крепостному праву, ему будет чрезвычайно сложно. Он мучительно ищет выходы из этого тупика. В те годы русская печать рекомендовала всем лицам, работающим в городских самоуправлениях, ознакомиться с русским переводом книги К. Гуго "Новейшие течения в английском городском самоуправлении" и даже сделать ее настольной.

Ознакомиться с ней решили представители красноярской городской власти. Каждая страница книги была наполнена размышлениями, фактами. Жизнь английских городов не шла ни в какое сравнение с нашими.

Англичане со дня рождения и до самой смерти стремились окружить жителя города заботой, старались, чтобы бани, прачечные, городской транспорт были в руках муниципалитета, чтобы оказываемые услуги были доступны людям даже с самым минимальным доходом. Особое внимание они обращали на жилье. За городской счет уничтожались целые кварталы, где жилищные условия были невыносимыми. На их месте возводились просторные светлые муниципальные дома, где плата была гораздо ниже, по сравнению с частными. Английские муниципалитеты стремились приобретать продукты из первых рук, непосредственно от производителей, без участия услуг поставщиков-посредников. Не случайно поэтому они сделались очень крупными потребителями самых разнообразных товаров и продуктов. В каждом удобном случае английские муниципалы устраивали разного рода мастерские по ремонту машин, домашней утвари, причем в муниципальных предприятиях зарплата была выше, чем в частных. Водопровод, канализация, телефонная сеть, ремонт дорог - все это входило в круг забот английских муниципалитетов. Городское самоуправление стремилось к передаче в свои руки всякого клочка свободной и незастроенной земли, производило огромные затраты на приобретение обширных парков, принадлежащих старинным родам, только бы не допустить, чтобы эти бесценные богатства попали в руки спекулянтов-строителей.

Наступление шло и на частное страхование с тем, чтобы создать достаточно мощные страховые городские компании.

Избирательную систему в Англии никак нельзя было сравнить с нашей. С 1835 года в этой стране был уничтожен имущественный ценз, все избиратели получили равное право не только избирать, но и быть избранными. Кроме того, избирательное право было предоставлено незамужним женщинам и вдовам как главам семейств.

Городской голова Матвеев понимал, какую огромную работу надо проделать в Красноярске, чтобы порядки в нем хоть чуть-чуть походили на английские. Городу требовались хорошие мостовые. Весной и осенью Красноярск тонул в грязи, а летом окутывался облаками пыли. Следовало подумать о регулярной чистке улиц, достаточном числе общественных садов и бульваров, доброкачественной питьевой воде, гигиенически устроенной канализации, отвозе и уничтожении мусора. В области медицины, народного образования задачи стояли еще более серьезные.

Над городом в эти дни постоянно витала опасность холерной эпидемии. Матвеев предпринял самые решительные меры, чтобы не допустить ее прихода в Красноярск. На все мероприятия затратили более 7 тысяч рублей.

Преобразования местной жизни пришлось начинать с экономики. Но не менее важными для города оказались вопросы порядка, судебной власти. В декабре 1892 года Матвеев впервые вводит в городскую управу должность юриста, в обязанности которого входило следить за законностью решений и постановлений, принимаемых городской Думой и управой, а также консультировать неимущих по всем спорным житейским вопросам.

В 1897 году и Красноярске проживало 31 874 человека. Право голоса имели всего 254 жителя, голосовать же пришло 74 красноярца с 83 голосами. Им предстояло выбрать на 1898-1901 гг. городского голову и 29 гласных. В этот раз выбор пал на пятидесятилетнего Николая Александровича Шепетковского. Его отец - архангельский полицеймейстер, полковник в отставке, перебравшийся в Сибирь из-за разлада с местным начальством, сумел дать сыну хорошее образование. Его первым домашним учителем был М.К. Сидоров, ставший впоследствии известным русским купцом. В Петербурге Шепетковский сначала закончил кадетский корпус, а затем Военно-юридическую академию. Но военная карьера его не привлекала. Выйдя в отставку в чине штабс-капитана, он вскоре переезжает к отцу в Красноярск.

В 1877 году красноярцы избирают его в гласные Думы. С этого времени и до конца жизни Шепетковский занимается просвещением населения. Все свои свободные от работы часы, а он служил в Енисейском отделении Государственного банка, Николай Александрович посвящает конкретным делам. Этот неутомимый общественный деятель организует низшую школу для девочек, на заседаниях Думы стыдит городскую власть за то, что в Красноярске, городе с 16-тысячным населением, 1400 детей беднейших жителей лишены обучения грамоте. Он проводит народные чтения, сам составляет проект устава Общества попечения о начальном образовании и добивается его утверждения, агитирует всех своих друзей стать его членами. Даже генерал-губернатор Восточной Сибири, узнав, что в Красноярске будет открыто такое общество, не мог удержаться от восторга и отметить на одной из резолюций: "Я очень рад".

Более 25 лет общество успешно работало под руководством Шепетковского. Активное участие он принимал и в создании литературно-музыкального общества. В 1889 году Шепетковский становится заведующим городской библиотекой. На этом поприще Николай Александрович зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Как истинный поборник просвещения он не чурался никакой работы. Выдавал читателям книги, писал для каталога карточки, давал справки, вел подписку на газеты и журналы. Следует отметить, что Шепетковский никогда не пил вина, не тратил времени на пустые занятия и развлечения.

С большим рвением приступил он к исполнению обязанностей городского головы. Шепетковский любил порядок, аккуратность и требовал того же от подчиненных. Уже в 1899 году публикуется проект инструкции Красноярской городской управы, разработанный гласным Д.Е. Лаппо на основе городового положения, утвержденного 11 июля 1892 года. В этой небольшой брошюре четко регламентировалась вся исполнительская деятельность городской власти. Эта работа свободно продавалась в магазинах, выдавалась в библиотеках города, и каждый, кто хотел познакомиться с обязанностями членов городской управы, мог это незамедлительно сделать. Шепетковский считал, что работа Думы и управы должна быть максимально гласной.

Всего в инструкции было 322 параграфа, многие из которых и сегодня заслуживают внимательного прочтения. Ниже мы публикуем, с некоторыми сокращениями, фрагменты и выдержки из этого издания:

"1. Исполнительная власть общественного управления г. Красноярска принадлежит городскому голове, городской Управе и исполнительным органам городского общественного управления.

3. Городской голова председательствует в городской Думе и в городской Управе и в качестве председателя руководит прениями, резюмирует их, присоединяет свой голос к тому пли другому мнению, объявляет результаты принятого решения.

4. К самостоятельной власти городской головы относится:

а) приостановление исполнения противозаконных решений членов Управы и передачи их на рассмотрение губернатору;

б) принятие мер в случаях чрезвычайных;

в) назначение и увольнение лиц, исполняющих обязанности в Управе по найму;

5. К исполнению городского головы не могут быть передаваемы общественные дела, которые законом поставлены в исключительное ведение городской Думы и городской Управы

8. Городская Управа состоит из председателя - городского головы и трех членов Управы

9. Должность члена Управы несовместима ни с какою другою должностью по городскому общественному Управлению, ни с должностью постороннего ведомства.

11. Члены Управы обязаны принимать участие в коллегиальном обсуждении общественных дел городской Управы.

17. Члены городской Управы заведуют происходящими в Управе делами, утвержденными городской Думой.

19. Распределение занятии и обязанностей членов городской Управы производится каждые два года.

25. Будучи исполнительным органом, городская Управа в определенных случаях является распорядительным органом Управления, действующим на основании надлежащих Уставов и Положений.

П.1. По Уставу строительному: утверждение планов и фасадов частных здании г. Красноярска и выдача разрешений на перестройки, разрешение устройства общественных купален, заводских и иных промышленных заведений из разряда тех, которые по своей безвредности могут быть допускаемы в населенных местностях беспрепятственно.

П.4. При распределении между городскими обывателями натуральных повинностей городская Управа должна всеми находящимися в ее распоряжении средствами заботиться о более равномерном распределении этих повинностей, при всякой возможности заботиться о том, чтобы удовлетворение подводной и квартирной повинностей было относимо на общие городские средства.

П.7. По положению о трактирном промысле. Городская Дума должна наблюдать за исполнением обязательных постановлений Думы (в ходатайствах о разрешении открытий трактирных заведений должны быть указаны: акт осмотра помещения и подписка просителя в том, что он не подвергался взысканиям, лишаемым его по закону права содержать трактир). Дума определяет общую сумму трактирного сбора, контролирует правильность его уплаты

П.9. По Уставу о народном продовольствии. Сведения о ценах па предметы продовольствия по г. Красноярску собираются Членами Управы и вносятся в особую книгу. Книга подписывается всем присутствием Управы по месяцам и третям года. Управа должна следить за колебанием цен на предметы продовольствия, в случае замеченного ею произвольного повышения цен на печеный хлеб и на мясо, немедленно должны быть предоставлены в Думу проекты такс на указанные предметы.

П.12. По Уставу торговли и промыслов. Прежде чем скрепить и выдать книги учредителям акционерных компаний, городская Управа предварительно должна удостовериться, когда последовало решение об учреждении акционерной компании, какие привилегии ей предоставлены и т.д., а потом ежемесячно требовать к себе отчетные книги для освидетельствования и соответствия закону.

30. Все определения и распоряжения городской Управы, состоявшиеся хотя бы в пределах ее исключительного ведения, могут быть отметены постановлениями городской Думы, как органа, представляющего все городское общество.

55. Красноярская городская Управа разделяется па 3 отделения:

I. Хозяйственное.

II. Распорядительное.

III. Счетное бухгалтерское.

59. Учреждения и должностные лица, установленные законом, или на основании его городской Думой, принадлежат к исполнительным органам Городского Общественного Управления, подведомственного городской Управе.

60. К исполнительным органам принадлежат:

а) оценочная комиссия.

б) санитарная комиссия,

в) Училищная комиссия,

г) комитеты музея и библиотеки,

д) городская лечебница,

е) попечители учебных заведений,

ж) исполнительные комиссии для принятия чрезвычайных мер в деле общественного благоустройства,

з) коллегиальные учреждения для управления больничными, благотворительными и иными общественными заведениями,

и) должностные лица, определяемые для заведывания городским имуществом, зданиями, сооружениями, доходными статьями,

к) городской архитектор и городской землемер.

65. Органы общественной исполнительной власти не могут быть ограничиваемы в правах, обязанностях и пределах их ведения, когда таковые присвоены положительными указаниями закона.

66. Городской голова и члены Управы, когда пожелают, могут принимать участие, без права голоса, в совещаниях исполнительных комиссий.

67. Подготовительные комиссии учреждаются при государственной Думе для предварительного рассмотрения городских росписей о доходах и расходах, отчетов и других сложных дел.

68. Подготовительные комиссии составляются из гласных Думы на публичном заседании.

72. Состав подготовительных постоянных комиссий может быть ежегодно возобновляем, если городская Дума усмотрит в том надобность.

89. По прошествии каждых 2-х месяцев председатель комиссии сообщает городскому голове сведения о положении и ходе дела с объяснением причин, замедляющих окончание исполнения поручении городской Думы

91. Если по рассмотренному делу последует несколько разных заключений или ни одно из них не будет принято большинством членов, то в докладе помещаются все заключения.

105. Состоящие при городской Управе по особым поручениям определяются для исполнения отдельных поручений городской Управы по городскому хозяйству и общественному благоустройству, как-то: надзиратель базаров, за освещением города, за извозным промыслом, за питейной торговлей, за постройкой мостов и зданий и вообще для исполнения поручении...

207. Все городские недвижимые имущества, имеющие значение в интересах городского общественного Управления, подвергаются описанию и составляют "инвентарь городским недвижимым имуществом".

209. Инвентарь составляется из 4 отделов.

В I отделе - сосредотачиваются описания и сведения о принадлежащих городу на праве полной собственности недвижимых имуществах, имеющих назначением служить городу источником его доходов.

II отделение - собираются описания недвижимых имуществ, принадлежащих городу также па праве полной собственности, по предназначенных им для постоянного отбывания возложенных на город повинностей (казармы, полицейские дома, и т.д.) или для удовлетворения общественных потребностей (канавы, лечебницы, богадельни, разные сооружения благоустройственного характера).

III отделение - содержит сведения о предназначенных к общему всех пользовании землях, водяных сообщениях, отдельных зданиях, строительных и технических сооружениях, на которые городу принадлежит ограниченное право собственности.

В IV отделении заключаются описание и сведения об общественных памятниках, содержание которых обращено на счет города.

235. Управа обязана страховать все городские здания не ниже той стоимости, какая означена по инвентарю...

238. Принадлежащие городу пустопорожние, находящиеся среди частных дворов владений, маломерные земельные участки должны быть предметом особого внимания городской Управы в том отношении, не подлежат ли оные непосредственному пользованию со стороны общественного управления или не могут ли быть с большой выгодой отчуждены частным лицам. В последнем случае должны быть неупустителъно соблюдаемы постановления по строительной части, а равно требования общественного благоустроиства.

239. Эксплуатация городских лесов допускается только по указаниям городской Думы. Земельные участки, занятые произрастающими на них лесами, не подлежат передаче в частное пользование, если оное может быть вредно сохранению лесов.

240. Городская Управа должна разрабатывать меры по постоянному поддержанию доходности недвижимых имуществ и к возможному усилению доходов.

241. Преимущественный способ извлечения доходов из означенных имуществ состоит в передаче последних в срочное, за известную плату, частное пользование согласно разработанным Думой правилам.

244. Вменяется в обязанность при сдаче в аренду городских зданий, лавок, земель, мест под торговлю на площадях и пристанях и вообще всех оброчных статей заключать письменные на срок не свыше 12 лет договоры явочным порядком, обеспеченные залогом, с платежом арендной платы за год вперед, со включением при этом непременного условия, что в случае надобности городу аренда может быть отобрана и что всякие споры должны разбираться в суде. В случае невнесения арендной платы в течение полугодия Управа должна предъявлять судебный иск, предварив о том недоимщика за 2 недели. При этом, однако. Управа должна строго руководствоваться соображениями о выгодности ведения дела...

245. Установление сроков при сдаче имущества в арендное пользование должно быть предметом внимательного соображения, дабы краткостью или продолжительностью срока не допустить убытка городским интересам. ..

265. Поручается одному из членов Управы ежедневно обозревать жалобную книгу... и о записанных жалобах не позже другого дня доносить Управе для производства дознания.

267. Вменяется городской Управе в обязанность заботиться о поддержании общественных колодцев и водоемов, для сего они должны быть осматриваемы одним из членов Управы не менее 2 раз в месяц и о результатах осмотра ежемесячно доводиться до сведения Управы.

269. Общественные весы на базарах должны быть проверяемы не менее 1 раза в месяц одним из членов Управы.

274. Ежегодно в июне месяце городская Управа должна проверять расписание участков для ночных караулов".

В эти же годы были отпечатаны смета доходов и расходов города Красноярска на 1899 год - "Отчет Красноярской Управы о деятельности Красноярского общественного управления и подведомственных ему учреждений за 1898 год". Теперь каждый житель города мог с карандашом в руках подсчитать, куда и как тратятся налоги, собираемые с него городской управой.

Шепетковскии умел анализировать экономическое положение города и прогнозировать его дальнейшее развитие. В 1901 году, выступая на одном из заседаний, он говорил, что расходы Красноярска за последние 10 лет значительно возросли. Содержание полиции с 8720 рублей в 1891 году достигло в 1900 году - 10969 рублей, пожарной команды- с 7927 до 18406 рублей. Увеличились расходы на народное образование с 5950 рублей в 1891 году до 14182 рублей в 1900 году, на медицинскую и ветеринарную помощь - с 2375 до 31995 рублей. Много сил и денег требовало благоустройство города, особенно ремонт дорог. Жалко выглядело освещение города, хотя и в этом направлении работа не прекращалась. Если в 1891 году на него было истрачено 647 рублей, то в 1900 году уже 3633 рубля. Стоит сказать, что весь город освещался 320 керосиновыми фонарями, то есть один фонарь приходился на 700 кв. саженей. Между тем преступность в городе увеличилась, поэтому освещение улиц было делом необходимым.

В планах Шепетковского вопросы канализации занимали одно из главных мест, так как, по подсчетам специалистов, из города вывозилась едва ли десятая часть нечистот, остальные загрязняли почву и способствовали распространению в Красноярске заразных эпидемии или заболеваний, таких, как дифтерия. По-прежнему город нуждался в водопроводе. Вода, которую брали жители для питья из Енисея, в весеннюю пору имела цвет крепкого чайного настоя.

Собственных зданий у города было мало. Даже городская управа не имела своего угла. Только с приходом в Думу Шепетковского удалось создать для работников управы необходимые удобства. Здание полицейской и пожарной части пришли в негодность и для ремонта их также требовались немалые деньги. Особенное удивление горожан вызывала пожарная каланча, которая при сильном ветре так качалась, что с нее даже каланчиста пришлось убирать.

Если раньше, с приходом 6 декабря 1895 года первого поезда в Красноярск, экономическое положение города резко улучшилось, то с прекращением строительства железной дороги оно стало хиреть. Более того, перед губернским и городским начальством встала трудная задача - обеспечить бесперебойную работу дороги. Первые сибирские морозы показали, что металл не выдерживает: на многих участках приходилось срочно менять рельсы. За нахождение лопнувшего рельса рабочим увеличили премию - до трех рублей вместо одного, как это было принято на дорогах Российской империи. Ошибка проектировщиков дорого обходилась казне. Многие железнодорожники увольнялись и уезжали. Главными причинами были некультурность края, дороговизна жизни и полная необеспеченность. В 1898 году с дороги ушло 3293 человека, в 1899 - 4257, в 1900 - 3809.

Никто из экономистов и предпринимателей не ожидал, что с проведением железной дороги резко подскочат цены на земледельческие продукты. Даже при обильных урожаях цены на хлеб держались высокие, гораздо выше, чем до проведения "железки". Городскую управу беспокоили пожары, постоянно вспыхивавшие па Енисейском железнодорожном мосту. Его деревянный настил, по которому планировался конный проезд, горел в августе 1899 года, в декабре 1900, в марте 1901 (два раза) и в апреле 1902 года. Вскоре его заменили на металлический, а в будках сторожей установили телефоны для немедленного вызова пожарных обозов из Красноярска. Казалось бы, такие проблемы лишь косвенно задевали городскую управу, однако, если смотреть глубже, то они очень влияли на бюджет Красноярска, особенно на его доходную часть.

Шепетковский умел отстаивать свое мнение. Выступая по проекту бюджета перед гласными Думы, он подчеркивал, что "такие расходы, как пособие казне, содержание городского управления, квартирное довольство войск, содержание полиции, пожарной команды, училищ, медицинской, ветеринарной и санитарной части и имуществ, будучи по своему характеру постоянными и большею частию обязательными, не допускают сколько-нибудь значительных сокращений. Остается лишь одна статья - благоустройство города. Расход на этот предмете 1900 году составил 11973 рубля, - говорил Шепетковский, - но если бы город вынужден был вовсе упразднить этот расход, то ему пришлось бы отказываться от освещения улиц и от содержания мостов, тротуаров, канав, между тем допустить это совершенно немыслимо".

Расходная часть бюджета в 1900 году составляла 131005 рублей и превышала доходную на несколько тысяч рублей. К 1902 году долги города достигли 65 тысяч рублей, и чтобы их погасить, требовались дополнительные ссуды. Запасной капитал Красноярска был исчерпан до дна. Тем не менее город разрастался. С 1896 года было отдано в аренду значительное количество городской земли под усадьбы, главным образом железнодорожным служащим и рабочим.

Шепетковский считал, что существенное пополнение городской казне может принести продуманная оплата аренды земли, хотя к 1902 году свободных участков у города почти не оставалось.

Красноярск издавна распродавал свои земли частным лицам почти за бесценок и уступал бесплатно разным учреждениям. Если в 1891 году город получил доход от аренды земли 1553 рубля 79 копеек, то к 1902 году этот размер вырос почти до 12771 рубля 40 копеек. Так постепенно управа училась рачительно вести свои хозяйственные дела.

В декабре 1900 года на средства О. Данилова и его сыновей было построено превосходное здание городской библиотеки, где проходили заседания местного географического общества. Читальный зал оказался настолько теплым, сухим, уютным, что даже самое высокое начальство любило сюда заглянуть на огонек. Городской голова здесь бывал почти ежедневно. Рядом с библиотекой строилось здание народного дома-театра. Почти ежегодно открывались народные училища, работали две воскресные школы, устраивались народные чтения, и в Красноярске все меньше становилось детей, не знающих грамоты. Мечта сибирских просветителей "ни одного неграмотного" уже почти становилась реальностью.

На виду у всех город обретал ухоженность, опрятность, становился уютнее, чище. Шепетковский вполне мог быть избран на второй срок. Выборы на 1902-1905 гг. проходили два дня - 11 и 18 ноября. Из 50 тысяч населения только 405 человек имели недвижимое имущество - дома, заводы, фабрики, мастерские, участки земли, стоимость которых была не ниже 1000 рублей, то есть соответствовали избирательному цензу для Красноярска. (В Москве и Петербурге избирательный ценз был равен 3 тысячам рублей, в более мелких городах - 1,5 тысячи - Л. Б.}.

Окрыленный успехом, Шепетковский стремится сделать свою работу еще более открытой.

Наши соседи - иркутяне и томичи - уже в 80-х годах прошлого века понимали, что городскому самоуправлению необходимы свои печатные органы. С 1886 года два раза в месяц выходил журнал "Известия Иркутской городской Управы". Подобное издание выходило и в Томске. С 1903 года его преобразовали в еженедельник "Известия Томского городского Управления". Пресса помогала всесторонне осветить сложную муниципальную жизнь городов, показать лица их руководителей, указать им на удачи и промахи.

Красноярск в этом отношении от своих соседей явно отставал. Причин тому было много. Тут и нежелание гласных "выносить сор из избы", и равнодушие губернского начальства, считавшего затею с печатанием журнала преждевременной, и, конечно, финансовые трудности. Николай Александрович Шепетковский был уверен, что только люди невежественные, равнодушные тс судьбе города могут препятствовать развитию прессы.

28 апреля 1902 года главному цензору края - губернатору городской голова пишет прошение. Суть его такова. Дума подготовила оригинал брошюры "Обзор хозяйства г. Красноярска за январь-март 1902 года" и "имеет честь покорнейше просить разрешения Вашего Превосходительства о напечатании этой брошюры в количестве 500 экземпляров для раздачи городским обывателям". Н. Шепетковский просит губернатора, чтобы разрешение было дано как можно быстрее, иначе данные, опубликованные в ней, устареют, и у горожан пропадет интерес к подобному изданию.

Вскоре брошюра была напечатана, и к удивлению многих оппонентов Шепетковского, разошлась среди горожан всего за несколько дней. С тех пор вплоть до 1915 года красноярцы регулярно четыре раза в год знакомились с новыми номерами "Обзора хозяйства города Красноярска". Здесь печатались отчеты о городском бюджете, об очередных выборах в городскую Думу, освещались с максимальной полнотой вопросы, связанные с работой думских городских комиссий, давались краткие справки об отводе горожанам земельных участков, об отдаче в аренду городских земель предпринимателям, об установках городской управой базарных цен на основные продукты питания и другие полезные и нужные для жителей Красноярска сведения.

Шепетковский старается детально изучить каждую область городского хозяйства, узнать ее нужды и беды. Так, работой пожарной команды Шепетковский постоянно недоволен. Несколько жалоб граждан на плохую работу пожарных вынуждают Думу принять суровое решение - ходатайствовать перед губернатором об отстранении от должности брандмейстера Миняйло - за невознаградимые убытки, нераспорядительность и беспомощность. Убогость инвентаря, жалкий вид пожарных, задавленных нуждой, заставляют его обратиться с письмом в Сенат в надежде, что там, наверху, услышат голос из провинции, обратят внимание на ее нужду. Это был наивный порыв, который, как впоследствии оказалось, принес Шепетковскому одни неприятности.

Письмо чудом уцелело, и спустя годы мы можем окунуться в мир забот городского головы.

"Управе больше, чем кому другому, известно, что в состав пожарных идут только те лица, которым безусловно некуда делаться, ибо за 13 рублей 30 копеек в месяц на своем содержании прожить очень трудно, почему эти лица часто меняются. Непривлекательна для службы пожарных и другая сторона - это та обмундировка, которой они снабжаются от города: суконная куртка, шаровары и шапка - одни и те же на зиму и лето, при этом в одном только комплекте. В этой одежде пожарный должен проводить жизнь свою дома, выходить в праздник в гости, чистить ежедневно конюшни, в ней же выезжать на пожары. Между тем зимняя стужа и пожары требуют шубы, теплой шапки, сапогов и валенок, каковы вещи пожарный должен иметь свои, причем порча их на пожарах сама по себе очевидна. До обучения ли тут при подобных условиях? Хорошо если удастся суметь задержать на службе мало-мальски опытного пожарного работника".

Ответ не заставил себя ждать. В Петербурге выводы сделали быстро: городской голова никудышный, беспомощный, работать сам не желает, а только ждет дополнительных правительственных субсидий, а потому Сенат рекомендовал губернатору наложить дисциплинарное взыскание на членов управы и на председателя Думы Шепетковского.

Вот так, одним махом, столица решала жизненные вопросы провинции.

Особенно наседал на городскую Думу губернатор, стремящийся вот уже несколько лет подряд увеличить штат полиции Красноярска на 26 городовых за счет бюджета города. Шепетковский как мог сопротивлялся. Если принять губернаторские условия - это значит оставить на потом благоустройство города, разрушить планы народного образования и здравоохранения. Он снова и снова доказывает вышестоящим властям, "что город не имеет возможности увеличить число городовых, против существующего штата" (64 человека - Л.Б.) и что "ввиду особенности сибирских городов, заключающих в составе своего населения значительный процент ссыльного элемента, который, главным образом, и требует за собою усиленного полицейского надзора и как сосредоточенного здесь, по распоряжению правительства, то вполне справедливо было бы и расходы по надзору за ними отнести на средства казны".

Красноярск в начале двадцатого века был богат людьми одаренными, высокоинтеллектуальными, которые понимали, что без культуры жизнь становится лишенной всякого разумного смысла. Это братья Владимир и Всеволод Крутовские, П. Коновалов, И. Савенков, Д. Лаппо, А. Григорьев, Н. Скорняков, В. Баландина, М. Красноженова и другие. Если городская Дума шаг за шагом успешно решала задачу всеобщего образования, то единомышленники Шепетковского сумели убедить губернские власти, что только грамотное сельское население сможет поднять эффективность сельской экономики.

Повсеместно в селах и деревнях возникают бесплатные народные библиотеки - читальни, значительные шаги делает книготорговля как в городе, так и в деревне. Появляются первые кинотеатры, успехом у жителей края пользуются музыкальные представления, концерты.

50-летие со дня смерти Николая Васильевича Гоголя Красноярск отмечал торжественно и солидно. Городская Дума приняла по этому поводу решение - поставить в городском саду бюст Гоголя, открыть и назвать его именем школу и главную улицу в Николаевской слободе.

События 9 января 1905 года потрясли всю Россию. Высказать к ним свое отношение попыталась и Красноярская Дума. Мнения выступавших по этому вопросу разделились. Протоиерей Д. Вологодский говорил, что "нельзя не возмущаться пролитием неповинной крови, при каких обстоятельствах оно ни происходило бы", другие с такой оценкой не согласились. Текст в Петербургскую Думу утверждали голосованием. Присоединившись к голосу лучших сынов России, Красноярская Дума выразила пострадавшим жителям Петербурга соболезнование по поводу всего совершившегося 9 января над мирными и безоружными гражданами.

19 октября Дума созвала экстренное заседание по поводу Высочайшего манифеста 17 октября о даровании политической и гражданской свободы. В своей вступительной речи Шепетковский, указав на важное значение этого акта в жизни страны, сделал существенное добавление, что долг справедливости заставляет требовать в настоящее время полной амнистии всем борцам за свободу Родины, и в заключение предложил выразить чувство радости по этому поводу в телеграмме на имя государя.

После обсуждения различных редакции текста остановились на последней: "Выслушав в экстренном заседании Высочайший манифест 17 октября, возвестивший начала гражданской и политической свободы, Красноярская городская Дума охвачена чувством глубокой радости. Отвечая на призыв содействовать успокоению страны, Красноярская городская Дума выражает твердую уверенность, что достижение этого возможно только в том случае, если немедленно последует амнистия политическим борцам за свободу, будут уничтожены военные положения, усиленная охрана и исключительные полицейские полномочия Товарища Министра внутренних дел и когда народ получит всеобщее, прямое и равное избирательное право с тайной подачей голосов".

Эта телеграмма ушла на имя председателя Комитета министров графа С.Ю. Витте.

Между тем на улицах Красноярска было неспокойно. 21 октября произошло столкновение красноярских черносотенцев с отрядами рабочих дружинников. В результате этой стычки погибло 11 человек и около 40 ранено.

Эти кровавые события никого из горожан не оставили равнодушными. Все думали о том, как наказать виновных и не допустить новых кровавых столкновений. 22 октября Шепетковский снова назначает чрезвычайное заседание Думы. Гласные приходят к одному решению - обратиться к населению Красноярска с воззванием. Здесь же составляется его короткий текст:

Высочайший манифест возвестил нам великую радость; мы, не поняв друг друга, льем братскую кровь. Граждане и братья, опомнитесь, вспомните Бога, повелевавшего любить друг друга, даже врагов своих; вспомните, что у каждой жертвы есть дети, отец и мать, братья и сестры, горе же их безмерно!

Успокойтесь, оставьте братоубийственную борьбу и, когда пройдет немного времени, Вы увидите, что, разномысля, Вы стремитесь одинаково к благу народному и что наш Царь, давший нам радостный манифест, вместе со всем своим народом в немногие годы сделает счастливой всю Россию.

Успокойтесь, Граждане и Братья, и с верой в великое будущее Родины приступайте к мирному труду!"

События же следуют одно за другим. В городе ползут слухи о том, что 4 декабря - в день выборов гласных на следующее четырехлетие 1906 - 1909 гг. - готовится мощная демонстрация, чтобы их сорвать. Дума созывает экстренное заседание. После долгих дебатов было решено дату выборов оставить прежней. В назначенный срок они все-таки состоялись.

6 декабря отряды рабочих и солдат объединились. 10 декабря в Красноярске выходит первый номер большевистской газеты "Красноярский рабочий". До 3 января 1906 года в Красноярске хозяйничали отряды революционеров. Губернские и городские власти были парализованы.

Как видим, второй срок пребывания Шепетковского на посту городского головы заканчивался на трагической ноте.

В 1907 году, когда Шепетковскому исполнилось 60 лет, его заслуги перед городом были, наконец-то, по достоинству отмечены. Дума присвоила ему звание почетного гражданина Красноярска. Но на этом общественная и политическая деятельность статского советника Шепетковского не заканчивается. В 1910 году за противоправительственную агитацию он содержится недолгое время под стражей. Как лицо явно неблагонадежное, а он принадлежал к партии кадетов, его отстраняют от службы в суде, без подачи прошения. Эти гонения местных властей только усиливают популярность Николая Александровича в местном обществе.

Начиная с 1908 года, Красноярск первый из сибирских городов вводит у себя всеобщее начальное обучение. Теперь все дети, и богатых и бедных родителей, не знают отказа при поступлении в школу и в этом большая заслуга основателя Общества попечения о начальном образовании Шепетковского. 18 января 1914 года 3-му приходскому училищу присваивают имя Николая Александровича Шепетковского, а через 10 дней в здании училища вывешивают его поясной портрет. За всю историю города такого высокого признания удостоились лишь несколько человек. Среди них - губернатор П.Н. Замятнин, мещанин А.Ф. Комаров, Н.А. Шепетковский, Н.К. Переплетчиков и др.

Шепетковский умер в Красноярске 18 января 1919 года. В некрологе, подписанном его друзьями, подчеркивалось, что вся жизнь этого удивительного человека "прошла в служении Красноярску" (наверное, точнее и не скажешь).

Сибирь всегда славилась талантливыми самородками. К ним хочется отнести и Ивана Ивановича Токарева, которому в 1883 году красноярцы доверили пост городского головы. Иван Иванович родился в деревне Кускун, расположенной в нескольких верстах от Красноярска. Его отец - бедный, но грамотный крестьянин, привил своему единственному сыну любовь к печатному слову. Мальчик все схватывал на лету. До двадцати лет судьба не баловала Ивана Ивановича. Вместе с отцом они занимались хлебопашеством и скотоводством. С переездом в 1843 году в богатое село Частоостровское Красноярского уезда жизнь Токарева начинает резко меняться.

Смышленого и грамотного парня сельчане сперва ставят писарем, потом волостным головою. За честную службу он вскоре награждается форменным кафтаном. Глубоко религиозный, искренне веривший в добро, Токарев, сделавшись купцом, значительную часть своих средств отдавал на благоустройство божьих храмов. Благодаря его финансовым усилиям Частоостровская каменная церковь, построенная еще в 1824 году, удивляла многих архипастырей своей опрятностью и образцовым порядком. В 1858 году сельчане избирают его церковным старостой.

В 1861 году Токарев за свой счет строит в селе Частоостровском деревянный дом для приходского училища. За это он был награжден серебряной медалью на Анненской ленте.

С 1867-го по 1882 годы он являлся почетным старостою красноярского Владимирского приюта, пожертвовав на нужды воспитанников 4 тысячи рублей. Эта благотворительная помощь также не была оставлена без внимания. За добровольные пожертвования в пользу приюта его в 1875 году наградили медалью на Станиславской ленте.

В 1877 году он жертвует 5 тысяч рублей на построение церкви в Мунозерском приходе Петрозаводского уезда Олонецкой епархии..3а этот поступок к 1878 году его наградили орденом Св. Анны 3-й степени.

Дела у Токарева шли так успешно, что в 1879 году он стал купцом первой гильдии, а через два года Святейший Синод представляет его к награждению орденом Св. Станислава 2-й степени. Доброта Токарева удивляла многих жителей. Кто бы из священников к нему ни обращался за помощью, всегда получал материальную поддержку. За эту неутомимую благотворительную деятельность Токарев, помимо правительственных наград, имел 2 грамоты от Святейшего Синода и 10 благодарственных свидетельств от архипастырей Томска и Красноярска.

В 1882 году горожане избирают его на должность городского головы, в это же время он был старостою кафедрального собора в Красноярске. 18 февраля 1883 года он вступает в управление городом, причем делает это бескорыстно, не требуя за эту хлопотную работу жалованья. (Как тогда говорили, "исполнял должность без содержания"). В мае 1883 года Токарев как председатель городской Думы отправляется в Москву для участия в коронации Александра III. Здесь же ему вручаегся еще одна награда -орден Св. Анны 2-й степени. Возвратившись из Москвы и окунувшись с головой в городские дела, Иван Иванович вскоре приходит к выводу, что городское самоуправление находится в очень жалком состоянии. Выступая перед гласными, он обрисовал в самых мрачных красках недостатки городского хозяйства. Катастрофически не хватало средств. Например, по смете на 1883 год было сделано расходов на 61 727 рублей, а доходов собрано только на 48 850 рублей.

В своих оценках работы городской управы Токарев не был одинок. Известный петербургский журналист П. Подлигайлов в книге "Местное самоуправление в России" (Спб., 1884) писал: "Не пользуясь никакими правами, ни властью, городские Думы обладают обширной компетенцией, выполнить которую надлежащим образом они не могут, с одной стороны, вследствие весьма ограниченных средств, с другой - крайне неправильного представительства, вручающего интересы города и его обывателей в бесконтрольное распоряжение грубо-эгоистического и крайне неразвитого торгового класса, члены которого пользуются привилегированным правом представительства и как владельцы недвижимой городской собственности и как лица торговые, уплачивая определенные городские пошлины".

Беда в том, заключал автор книги, что "дела в Думах решаются под влиянием случайно составившегося большинства гласных. Вот почему деятельность Дум полна противоречий". С этими доводами трудно не согласиться. И хотя красноярцы в 1870 году сделали шаг к демократии, но до ее полного утверждения в обществе было очень далеко.

На посту городского головы Токарев пробыл недолго. Он часто болел, три месяца провел на Кавказских минеральных водах, но здоровье так и не смог восстановить. 27 июня 1884 года он скончался. Но и за столь короткое время Дума под его руководством сумела принять ряд дельных постановлений. В марте 1883 года в городе был введен ночной караул, плату за который несли сами домовладельцы. С введением его в Красноярске резко уменьшились случаи грабежа и насилия. Токарев издал еще одно постановление, запрещающее с 1 марта по 25 июля охоту на дичь, а также ее продажу на городских базарах. В памяти красноярцев личность Токарева осталась надолго. О нем ходили разные добрые легенды, притчи. Не зря в народе говорят: "Хочешь проверить человека - доверь ему власть".

Книжная торговля сыграла заметную роль в повышении культурного уровня сибирского населения. К сожалению, в истории культуры края этот вопрос еще совсем не изучен. Наш очерк - это первая попытка как-то обобщить и проанализировать накопленный документальный архивный материал по этому важному вопросу.

Первый книжный магазин в Восточной Сибири открылся в 1852 году, в Иркутске. Инициаторами его создания выступили члены только что созданного отдела Восточно-Сибирского географического общества. В эти годы они писали: "Приняв в соображение, что во всей Восточной Сибири нет ни единой книжной лавки, отдел решается учредить в Иркутске под своим непосредственным надзором запас книг и карт для распродажи местным жителям".

Еще до открытия магазина членами общества было закуплено книг на сумму более 500 руб. Передовая часть сибирской интеллигенции охотно жертвовала свои научные и научно-популярные книги, создаваемой при Восточно-Сибирском отделе Географического общества библиотеке. В сопроводительных письмах они прямо указывали, что "прочие книги, которые не понадобятся отделу, можно продать, а остальные поместить в библиотеку . Это в какой-то мере способствовало расширению книжного ассортимента магазина, придавало ему некоторую экономическую устойчивость. Видимо, создание такого книжного склада (магазина) послужило толчком к дальнейшему развитию всей книжной торговли на территории Восточной Сибири. К сожалению, сведения о деятельности этого первенца книжной торговли в начале 1850 - 60 гг. очень скудны.

В Енисейскую губернию книжная торговля пришла лишь в середине 70-х годов прошлого века. Утверждение авторами Сибирской энциклопедии, что в 1860-е годы в Красноярске работала книжная лавка Иванова, неверно. Об этом же говорят многочисленные статьи публициста и библиотекаря из Енисейска Никиты Скорнякова, в которых он не раз с огорчением писал, что книжной торговлей в Сибири серьезно никто не занимается. Свою мысль он красноречиво иллюстрировал на примере губернского Красноярска. Так, по его словам, в 60-е годы прошлого века лишь в некоторых купеческих лавках Красноярска вместе с хомутами, вилами, скобами, дегтем можно было увидеть в продаже "несколько азбук, переводных романов, сказок народных и библейских, купленных местными купцами на ирбитской ярмарке". Ссыльный революционер, впоследствии один из основателей Енисейского краеведческого музея Максимиллиан Осипович Маркс, в своих воспоминаниями отмечал, что в 1860-х годах в Красноярске "не было ни одной книжной лавки".

Первым, кто серьезно занялся книжной торговлей в нашем крае, был библиотекарь и публицист Н. Скорняков. В 1866 году он при своей домашней библиотеке открывает Книжную торговлю дешевыми народными изданиями. Скажем, что почти за 30-летнюю подвижническую библиотечную деятельность Скорняковым было продано жителям города Енисейска и близлежащих деревень более 30 тысяч экземпляров детских и народных книжек.

Несмотря на отдаленность от культурных центров Европейской России в Енисейской губернии культурная жизнь не замирала. Об этом красноречиво говорят труды М. Азадовского, Б. Кубалова, Г. Кунгурова, К. Богдановича, Е. Петряева, В. Трушкина, В. Волковой, С. Пайчадзе, А. Посадскова, Г. Быкони и многих других современных исследователей.

Огромное влияние на духовный рост населения Енисейской губернии в 1860-е годы оказали ссыльные польские революционеры и сибирские патриоты (областники).

В 1862 году в Иркутске благодаря стараниям Николай Семеновича Щукина (1838 - 1870) - сына директора иркутской гимназии С.С. Щукина, выходят "Сибирские рассказы" - первая книга местных литераторов, изданная не в Европейской России, а здесь, в Сибири, - в Иркутске. Без сомнения, эта крупная удача окрылила многих местных журналистов и публицистов, дала возможность им поверить в собственные творческие силы.

Наиболее характерно атмосферу сибирских нравов тех лет передавал очерк, опубликованный в сборнике под названием "Практическая девушка". Персонаж его, некто Мирский, постоянно чувствует влечение к книгам, но "книги весьма трудно было достать в этом блаженном городке, - пишет автор. - Только в одном из домов он нашел кипы газет и два-три шкапа книг в красных переплетах. Мирский выбрал, - продолжает автор очерка,- несколько стихотворений Некрасова, издания Солдатенкова и Щепкина. Стихотворения эти произвели на него весьма не приятное впечатление".

Героиня этого же очерка Зоя Никоноровна, вообще, редко брала в руки книги, но если уж брала, то имела какое-то особенное чутье выбирать из них такие слова и выражения, которые употребляются большею частью людьми начитанными и посредством которых она сама могла казаться весьма начитанною особой. "Слова "прогресс ", "поэтичность", "эмансипация", "вульгарность", "духовность", "идеальность" то и дело вертелись у нее на языке и приводили в тупик не одного слушателя-сибиряка", - так заканчивает автор очерка краткий портрет своей героини. Как видим, сибирское общество мало занимали проблемы культуры. Однако щегольнуть своей образованностью было в то время очень модно. Дело порой доходило до курьезов, когда кольца, сделанные из кандалов Чернышевского, считались самым престижным украшением среди дам сибирского общества.

В 1860-е годы молодые думающие сибиряки все чаще задавали себе вопрос: если у общества есть деньги на роскошь, кутежи и на разные аферы, почему же нет денег на образование?

Ответ на него искал и Николай Щукин. Со свойственной молодости наивностью он писал генерал-губернатору Восточной Сибири: "... Будучи сам не чужд литературным занятиям и имея сношения почти со всеми пишущими в России или в Сибири, я решил при сотрудничестве и денежном участии некоторых из этих лиц предпринять в Иркутске издание ежемесячного литературного журнала. Недостаток развития самобытных литературных дарований, - продолжал он, - ни в каком другом месте России так сильно не чувствуется, как в Сибири". Журнал не был разрешен, вот почему на свет вместо первого номера литературного журнала "Сибиряк", задуманного Щукиным, появился литературный сборник "Сибирские рассказы", который быстро разошелся по сибирским городам.

В Красноярске же из сибирских областников особо выделялся молодой даровитый публицист Серафим Серафимович Шашков (1841 - 1882). Он принимал участие в работе частной школы И. Подлесного, вскоре запрещенной губернатором Замятниным, был редактором "Памятной книжки Енисейской губернии на 1865 - 1866 годы". Но особо он запомнился красноярцам своими лекциями по истории Сибири, которые во многом по-новому освещали и без того жалкую и убогую жизнь далекой провинции. Сибирский патриот поддерживает неудержимую предпринимательскую смекалку бывшего (в 1850-х годах) учителя русского языка, а в 1860-х уже красноярского миллионера К.М. Сидорова, который, как и Шашков, хотел, чтобы сибирский университет был открыт в Красноярске. Если Шашков теоретически разрабатывал вопросы, связанные с деколонизацией Сибири, то Сидоров показывал всему миру, как неумело, неразумно, неграмотно используются богатства Енисейского края. За 19 лет своей бурной предпринимательской деятельности Сидоров свои достижения и открытия показывал на разных выставках 16 раз. Сибирская лиственница и туруханский графит на Всемирной выставке в Лондоне 1862 года были признаны по своим качествам самыми лучшими. Видимо, купец где-то втайне разделял взгляды областников: он, как и они, верил, что только отделение Сибири от России может ей принести новую лучшую жизнь.

С возникновением в Иркутске, Красноярске, Томске в 1851 году первых официальных газет - губернских ведомостей - круг читающих сибиряков стал заметно расширяться. Все чаще стали возникать местные типографии, обслуживающие в основном коммерческий капитал, так как книги научно-художественного содержания издавать в Сибири правительством вообще запрещалось. Эти и другие весьма важные обстоятельства, например, отдаленность сибирских городов от культурных центров России, во многом и сковывали развитие книжной торговли. Неудовлетворенный спрос на книгу в Сибири чувствовался особо остро. Так, при подготовке к открытию в 1868 году Красноярской мужской гимназии енисейский губернатор генерал-майор П. Замятнин ездил в Москву за покупкой книг для ее библиотеки. Насколько трудно было в это время приобрести необходимую литературу говорят сохранившиеся воспоминания сибиряков-старожилов, в которых они отмечали, что "между выпискою и доставкою книг нередко проходил год, а то и более ".

О причинах неудовлетворительного распространения книг в Сибири не раз писал Н. Синицын. В статье "Что задерживает развитие книжной торговли в провинции?" он подчеркивал: "Я заводил сношения с четырнадцатью книжными магазинами, но из них, оказалось, можно вести дело только с тремя: с магазинами Анисимова и Глазунова (теперь Мамонтов) в Москве и Фену в С.-Петербурге. Остальные же своей неаккуратностью, небрежностью и слишком холодным отношением к делу заставили меня прекратить с ними всякие отношения".

Далее Синицын продолжал: "Такие помощники, разумеется, убивали, а не поддерживали начавшую развиваться книжную торговлю в Иркутске. Иногородние, начавшие было выписывать от меня книги, винили меня в неаккуратности, не вникая, разумеется, в ее причину". Заканчивал он статью еще на более грустной ноте: "Разумеется, при таком ведении дела более чем наивно ожидать развития книжного дела в России". О том, что иркутянин относился к своей профессии основательно и серьезно, говорит выпущенный им в 1873 году первый в Сибири книготорговый каталог.

Следует сказать, что в эти же годы Енисейской губернии велась продажа нелегальной литературы. С 1872 по 1878 год этим "промыслом" в Красноярске и его окрестностях занимался некто Зерновицын или Пастухов (настоящей фамилии этого незаурядного революционера пока выявить не удалось). В архивных документах о нем мы находим разные интересные сообщения. Так, в 1873 году Красноярское жандармское управление доносило в Иркутск, что "некто Зерновицын разъезжает по Сибири с небольшой библиотекой, пропагандирует антиправительственные идеи в местном сельском населении".

В 1878 году Зерновицын из Красноярска, "продавши часть книг в этом городе, отправился в другие губернии и области Восточной Сибири для распространения означенных книг в народе". Зерновицыну удалось привлечь на свою сторону М. Яковлева - жителя Красноярска, пропагандист регулярно снабжал его литературой. Среди книг можно назвать "Горе Руси", лондонское издание П. Лаврова "По поводу самарского голода".

Вдохновленный идеями Зерновицына, Яковлев начинает добиваться разрешения для открытия в городе частной библиотеки и публичных чтений народных изданий для простых жителей Красноярска. Эти попытки потерпели крах: администрация города сочла вредными подобные начинания. Яковлев пытается поднять в Красноярске восстание, пишет революционное воззвание "К нашим друзьям". Но вскоре его арестовывают и высылают в Якутскую область.

Случаи распространения нелегальной литературы в Сибири были не единичными. Поэтому, чтобы пресечь крамолу, жандармы неохотно шли на разрешение открытия книжных магазинов.

Новый этап в развитии книжной торговли в Сибири в 1870-е годы связан с именем томича Петра Макушина, начавшего отчет своей просветительской деятельности с 19 февраля 1873 года.

Приступая к открытию книжного магазина в Томске, Макушин, конечно, хорошо изучил опыт работы своих предшественников. Если Синицын в распространении книг ориентировался в основном на небольшой круг местной интеллигенции, то Макушин старался охватить книгой забытое Богом почти все сельское население Сибири. Синицын проявлял к книге коммерческий интерес, а Макушин видел в книге великую силу, способную сделать мир счастливее. Вот почему под его лозунгом "Ни одного неграмотного" объединялись все прогрессивно настроенные слои интеллигенции, впоследствии объединившиеся в Общества попечения о начальном образовании.

Пример блестящего начинания Макушина заставил многих коммерсантов устремить свои взоры к книжному товару. С начала 1880-х годов в сибирских городах один за другим возникают книжные магазины, которые быстро сходят со сцены. Дело в том, что книжная торговля требовала от предпринимателя не просто знания арифметики, а большой культуры и любознательности.

С середины 1880-х гг. сеть книжных магазинов начинает резко увеличиваться. Книжные магазины А.Ф. Комарова, И. Парфентьева открываются в Красноярске. Не прекращает работы и книжный склад ВСОРГО, распространяющий в этот период в основном через местные музеи свои научные труды.

В эти же годы П.И. Макушиным была сделана попытка открыть частные книжные магазины в Омске и Красноярске, но она закончилась неудачей. Пытался он организовать книжную торговлю и на строящемся в это время Обь-Енисейском канале. Как вспоминал Макушин, "высшее начальство нашло, что рабочим в числе 500 человек, очутившимся в тундре, заниматься чтением книг вредно".

Характеризуя состояние книжной торговли в сибирской провинции, Петр Иванович отмечал большие трудности в приобретении книг для читателей сел и деревень, так как "при отсутствии в те времена библиографических указателей масса вновь выходящих в столицах произведений печати для широкой публики в Сибири оставалась неизвестной".

Отношение предпринимателей и журналистов Восточной Сибири к деятельности П.И. Макушина было неоднозначным, что связано с возраставшей на книжном рынке конкуренцией.

К концу 1880-х - началу 90-х годов она была особенно жесткой. Чтобы продержаться хотя бы несколько лет, требовались большие знания, умение создать свою клиентуру. Большинство вновь открываемых книжных лавок через год-другой прекращали свою работу. Но видимая легкость наживы продолжала втягивать в водоворот книжной торговли новые имена из разных сословий и званий. Так, в 1882 году получил разрешение на открытие торговли детскими книгами в Иркутске Емельянов. В 1885 г. в этом же городе купчиха Ларионова к прошению об открытии книжной торговли подготовила список книг, которые она собиралась предлагать иркутянам. Среди них 200 экземпляров азбуки, 700 календарей, 300 детских книг и 1200 книг духовного содержания. Всего предполагалось продать более 3000 экземпляров. Среди других прошений на разрешение книжной торговли обращает на себя внимание просьба Н.М. Ядринцева и М.В. Загоскина - известных сибирских публицистов.

Еще в 1882 году, издавая в Петербурге газету "Восточное обозрение", Ядринцев свободные часы посвящает изучению букинистической торговли в столице, разыскивая в магазинах книги И. Фишера, А. Миддендорфа, П. Палласа, А. Степанова и других авторов, писавших о Сибири. В 1888 г. Ядринцеву было выдано свидетельство на право открытия в Иркутске книжной торговли с кабинетом для чтения. С присущей ему энергией Ядринцев выносит на суд сибирской общественности вопрос "О создании Восточно-Сибирского книжного склада" с тем, чтобы сделать книгу дешевой и доступной самой широкой читающей публике. Приведенные в газете "Сибирь " цифры позволяют сравнить стоимость книг в различных книготорговых предприятиях Иркутска. Так, продававшиеся в книжном магазине Синицына в 1883 году сочинения Пушкина в 7 томах стоили 12 руб., "Горе от ума" Грибоедова - 2 р. 25 к., сочинения Писемского в двух томах - 4 р. 50 к., "Сибирь как колония" Ядринцева - 3 р. 50 к., "Словарь иностранных слов" - 5 р. 50 к.

Почти по такой же цене продавались издания и в городах Енисейской губернии.

Книги, выпускавшиеся местными типографиями для широкого распространения в народе, продавались по невысокой цене. Так, брошюра "Жизнь и подвиги св. Кирилла и Мефодия", изданная в Красноярске в честь 1000-летнего юбилея основателей славянской письменности, стоила 25 коп. Очерк "Енисейская губерния" учителя красноярской гимназии А.К. Завадского-Краснопольского для народного чтения - 50 коп.

Высокая цена на местные справочники и научные издания объясняется, в первую очередь, дороговизной бумаги, которую постоянно приходилось завозить из европейской части России, и дорогим содержанием обслуживания печатной техники. В столицах средняя цена одного экземпляра книги колебалась между 1 р. 50 к. и 2 руб. В Сибири, по нашим весьма приблизительным подсчетам, между 2 и 3 руб. Понятно, что в основном сибирские горожане покупали книги наиболее дешевые, издания лубочного характера. В Сибири, как и в европейской части России, эти книги преимущественно распространялись офенями. Писатель-народник С. Елпатьевский вспоминал: "В Красноярске и в Енисейске владимирцев (так назывались офени-крестьяне, выходцы из Владимирской губернии) было много. И не только в городах. Между Красноярском и Енисейском и по главному Сибирскому тракту были огромные села вроде Казачьего и Рыбного, игравшие роль городов и обслуживавшиеся главным образом владимирцами". Сибирские офени всегда подвергались нападкам местной прессы. Часто это были справедливые замечания, но при этом приходилось отмечать недостаточную активность местной интеллигенции в деле распространения хорошей и дешевой книги.

Заметное развитие в это время получает букинистическая торговля. Так, в 1887 году книжный склад, образованный в Иркутске при газете "Сибирь", принимал книги на комиссию. Кроме того, столичные букинисты часто давали в местной прессе объявления о том, что каталоги подержанных и редких книг высылаются бесплатно.

Многие сибиряки пользовались услугами книжных магазинов П. Шибанова, В. Клочкова, которые вели букинистическую торговлю. Так, красноярский учитель Н. Бакай - в дальнейшем известный сибирский историк - просил Шибанова выслать книгу Н. Загоскина "Очерки организации и происхождения служивого сословия в допетровской Руси" (Казань, 1876). Цена вместе с пересылкой равнялась 1 р. 20 к. Книги высылались наложенным платежом. Известно, что Шибанов высылал издания в Иркутскую городскую библиотеку на имя народовольца С. Якубовича. Как справедливо заметил один из невольных обитателей Сибири, вновь выходящие книги сибирские книжные торговцы держат главным образом для ссылки.

Существующие книжные магазины не смогли в полной мере удовлетворить все возрастающие запросы сибирской интеллигенции. Иркутский голова В.П. Сукачев, имеющий университетское образование, писал, что для приобретения книг в большинстве случаев приходится обращаться в Томск к Макушину, в Москву или в Петербург.

Активность в распространении духовных книг в Сибири в эти годы проявляет "Русское общество распространения священного писания", отправившие за Урал двух книгонош (И.Т. Рудченко и С.Г. Ткачева). Только в Красноярске за восемь дней они продали около 1000 экз., в Енисейске - до 1400 экз. Большое количество книг было продано в окрестностях Минусинска, Ачинска сельским священникам и прихожанам церквей. Всего за 1882 - 1883 гг. обществом было распространено около 4 тыс. экз.

В 1890-е гг. активность общества возрастает. Им организуются склады в Красноярске в доме книгопродавца А.И. Лукоянова, в Иркутске в книжном магазине П.И. Макушина и В.М. Посохина, в Томске в книжном магазине П.И. Макушина. Многим сибирякам в это время разрешается торговать книгами по деревням. В Назаровской волости, Енисейской губернии торговлей книгами вразнос занимался крестьянин Т.П. Сысоев.

Стремительное наступление капитализма в Сибири в начале 1890-х годов послужило толчком для развития просвещения, образования, культуры. Строительство Сибирской железной дороги пополняло ряды рабочего класса. Претерпевает изменения и книжная торговля. Все новые книжные лавки и магазины начинают работать в городах и деревнях Сибири. Одна из них была открыта в 1894 году в Ачинске Е. Троицкой. По воспоминаниям Э. Итыгина, сына известного сибирского общественного деятеля Е. Итыгина, владелица ачинской книжной лавки была из бывших политических ссыльных. Магазин проработал до 1916 года. Троицкая вела в основном торговлю детскими книгами, учебниками, учебными пособиями. В Енисейске в 189б г. открывает книжную торговлю известный золотопромышленник-купец А. Баландин, в Красноярске - крестьянин Егор Новиков.

Особо следует отметить огромную роль, которую сыграли Общества попечения о начальном образовании в деле распространения книг среди жителей края. Понимая, какой вред наносят лубочные издания делу просвещения сибирского населения, особенно крестьянского, устроители книжных складов открыто призывали передовую сибирскую интеллигенцию на борьбу с лубочными изданиями Никольского рынка.

Красноярцы большое количество книг закупали в книжном магазине петербургской издательницы Калмыковой. При организации книжной торговли члены Общества коммерческой цели перед собой не ставили. Более того, зная настоящий спрос сельского населения на "оракулы", "сонники" и другие лубочные издания, они постановили: "Подобных книг не выписывать и не распространять". Уже в 1894 г. красноярским Обществом попечения о начальном образовании было продано до 9 тысяч книг на сумму 530 руб. Вся эта огромная работа была сделана благодаря организации широкой сети пунктов выдачи, привлечению к этому важному делу большого количества педагогов и передовой сельской интеллигенции. В 1894 г. в губернии работали 18 пунктов продажи книг, к книжной торговле было привлечено 73 комиссионера. Уже в 1896 г. ими было реализовано 13,5 тысячи книг. Распространители народных книг приближали сами эти издания к читателям, "не дожидались того времени, когда читатель сам войдет в склад". Работа Общества сразу же стала приносить заметные плоды: низкопробная "подворотная" литература стала вытесняться более содержательными книгами издательств Калмыковой, Поповой, Вольфа, Павленкова, Маркса и других. С большим пониманием и поддержкой относилась к подвижникам книги местная пресса. Один из корреспондентов томской газеты "Сибирский вестник" писал, что общедоступные книжки вытесняют из круга чтения крестьян такие бессмыслицы, как "Сонники", "Искусство нравиться женщинам и мужчинам" и тому подобные произведения "лубянской" литературы. Однако в целом картина развернувшейся борьбы с книгами Никольского рынка в Восточной Сибири выглядела не такой радужной, как это часто казалось местным просветителям. Особенно отчетливо это видно на примере Енисейской губернии: из 970 населенных мест только в 1/16 части продавались книги прогрессивных издателей, а в "остальных по-прежнему хозяйничали офени. Даже в Минусинском округе, культурный уровень населения которого был намного выше других сел и деревень губернии, влияние офеней на читательские вкусы крестьян полностью устранить не удалось. А ведь там действовали шесть книжных лавок от Общества попечения о начальном образовании, более 20 комиссионеров.

В 1890-е годы передовые сибирские общественные деятели проявляют личную инициативу в открытии воскресных школ, библиотек, книжных лавок. С именем В. Баландиной связаны многие начинания в области культуры, просвещения в Енисейске, где ею был открыт книжный склад, в нем можно было найти полные собрания сочинений корифеев русской литературы. Книги, как отмечали современники, продавались дешево, по издательской номинальной цене. Благодаря поддержке Баландиной, деятельность Общества попечения о начальном образовании в Енисейске резко отличалась от других своей демократичностью. Здесь учебные книги дети бедных родителей получали бесплатно. Его инициаторы организовали продажу книг даже на пароходах "Гленшор", "Св. Николай".

Особым спросом у населения пользовались календари, которые раскупались почти мгновенно. Так, из 190 календарей книжный склад продал 186. По словам известного сибирского публициста Н. Скорнякова, календари заставляли размышлять читателя, пробуждали его интерес к чтению. Однако, несмотря на многие усилия енисейцев оживить торговлю книгами, дела шли неважно. Из 6257 книг, имевшихся на складе в 1898 году, населению было продано меньше половины - всего 2990 экз. Не лучше обстояло дело и в 1899 году. Из 9287 имеющихся книг продана была всего одна треть - 3267 экз.

В 1890-х годах в Сибири уже не было ни одного города, где бы ни продавались книги. В 1891 году в Кяхте начинает работу склад народных изданий, организованный С.Я. Синицыной - женой издателя и книготорговца Н.Н. Синицына. Торговля книгами в этом старинном купеческом центре сразу же пошла довольно бойко.

В Забайкалье активную книжную торговлю развернул Л. Карматских. Очевидец рассказывал: "Всюду, где ни появлялся Карматских со своей подвижной лавочкой, население встречало его более чем сочувственно и буквально набрасывалось на книги, покупая их нарасхват".

Большую работу по распространению в Чите народных изданий проводил А.К. Кузнецов. Здесь при его активном участии в 1880 г. было создано Общество попечения о начальном образовании, велась торговля книгами и при Читинском Краеведческом музее.

К концу 1899 г. книжная торговля добирается и до Якутска. Здесь открывается отделение книжного магазина П.И. Макушина.

В это время на сибирском книжном рынке без труда можно было отыскать любое издание И. Сытина, А. Маркса, М. Вольфа и других крупных книготорговых фирм.

К концу 1890-х годов по-прежнему но было спроса на научные книги, изданные Восточно-Сибирским отделением Русского географического общества, Так, к концу 1899 года на складе оставалось около 2000 томов "Записок", изданных обществом в прежние годы. Даже такое ценное пособие по изучению Сибири, каким являлась книга И. Щеглова "Хронологический перечень важнейших данных по истории Сибири. 1032 - 1882 гг." (Иркутск , 1883), не могло найти своего покупателя. За 16 лет продано было всего 800 экз., к концу 1899 г. на складе оставалось еще более 200 экз. того издания, то есть почти одна пятая часть всего тиража.

Во второй половине ХIХ века работа всех книжных магазинов проходила под бдительным оком полиции. Известны случаи, когда, например, из книжной лавки А.Ф. Комарова в Красноярске были изъяты книги, запрещенные царской цензурой, - "Западня" Э. Золя, "Степные тайны" Засодимского, "Жизнь московских закоулков" Левитова. В 1897 году в Красноярске вышла листовка "Из прошлого (Легенда о кончине императора Александра Павловича)" тиражом 30 тыс. экз. Листок этот был напечатан без предварительной цензуры, и владелец типографии П. Смирнов был отдан под суд и приговорен к штрафу в размере 50 руб. Само же "недозволенное" издание разошлось очень быстро. Ни одного экземпляра в книжных магазинах Красноярска не было найдено.

В 1890-е годы книжные лавки по-прежнему были завалены лубочными изданиями. Крестьяне, как и прежде, покупали преимущественно книги королей примитивности и безвкусицы фирмы Манухина и Леухина. Издания "Посредника" в эти годы среди крестьян встречаются редко. В основном популяризацией дешевых книг этой серии занимались ссыльные народники.

Как мы видим, в 90-е годы продолжалось усиленное развитие книжных лавок. Это было в первую очередь связано со строительством Великой Сибирской железной дороги.

В эти годы в Красноярске особенно заметной становится фигура Лидии Симоновны Крутовской, которая с 17 октября 894 года стала заведовать книжным складом Общества попечения о начальном образовании города Красноярска. Со своей соратницей В.Е. Скорковской они стараются в меру своих сил уберечь красноярскую молодежь от малосодержательной литературы. Стараются не допустить, чтобы порнографическая литература заполонила книжные киоски города. Петербургская студенческая молодежь активно поддержала начинания Крутовской, подарив книжному складу 3 тысячи экземпляров народных изданий.

Сначала склад размещался во флигеле 1-го городского училища. В 1902 году книжный склад Общества переезжает в новое здание Народного дома театра им. А.С. Пушкина, торжественное открытие которого состоялось 17 февраля.

После декабрьских событий 1905 года многие книжные магазины и склады были закрыты. Лишь в марте 1907 года под давлением общественности они вновь открылись. И сразу же много нелегальной литературы было обнаружено в книжном складе Общества попечения о начальном образовании и в книжном киоске самарского крестьянина Николая Николаевича Трегубова, впоследствии ставшего владельцем крупного красноярского книжного магазина "Дело и Забава", располагавшегося по Воскресенской улице в доме Жукова.

Очень часто книжный магазин Трегубова подвергался обыскам и арестам, но, тем не менее, властям так и не удалось запрятать торговца нелегальной литературой за решетку. После 1912 года судьба Трегубова и его книжного магазина нам неизвестна.

Необходимо отметить, что книжный склад, возглавляемый Крутовской, был хорошо известен интеллигенции края. Лидия Симоновна старалась открывать книжные филиалы склада в самых глухих селах и непрестижных районах города. Так, открытый ею книжный магазин в Николаевской слободе Красноярска больших доходов но приносил, скорее, наоборот. Не зря газета "Вести " по этому поводу писала, что "обыватели Николаевки проявили неотзывчивость и малый интерес к книге". В коммерческом плане склад потерпел убытки, но, как часто говорила Л. Крутовская, не все в этом мире можно измерить деньгами.

В 1913 году Общество выпускает "Каталог книг магазинов Общества попечения о начальном образовании". Выход в свет этого издания еще более усиливает влияние Крутовской на книжный рынок губернии. Не зря в эти годы журналисты томской газеты "Сибирская жизнь" писали, что книжный склад Общества попечения о начальном образования в Красноярске по распространению в широких народных массах лучших книжных изданий "занимал первое место в Сибири".

В 1907 году пионера книжной торговли в Красноярске А.Ф. Комарова не стало. Его книжный магазин перешел к бывшему члену красноярской городской управы И.Г. Григоровскому. Как и при Комарове, магазин специализировался на продаже детских и учебных книг. Большой спрос на эту литературу был всегда перед началом учебного года. Газета "Красноярец" в заметке "Расхват учебных книг" писала, что магазин Григоровского был так осажден покупателями, что для установления очереди им были выданы билеты с номерами очередности.

Вскоре магазин переписывается на жену Григоровского - Марию Ивановну. Она продолжает так вести дело, что вплоть до 1913 года у магазина не было равных конкурентов. Используя часто газетную рекламу, Григоровская с каждым годом привлекала в свой магазин все большее количество городских покупателей.

За книжным репертуаром магазина постоянно следили жандармы. Так, в первых числах февраля 1911 года - был осмотр книг. Из магазина Григоровской было изъято несколько брошюр издательства "Посредник".

Извлекая политическую крамолу из общедоступных книжных магазинов, власти города в то же время не заботились о нравственном воспитании своих жителей. Газета "Енисейская мысль" призывала городскую полицию запретить продажу карточек и книжек порнографического содержания. По словам газетчиков, этим ходким товаром был заполнен толкучий рынок и базар Красноярска. Распространяя эти выгодные в коммерческом отношении издания, наживались на них в основном книгоноши и газетчики.

Духовную литературу жители города покупали в книжном магазине А.И. Лукоянова, где размещался склад Британского библейского общества. По словам журналиста местной газеты "Вести", в магазине, кроме того, можно было приобрести азбуки, буквари, собрания сочинений русских писателей. Особым спросом у покупателей нашего города пользовались книги известной в то время русской писательницы Анастасии Вербицкой. Многие владельцы личных библиотек были здесь частыми покупателями. Например, основатель частной театральной библиотеки в Красноярске Василий Александрович Сипкин.

Наряду с довольно крупными магазинами в городе было множество книжных киосков и лотков. Многие из них принадлежали различным обществам и партиям. По нашим подсчетам, в 1915 году в городе работало более 10 различных магазинов, складов и киосков, занимающихся книжной торговлей.

Вопрос о книжной торговле в Канске сибирской интеллигенцией поднимался еще в конце прошлого века, но только в марте 1904 года Марта Юлькевич, судя по архивным данным, открыла в этом городе первый частный книжный магазин. За ней, в 1906 году, небольшую книжную лавку заводит крестьянин Петр Чистяков, который в основном торговал дешевыми изданиями Ивана Дмитриевича Сытина.

В июле того же года начинает работу еще один книжный магазин - Иннокентия Степановича Политова.

Губернская администрация беспрепятственно выдает разрешительный билет на продажу народной литературы и некоему Филимонову Роману Павловичу.

Таким образом, к концу 1907 года в Канске книжной торговлей занималось уже значительное количество лиц.

Документы свидетельствуют о том, что в это время в городе часто устраивались большие книжные ярмарки. Здесь продавцы предлагали жителям не только разнообразные книжные издания, но и под красиво написанными плакатами "На просвещение" вели сбор средств и пожертвований для открытия в Канске бесплатной библиотеки-читальни.

Почти как правило, книготорговцы не выдерживали конкурентной борьбы - разорялись. В большинстве своем это были люди малограмотные, они плохо ориентировались в конъюнктуре книжного рынка. Да даже и опытные зубры в книжном деле в эти годы, не стесняясь, писали: "При издании можно быть уверенным только в одном: ты тратишь деньги - все остальное загадка".

С декабря 1911 года свои силы в книжной коммерции пробует канский купец 2-й гильдии Георгий Петрович Бобров.

С 1912 года экономическая жизнь Канска стала набирать силу. В связи с этим заметно возрастает спрос населения на хорошие и дешевые книжные издания. Большой отряд новоиспеченных коммерсантов активно начинает пробовать свои силы в новом деле.

С января 1912 года в торговом корпусе купца Асямова начинает работать книжный лоток крестьянина Ивана Семеновича Жукова. Через месяц разрешение на торговлю книгами от губернатора Я. Бологовского получает крестьянин Афанасий Александрович Григорьев. Причем ему разрешено было торговать не только в городе, но и во всех селениях Канского уезда.Он продавал только дешевые лубочные издания и всевозможные отрывные календари, которые у основной массы населения всегда пользовались большим спросом. Особенно быстро этот ходовой товар расходился на ярмарках и базарах. Продажа малограмотных лубочных изданий приносила ему всегда устойчивую прибыль.

В 1913 году у А.А. Григорьева появился конкурент в лице крестьянина Василия Федоровича Комарова, которому также было разрешено торговать книгами вразнос в Канском уезде.

Чтобы наиболее выгодно и разумно вести книжное хозяйство, часть юрких и смышленых местных книжников стала усиленно изучать основные приемы и правила работы с книгой; специальных изданий в эти годы выпускалось немало. Разнообразные практические советы давали журналы "Известия книжных магазинов товарищества М.О. Вольф", "Книжный вестник". Однако и из "Перекидного календаря книжника на 1910 год" (Спб., 1910) можно было извлечь ряд ценных наблюдений. Например, составители его подчеркивали, что книгопродавцу тверже всяких других торговцев следует помнить, что публика все больше и больше начинает ценить добросовестность и порядочность. Надо навсегда расстаться со старым правилом: не надуешь - не продашь. Теперь продашь и сегодня, и завтра, если не обманешь. Публика наша так мало еще покупает книг, что, положившись раз на совесть книгопродавца и купив книгу, которая дома не понравилась, она уже помнит даром истраченный рубль и старается избегать такого продавца". И еще составители календаря советовали, что "отказ в требуемой книге нужно делать всегда так же любезно, как и продать имеющуюся. Особенно надо избегать насмешливого тона в отношении публики... такая насмешка оскорбляет надолго".

Самый крупный книжный магазин А.Ф. Метелкина в Минусинске был открыт для покупателей в 1904 году.

В июне 1911 года разрешение на торговлю книгами получил известный в Минусинске фотограф Николай Васильевич Федоров. Кроме того, с 1907 года успешно торговало книгами товарищество Н. Ивановых, книжный склад Общества попечения о начальном образовании.

Интересно, что в 1915 году стал заниматься книжной коммерцией известный в Енисейской епархии священник Владимир Кузьмин. В его книжном киоске продавались вместе с газетами и журналами антиалкогольные брошюры. Ярый враг пьянства Кузьмин всю свою энергию тратил на борьбу с этой чудовищной эпидемией.

В Ачинске открывает в 1913 году книжную торговлю купец Андрей Семенович Мокроусов, затем вдова провизора - Прасковья Осиповна Меллер. В воскресные дни на базарной площади Ачинска многими изданиями торгуют крестьяне близлежащих сел. Книжная торговля открывается и в селах Балахтинском, Назарово, Даурском.

Большое распространение книжная торговля получает в Енисейске. Кроме старейшего книжного магазина А.А. Баландина, здесь книжную торговлю в аптекарском магазине имел енисейский купец Людвиг Фишелевич Флеер. Книжный магазин при мануфактурном магазине имел красноярский мещанин Петр Павлович Дмитриев.

Наконец, с 1915 года торговлю книгами начинает Владимир Александрович Кытманов.

Кроме того, в Енисейске было много книжных киосков и всевозможных лотков.

Все вышеперечисленные факты наглядно говорят о том, что книга в губернии в начале века активно стала завоевывать книжный рынок, на нее появился спрос у всех слоев населения. Влияние ее на культурное развитие красноярцев невозможно переоценить. Она объективно способствовала росту грамотности, образования, культуры, общественного самосознания, заметно влияла на нравственно-эстетическое воспитание сельского и городского общества Енисейской губернии.

Личные библиотеки красноярцев - тема необыкновенно многоплановая. Некоторые исследователи уже приступали к ее разработке, но так и не смогли по каким-то причинам довести дело до конца. И в этом очерке мы не ставим перед собой такую задачу - глубоко и всесторонне показать книжные собрания сибиряков. Однако обойти их молчанием и вкратце не упомянуть о них было бы непростительной ошибкой. Слишком глубокий след оставили частные библиотеки в истории культуры нашего города и Енисейской губернии.

Сегодня всему книжному миру известна легендарная библиотека Геннадия Васильевича Юдина, проданная в 1906 году из России в Америку. Но мало кто знает, что и юридическая библиотека красноярца Иосифа Абрамовича Ицына по своему подбору была одной из лучших в России. Шахматная библиотека И.Т. Савенкова содержала такие редкие издания, которых не имели даже самые патентованные государственные библиотеки. Театральная библиотека В.А. Сипкина была известна не только каждому учителю Енисейской губернии, но и далеко за ее пределами. Некоторые книги из библиотек Н.В. Скорнякова, Н. Латкина, Е. Кудрявцева, С. Востротина представляют редчайшие издания, по которым можно изучать и политическую ссылку в Енисейской губернии, и историю образования нашего края.

Многие осколки этих когда-то цельных и серьезных коллекций хранятся в настоящее время в библиотеках краевого архива, краеведческого музея, педагогического университета. Наибольшая часть из второй библиотеки Юдина хранится в краевой библиотеке им. В.И. Ленина.

В фондах Красноярской городской центральной библиотеки им. А.М. Горького наше внимание привлекла книга со штампом "Юдинъ", изданная в 1915 году. Известно, что в 1912 году красноярский библиофил умер, поэтому появление такой книги с фальсифицированным штампом покойного вызывает массу вопросов: зачем и кому это понадобилось делать? Родственникам для увеличения размеров второй библиотеки? Или книжным спекулянтам для сбыта с подобными пометками книг по более высоким ценам?

Сейчас в печати развернулась дискуссия о том, что американцы не выполнили данное Юдину обещание - не смогли сохранить коллекции в первоначальном виде. Независимые эксперты утверждают, что администрация Библиотеки конгресса в Вашингтоне, где хранятся юдинские книги, часть изданий сибиряка продала букинистам, а другую часть передала в университетские хранилища Америки. Не вдаваясь в эти подробности, скажем, что, возможно, по библиотекам и книжным магазинам Америки гуляют вовсе не настоящие юдинские книги, а фальсифицированные, подобные тем, что мы обнаружили в городской библиотеке им. А.М. Горького и в фондах краевой научной библиотеки им. В.И. Ленина.

Известно, что за границу Юдиным была отправлена 81 тысяча томов, карточный каталог и рукописи, относящиеся к Аляске.

После продажи в 1906 году первой библиотеки он приступил к собранию второй и за сравнительно короткое время сумел купить немало ценных и замечательных изданий. Версия о том, что Юдин продал американцам книги для того, чтобы укрепить свое финансовое положение, несостоятельна. Хотя бы потому, что незадолго до кончины Геннадий Васильевич Юдин пожертвовал 10 тысяч рублей на ознаменование и увековечение дня 300-летнего юбилея царствования Императорского Дома Романовых.

Красноярский книголюб был личностью яркой, самобытной. В купеческом городском обществе держался независимо, многих своих собратьев откровенно презирал. В 1888 году на Г.В. Юдина, А.С. Баландина, О.А. Данилова было заведено уголовное дело. Власти обвиняли их в необоснованном завышении цен на спиртные напитки. Дело приняло такой серьезный оборот, что винозаводчики не на шутку струхнули. Юдину даже временно пришлось переселиться в С.-Петербург, чтобы нанять для защиты лучших адвокатов. По этому поводу в ограниченном числе экземпляров была отпечатана пояснительная записка "К прошению , поданному Господину Министру Финансов". (Спб., 1888), где сибирские купцы подробно объясняли, почему они решили повысить цены на спиртное.

Этот важный штрих в биографии Юдина наиболее правдоподобно объясняет его временный выход из красноярского купеческого общества.

Для широкой публики двери в библиотеку Юдина были закрыты, но ученых с именем и без оного он охотно принимал и всячески помогал им в работе. Увы, тема "Г.В. Юдин и ученые и писатели России" еще совсем не тронута. На книгах, подаренных Юдину известным нашим земляком ученым-хакасом Н. Катановым, можно прочитать: "Дорогому и незабвенному любителю сибирской старины Г.В. Юдину в знак уважения на добрую память". Под автографом дата - 1911 год. Через год не станет Юдина, а через три года Николай Федорович Катанов свою богатейшую востоковедческую библиотеку (8600 томов) продаст в Турцию, в Стамбул. Никто из российских чиновников не захотел оставить библиотеку Катанова, как когда-то и юдинскую, в России. Имеем ли мы право сегодня осуждать наших земляков за их "непатриотические" поступки? Конечно, нет. Но вернемся к Юдину.

Его домашнюю библиотеку ученые посещали один за другим. Так, никому еще не известный Арсений Ярилов - автор книги "Мелецкие инородцы" (Юрьев, 1899) в предисловии написал, что выражает благодарность Юдину "за доступ в его богатую библиотеку".

Высоко отзывался о Г.В. Юдине Владимир Ульянов (Ленин), который несколько месяцев работал у него над книгой "Развитие капитализма в России" (Спб., 1898).

Досконально знал юдинский книжный фонд историк Николай Никитич Бакай (1862 - 1927), сначала учитель, а затем директор Красноярской мужской гимназии. В 1896 году он написал брошюру "Замечательное книгохранилище в Восточной Сибири" (Спб, 1896), где указывал, что ежегодно сибирским библиофилом выписывалось около 90 названий различных периодических изданий. (В три раза больше, чем в красноярской городской общественной библиотеке - Л.Б.). Это издание было выпущено на средства Г. Юдина тиражом в 110 экз.

Конечно, в беглых заметках более подробно о личности сибирского библиофила и о деле всей жизни не расскажешь, поэтому советуем прочитать о нем более обстоятельный материал в сборнике "Красноярский библиофил " (Красноярск, 1987, с. 160 - 185).

Мы же скажем, что совсем недавно смогли отыскать изданную на средства Г.В. Юдина тиражом в 2 тысячи экземпляров книгу киевского врача М.Н. Паргамина "Половой мир мужчины и женщины по данным анатомии, физиологии и патологии". (В одном томе и 2-х частях. - Спб.: изд. Г.В. Енисейского, 1893. В библиотеках Красноярска издание не сохранилось).

Геннадий Васильевич был во многом человеком бескорыстным , наверное, поэтому о нем, как о никаком другом купце Красноярска, и сегодня жива наша память.

О театральной библиотеке В.А. Сипкина в Красноярске знают единицы. Вообще, специализированных частных театральных библиотек в России было немного. Наиболее известной среди книголюбов Сибири была театральная библиотека Николая Александровича Попова в Томске, каталог которой был отпечатан в 1903 году.

В Красноярске театральная библиотека В.А. Сипкина стала широко известна с 1911 года. Василий Александрович Сипкин родился 24 января 1878 года в Красноярске. В 1897 году он закончил красноярскую учительскую семинарию и поступил на службу учителем в Нахвальское сельское училище, в котором проработал всего 7 дней. С 8 сентября 1897 по 1 сентября 1901 года он был учителем Красноярского 2-х классного ремесленного училища. Зарплату получал небольшую и еле-еле сводил концы с концами. Видимо, поэтому с 1906 года по 1 сентября 1908 года он был бухгалтером казначейства, где жалованье было в 2 раза больше учительского. Тем не менее, с 1908 года Сипкин снова оказался в среде учителей Красноярска.

В 1911 году у него родилась дочь. С этого времени Василий Александрович стал одержимо собирать драматические произведения. В 1912 году в его домашней библиотеке было более 200 пьес, преимущественно детских. Более 24 сельских адресатов пользовались в эти годы сипкинской библиотекой.

Слава о нем быстро облетела всю губернию. В эти же годы В.А. Сипкин становится и режиссером, и детским драматургом. По нашим подсчетам, им написано более 60 детских пьес. К сожалению, пока отысканы только единицы.

Библиотека красноярского учителя быстро росла. В 1915 году в ее книжном фонде было более тысячи двухсот названий, в том числе 250 детских пьес. Остальная часть библиотеки состояла из произведений русских и зарубежных драматургов. Были книги о театре и актерах. В коллекции Сипкина имелось много театральных билетов и афиш, которые присылались ему из многих городов России. Он же старался как можно больше различных пьес и этюдов высылать в глухие сибирские деревни.

В 1915 году с помощью библиотеки Сипкина в сибирских деревнях было проведено 16 театральных вечеров для взрослых и 6 для детей, в 1916 уже 30 спектаклей для взрослых и 9 для детей. По сути, он был первым руководителем народных театров в нашем городе и крае. Об этом говорит и его статья "О подготовке организаторов народного театра, опубликованная в журнале "Сибирская деревня" (1916, № 9 - 10, с. 11 - 13).

В 1915 году самодеятельные спектакли по распоряжению правительства стали облагаться налогом. Это нелепое решение резко затормозило развитие народных театров в Сибири.

После революции 1917 года библиотека Сипкина продолжала расти, и к концу 1926 года в ней было уже более четырех тысяч пьес. Дальнейшая ее судьба неизвестна.

Еще меньше сведений сохранилось о домашней библиотеке Иосифа Абрамовича Ицына. Известно, что в 80-х годах прошлого века он учился в Енисейской шестиклассной мужской гимназии. В 1888 году Ицын с золотой медалью закончил Красноярскую гимназию, затем юридический факультет Киевского университета. Книги он начал собирать еще гимназистом в Енисейске.

Вся его дальнейшая жизнь неразрывно была связана с Красноярском, где он работал частным адвокатом. По воспоминаниям старожилов, в его домашней библиотеке насчитывалось около 20 тысяч книг по юриспруденции. Часть этих изданий находится сегодня в фондах Красноярской краевой научной библиотеки. Отыскать их несложно, так как на каждой книге стоит штамп "Иосиф Абрамович Ицын". Изучение и описание этой коллекции, несомненно, обогатило бы наше знание о прошлом, особенно практиков-юристов Красноярска, более широко познакомило бы с трудами о древней профессии адвоката.

О библиотеке Никиты Виссарионовича Скорнякова - известного красноярского журналиста - написано много статей. Известно, что в 1915 году общество "Самодеятельность" ее целиком приобрело. В 1920-х годах библиотека была национализирована, и часть книг из скорняковского собрания оказалась в фондах Красноярской городской библиотеки им. А.М. Горького. Книги эти также ждут своих исследователей.

Енисейская губерния всегда была местом ссылки политических заключенных. О жизни их в Красноярске написаны очерки, изданы книги. Влияние этих людей на жизнь местного населения было огромно. Многие из них сотрудничали в местной и столичной печати. Иванчин-Писарев, известный литератор, находясь в ссылке в Енисейской губернии, вспоминал, что "городской обыватель привык смотреть на "корреспондента" как на особую инстанцию, куда можно обратиться за помощью в борьбе с сибирской неправдой".

В других селах крестьяне считали, что административно-высланные - это люди специально посланные от правительства, чтобы выслеживать на местах неправду и докладывать царю.

Многие политические ссыльные, особенно литераторы и ученые, как правило, привозили в Сибирь свои книги. Всем известно, что очень богатая домашняя библиотека была в Вилюйске у Н.Г. Чернышевского. В Российском государственном архиве мы нашли небольшое упоминание о ней. Неизвестное лицо сообщало: "Первое место занимает библиотека при мужской гимназии - 2065 названий в 1210 томах. Пусть это Вас не удивит - сюда вошла вся библиотека Чернышевского при отъезде его из Вилюйска. Он подарил ее Вилюйску, но город почему-то отказался, и она помещалась в полиции, пока не была перевезена сюда. Вот все, что я могу сообщить об Якутске".

Из города в город переезжал со своей домашней библиотекой политический ссыльный, известный ученый философ отставной штабс-капитан Владимир Викторович Лесевич. Находясь в Енисейске, он просил местные власти, чтобы они разрешили ему получить из оставшейся в С.-Петербурге библиотеки его книги на иностранных языках: испанском, итальянском, портутальском, французском и немецком. По существующим законам, власти отказать В. Лесевичу не могли, но и взять всю ответственность на себя тоже боялись. Пошли различные согласования, консультации. В итоге книги были получены. Всю личную переписку ссыльный вел на иностранных языках, поэтому что-либо понять из этих сибирских послании жандармы не могли. Изрядно помучавшись над переводами писем В. Лесевича, которые изобиловали научными и философскими терминами, они решили оставить его в покое. Как вспоминает И. Белоконский, "наука избавила Лесевича от контроля".

Вскоре из Енисейска он переехал в Красноярск, где продолжал работать над философскими сочинениями. Следует добавить, что в Сибирь он приехал уже известным ученым. Его книги "Опыт практического исследования основоначал позитивной философии", "Письма о научной философии" в России уже многие хорошо знали . По воспоминаниям И. Белоконского, его превосходная домашняя библиотека быстро росла и в ссылке. Лесевич, и живя в Красноярске, по-прежнему выписывал много русских и иностранных книг и газет.

Необходимо подчеркнуть, что многие научные издания об Енисейской губернии, вышедшие в 80-х годах прошлого века, были написаны политическими ссыльными. Например, Соломон Чудновский выпустил книгу "Енисейская губерния к трехсотлетнему юбилею Сибири" (Томск, 1885), Алексей Дробыш-Дробышевский издал под псевдонимом А. Уманьский "Очерки золотопромышленности в енисейской тайге" (Спб., 1888), Дмитрий Клеменц - "Древности Минусинского музея" (Томск, 886).

Здесь же, в енисейской ссылке, в эти годы над сочинением "Польша, Сибирь и Америка" работал Викентий Журавский. Книга вышла в Лондононе в 1891 году и сразу же и одновременно была запрещена как в России, так и в Польше.

Имя русского писателя Александра Амфитеатрова хорошо было известно в начале века всей читающей России. В 1902 году за публикацию в газете "Россия" сатирического фельетона "Господа Обмановы" (о жизни царской семьи) он был выслан в Минусинск. В одном из писем к Антону Павловичу Чехову из этого небольшого сибирского городка он сообщал: "Мне решительно все равно, где сейчас жить и где работать: деятельность журналиста в России, по современным условиям печати, красивый миф, самообман в лучшем случае".

В конце письма Амфитеатров сделал приписку: "Со мною моя библиотека, моя семья".

Здесь он приступил к реализации своего плана. И в этом большую помощь оказали книги из его домашней библиотеки.

В 1906 году книга "Сибирские этюды" увидела свет. Ярко, талантливо Амфитеатров бичевал сибирскую захолустную жизнь, нашу лень, неразворотливость. Вот что он писал о саянском мраморе: "В степях Верхнего Енисея не Колумбы нужны, а предприниматели. Открывать-то там очень легко, вот капиталом и энергией рискнуть - это другое дело! Я узнал в Минусинске ссыльного старика лет девяноста по фамилии Жаров, который, скитаясь под Саянами, нашел по Енисею, как он выражается, шестьдесят мраморных гор", то есть мраморные пласты шестидесяти сортов. Образчики мрамора Жарова чудные: такого облицовочного материала в России нет и никогда не было. Но уже в Минусинске и Красноярске верхнеенисейские мраморы доставляются не иначе как в сугробах белой извести... Драгоценный камень пережигается на известь: больше с ним делать нечего - невыгоден".

Многие политические ссыльные в Сибири не только работали над книгами, но и учили детей, занимались обработкой статистических данных, сотрудничали в газетах.

После революции 1905 года некоторые из них стали легально сотрудничать в газетах, работать в библиотеках. Одним из таких библиотекарей был Вадим Александрович Ватин, сын дворянина, бывший студент Петербургского университета. В 1911 году он отбывал ссылку в Минусинске. Под предлогом занятий археологией он устроился на должность помощника заведующего городской общественной библиотекой. Жандармы установили за ним строгое наблюдение. В одном из донесений они писали, что Ватин хотя и не получает жалованья, "фактически управляет всем делопроизводством, ключи от библиотеки хранятся у него, он вскрывает и исполняет почту. Книги посетителям выдает иногда он лично, все это дает ему возможность иметь личное сношение с посетителями библиотеки и влиять на них в желательном направлении, что и проводится".

Вскоре Ватина из библиотеки убрали.

Власть предержащие всегда хорошо понимали, что книга - огромная сила. Как мы видим, они делали все от них зависящее, чтобы у управления процессом "книга-читатель" всегда находились люди, преданные престолу. Прямолинейность такой политики часто не помогала, а, наоборот, вредила делу, закрывая перед читателями огромные, безграничные и смелые достижения человеческой мысли.

Строительство Великой Сибирской железной дороги, начавшееся в 1891 году, оказало благотворное влияние на развитие библиотечного дела в Енисейской губернии. Новый рельсовый путь оживил экономическую жизнь, дал широкие возможности местному населению заниматься коммерцией, книжной торговлей, осваивать новые технические профессии. Достаточно сказать, что в 1902 году Сибирскую железную дорогу обслуживало более 70 тысяч человек. Железнодорожники наряду с новыми станциями, депо, мастерскими строили свои училища, больницы, школы и библиотеки.

Первая библиотека, читателями которой были только рабочие и служащие красноярских железнодорожных мастерских, была открыта в ноябре 1900 года. У истоков ее создания стоял сам начальник железнодорожных мастерских - инженер-технолог В.Е. Клочковский, который поручил заведовать ею выпускнику Петербургского технологического института Александру Феликсовичу Парадовскому. Это была первая попытка создания технической библиотеки в нашем городе.

Основное ядро книжного фонда составляли книги на русском и иностранных языках по вопросам, касающимся железнодорожного дела. Здесь же были и периодические издания на русском и иностранных языках как общего, так и специального содержания. Клочковский вместе с Парадовским пытались создать такую библиотеку, которой мог бы пользоваться и начальник мастерских, и инженер, и мастеровой. С декабря 1900 года здесь проходили народные чтения, которые вели учителя А.М. Сатурнова, А.А. Прибыткова, С.Д. Никитская.

В 1901 году железнодорожная читальня появляется и на станции Иланская. Администрация Сибирской железной дороги ежегодно выделяла довольно скромные средства для поддержания ее деятельности. Об этом говорят цифры.

В 1912 году библиотека имела 933 названия книг и периодических изданий в 2300 томах. Подписчиков было 160 человек, на 40 меньше по сравнению с 1910 годом. В своем отчете о деятельности библиотек Сибирской железной дороги за 1911 год заведующий библиотеками дороги К.Н. Васьков писал, что на станции Иланская библиотека-читальня была открыта в 1911 году 350 дней, то есть работала почти без санитарных и выходных дней.

Ежедневно библиотеку посещали 15 - 18 человек. Из периодических изданий по количеству выдач на первом месте стоял "Современный мир" (788), "Русская мысль" (150), "Русское общество" (87).

Из русских писателей чаще всего требовали книги Салиаса - 111 раз, Л. Толстого - 98 раз, Чехова - 64 раза, Писемского - 55, Тургенева - 53, Гончарова - 32; произведения Достоевского, Гоголя, Некрасова, Пушкина популярностью у иланцев совсем не пользовались. Из иностранных писателей чаще всего спрашивали тома Вернера (65), Шпильгагена (64).

Научный отдел, отмечал в отчете Васьков, как и везде на линии дороги, читался очень мало.

С каждым годом интерес к чтению у иланской публики падал. Все чаще в местной прессе по этому поводу появлялись заметки одного содержания: "Книга здесь пользуется вниманием немногих".

В 1913 году притока новых читателей не было. Население же станции, наоборот, увеличивалось. В 1913 году здесь уже проживали 4 тысячи человек, а это значит, что услугами железнодорожной библиотеки пользовалось всего 5 процентов жителей станции. Такая неэффективная работа объяснялась главной причиной - медленным обновлением книжного фонда.

В таких же условиях и примерно с такой же "отдачей" работала библиотека-читальня на станции Боготол. К 1 января 1911 года ее фонд составлял 1329 названий в 1925 томах (вместе с периодикой). Платных читателей было всего 50 человек. И хотя в 1910 году двери абонемента и читального зала держались открытыми 286 дней, в среднем библиотеку посещали всего 18 человек в день. Из журналов боготольцы больше всего читали "Русскую мысль", "Современный мир", "Русское богатство". Из русских писателей железнодорожники отдавали предпочтение Чехову, Писемскому, Гоголю, Пушкину, Жуковскому, Некрасову, Амфитеатрову.

С 1 июня 1911 года на Сибирской железной дороге были введены для пассажиров I и II классов новые услуги - автоматические библиотеки. Опустив 30 копеек в автомат, пассажир получал в собственность книгу.

Современник отмечали, что по всей дороге самыми серьезными читателями по выбору книг были телеграфисты и служащие службы пути и тяги. Стремление к самообразованию особенно было заметно среди молодых людей, которые в основном читали Дарвина, Ницше, Ренана, Спенсера.

Однообразной и скучной была жизнь путевых обходчиков, тех, кто жил на маленьких станциях и разьездах. Появление вагонов-библиотек было здесь такой же редкостью, как и появление свежих газет и журналов. Поэтому неудивительно, что только один из десяти работающих на дороге пользовался услугами железнодорожных библиотек. Остальные, в силу различных причин, занимались спекуляцией, баловались картами и, конечно, вином.

Начатое когда-то с размахом открытие новых библиотек с течением времени стало угасать, на глазах чахнуть, а после 1914 года и совсем исчезать.

В конце 80-х годов участились случаи оттока населения из Сибири. По этому поводу журналисты "Северного вестника" писали, что "до сих пор вся Россия мечтала о Сибири как о таком крае, куда надо ехать, чтобы избавиться от неудач на Родине. И вдруг эти самые мечтатели встречают коренников Сибири, которые держат путь из нее".

Одной из причин выезда из Сибири были частые неурожаи. Проблемам эффективности ведения сельского хозяйства в сибирской печати и в администрации губернии уделялось мало внимания.

В общественных и личных собраниях книг по сельскому хозяйству было очень немного. Причем выбор их был, как правило, случаен. Многие издания, написанные "ученым" языком, были недоступны для большинства крестьян. Поэтом не случайно в 1890 году по инициативе сельской интеллигенции в Красноярске был создан отдел Императорского московского общества сельского хозяйства. При нем усилиями всех членов отдела стала создаваться первая в нашем крае сельскохозяйственная библиотека. Однако рост ее фондов был медленным. К концу 1900 года на ее книжных полках было 567 томов сельскохозяйственной литературы.

Уже через два года общество сумело пробудить у местного населения интерес к практическим занятиям по ведению сельского хозяйства. И в этом немалая заслуга принадлежит первой сельскохозяйственной и промышленной выставке, которая по инициативе общества была проведена в Красноярске в июле 1891 года.

В 1893 году наши земляки - замечательные крестьяне Иван Семенович Алексеев, житель Красноярского округа, и Константин Осипович Громадский, житель Канского округа, демонстрировали на Всемирной Колумбовой выставке в Чикаго превосходные сорта овса и ржи, выращенные ими на плодородной красноярской земле. По утверждению многих специалистов, сибирские рожь и овес соответствовали всем уровням мировых стандартов.

И можно смело сказать, что немногочисленные успехи в земледелии Енисейской губернии принадлежали в основном грамотным крестьянам.

В 1901 году в Москве состоялся первый российский агрономический съезд, который подчеркнул, что без грамотного крестьянства невозможно построение богатой России. Между тем только 1,6 процента всех женщин Енисейской губернии умели читать. Грамотных мужчин было больше - 10 процентов. 80 процентов всего крестьянского населения губернии вообще нигде не учились.

В конце ХIХ века на столе енисейского губернатора М.А. Плеца лежало 150 общественных приговоров сельских обществ об открытии училищ, но многие из них и в последующие годы так и остались без положительных решений.

Видный сибирский экономист Д.М. Головачев в своей работе "Сельское хозяйство крестьян Енисейской губернии и условия его развития" писал, что "в течение четырех последних лет (1898 - 1901 годы) крестьяне Красноярского уезда не знали хорошего урожая, а настоящих же сибирских урожаев, по словам стариков, уже давно нет и в помине. Повсюду только и слышны жалобы на недостаток хлеба даже для собственного продовольствия, повсюду заявляют, что нет семян для посевов, что скота осталось мало, что заработки и промысел пали, что звероловство осталось занятием немногих, что жить нечем... Поголовная безграмотность доходит до того, что есть обширные деревни, где, кроме писаря, нет взрослого человека, умеющего подписать свою фамилию. Прибавьте к этому жалобы на тягость денежного и натурального обложения, и, я скажу, жутко жить в деревне".

С мнением Головачева были согласны многие. Вот почему в трудах Красноярского отдела Императорского общества сельского хозяйства вопросам образования сельского населения было уделено много внимания.

Анализируя работу начальных школ, ученые отмечали, что вследствие чрезвычайной ограниченности ее программы, она мало что дает населению. "За небольшими исключениями, она не приобщает своего ученика к книге, мало поднимает его культурный уровень, почему и случаи рецидива безграмотности нередки".

Многие предлагали увеличить сроки обучения в начальной школе до 4-х лет и значительно расширить ее программу. Другие отмечали, что без широкой постановки внешкольного образования достичь желаемой цели будет невозможно, потому что народная школа, в лучшем случае, даст лишь зачатки знаний, и без дальнейшего "послешкольного" образования бывший ученик ее, сделавшись земледельцем, не станет культурным работником, который сам сумеет двинуть вперед свое хозяйство и приспособить его к требованиям рынка. Главными формами внешкольного образования члены сельскохозяйственного общества считали народные библиотеки-читальни, народные чтения, популярные лекции, вечерние курсы и воскресные школы.

Но на этом пути были свои преграды. Дело в том, что в бесплатные библиотеки, по существующим правилам 1890 года, допускались только книги, разрешенные крайне узкими специальными каталогами, благодаря чему научная и художественная литература, периодическая печать в значительной мере становилась недоступной крестьянам. Члены отдела не раз обращались к власть предержащим, чтобы существующие правила в отношении сельских библиотек были отменены, но бюрократическая машина на этот крик интеллигенции из провинции не реагировала. Многие ученые, экономисты приходили к выводу, что успех агрономических мероприятий будет невозможен, если фермы, опытные поля, склады будут обслуживаться безграмотными, малокультурными людьми.

Благодаря усилиям общества в губернии шаг за шагом начинает появляться тяга к книге, к образованию.

С развитием грамотности у сельского населения повышается спрос на сельскохозяйственные сведения. Как отмечал енисейский правительственный агроном, "даже в глухих углах Минусинского уезда, в избах крестьян встречаются иногда сельскохозяйственные книжки, издания Девриена".

С 1905 года во многих городах и селах губернии начинают создаваться сельскохозяйственные общества.

Сначала они появляются в Минусинске и Енисейске, затем в селах Рыбинском, Казачинском, Вершино-Шалинском. При каждом обществе имелась своя библиотека. Например, Минусинское сельскохозяйственное общество на выписку литературы для пополнения фондов ежегодно расходовало 150 рублей.

В 1905 году красноярцы посылают прошение о разрешении издавать в Красноярске журнал под названием "Восточно-Сибирский сельскохозяйственный листок". Издатели планировали выпускать журнал зимой - 2 раза в месяц, летом - один раз в месяц. В 1906 году издание увидело свет. Этот журнал был наилучшим средством для массового распространения сельскохозяйственных знаний среди населения. В 1907 году по политическим мотивам издание этого популярного журнала было временно прекращено.

С 1912 года стал выходить новый журнал - "Справочник Восточно-Сибирского сельского хозяйства, промышленности и торговли в Енисейской губернии".

В 1913 году этому журналу дали другое название - "Сибирская деревня". Под этим названием он продолжал издаваться до 1916 года. На его страницах печатались рецензии на новые книги, библиографические обзоры, различные советы по земледелию, пчеловодству и животноводству.

Огромную роль в распространении сельскохозяйственных знаний сыграли агрономические совещания, проходившие в Красноярске ежегодно, начиная с 1910 года. Это на них было решено впервые в Енисейской губернии организовать передвижные народные библиотеки по сельскому хозяйству. В 1912 году они были открыты в Балахте, Подсосенском, Назаровском и в деревне Павловке Березовской волости. В 1913 году "передвижки " появились в Шарыпове, Ужуре, Николаевском Ачинского уезда.

Все книги, предназначенные для народных библиотек, обязательно переплетались, ибо без переплета они быстро изнашивались.

Кроме того, для неграмотных крестьян сельскохозяйственные общества в школах и библиотеках устраивали чтения или беседы с "волшебным фонарем", объясняя, как грамотно и умело надо вести сельское хозяйство.

Таким образом, мы ясно видим, что пропаганде книг по сельскому хозяйству уделялось самое серьезное внимание. На ее развитие отпускались самые значительные средства.

28 января 1901 года был торжественно открыт Красноярский подотдел Восточно-Сибирского отдела Русского Географического общества (ВСОРГО). Членами его были не только ученые, врачи, учителя, но и крестьяне губернии. Свои заседания члены общества проводили в читальном зале городской библиотеки. Красноярский подотдел сразу же приступил к созданию своей библиотеки. Нам известно, что к 1911 году она насчитывала 3,5 тысячи периодических изданий и 3113 томов других сочинений, преимущественно касающихся темы Сибири и Приенисейского края. Фонды хранились в здании краеведческого музея Красноярска, пользоваться ими могли не только члены общества, но и другие горожане, желающие изучать прошлое и настоящее своей губернии.

Выступая на одном из заседаний подотдела в городской библиотеке, известный красноярский историк Н. Бакай говорил, "что всякий, кому приходится заниматься разработкой научных вопросов, убедился, без сомнения, в том, как трудно собрать у нас необходимые и точные библиографические указания по разрабатываемому вопросу. Любому понятно, что нельзя идти дальше, не зная того, что раньше думали, писали, чему учили специалисты. Собирание литературы особенно важно потому, что очень часто небольшие брошюры имеют гораздо большее научное значение, чем крупные, обыкновенные компилятивные труды. Приходится исследовать за десятки лет журналы, зарываться в старые каталоги. Всегда окажутся пропуски, а на эту черную работу уходят силы, время, деньги и охота работать.

Прошло уже семь лет со дня смерти В. Межова (известного русского библиографа - Л.Б.) и почти 10 лет со дня выхода его "Сибирской библиографии", - говорил Бакай, - а между тем не только не слышно о продолжателях библиографических изысканий, но даже изысканий и изданий характера более узкого и специального в отношении к Сибири. Годы идут, научные сведения о Сибири накопляются довольно быстро, в особенности за последнее десятилетие. Сибирью интересуются и у нас, и за границей; количество периодических изданий в Сибири значительно возросло и возрос библиографический материал по сибиреведению, и всякому работнику на научном поприще по изучению Сибири приходится непременно считаться с громаднейшими затруднениями, если затронутый вопрос касается литературы об этой окраине за последнее десятилетие".

Бакай предложил красноярскому подотделу ВСОРГО приступить к составлению систематического библиографического указателя литературы об Енисейской губернии.

Идея его была горячо одобрена всеми членами общества.

Параллельно с созданием краеведческой библиотеки пошла кропотливая работа по сбору сведений Для многотомного библиографического указателя, освещающего во всех аспектах жизнь и историю Приенисейского края.

Всю эту работу осуществляла библиографическая комиссия, созданная при подотделе. В 1902 году она опубликовала "Инструкцию для руководства членам библиографической комиссии при занятии их регистрацией библиографического материала". Этот документ был составлен очень толково и грамотно. Первый параграф инструкции гласил: "Собирать библиографический материал, касающийся бассейна р. Енисей и сопредельных с ним областей, поскольку их изучение связано с изучением этого бассейна, хотя бы материал заключался в книгах и изданиях общего по отношению к Сибири характера".

Далее публиковался список периодических изданий, который необходимо было просмотреть.

Отбор материала начинался со 2 января 1902 года. Порядок заполнения карточек был таков:

- на каждую монографию, статью, заметку необходимо было составлять две карточки: одну по заголовку или содержанию, другую - по авторам;

- для книг и отдельных изданий на карточке надо было отметить, кроме заголовка книги и автора, и место издания, и год издания, и которое издание по счету, формат его, число страниц и цену.

В конце года комиссия намечала все карточки систематизировать и приступить к опубликованию указатели в "Известиях" подотдела. Однако по неизвестным нам причинам первоначальные планы библиографической комиссии не осуществились. Позднее она была переименована в библиографическое бюро Приенисейского края. Оно собирало и систематизировало все печатные материалы не только на русском, но и на иностранных языках, касающиеся Приенисейского края и сопредельных с ним областей, вышедшие в пределах и за пределами Енисейской губернии, а также все издания, отпечатанные в местном издательстве. Бюро регистрировало и принимало меры к изъятию для хранения в Центральном книгохранилище, по возможности, всех неизданных рукописных материалов, касающихся изучения Приенисейского края, выполняло библиографические справки по всем вопросам, касающимся Приенисейского края. Оно разрабатывало многие теоретические вопросы, касающиеся сибирской библиографии, составляло и издавало библиографические указатели, делало переводы (в кратких извлечениях) из выдающихся трудов на иностранных языках, относящихся к Приенисейскому краю.

Подотдел также готовил опытных работников по местной библиографии.

В 1930 году бюро, наконец, выпустило книгу В.П. Косованова "Библиография Приенисейского края", т. 3 (Красноярск, Сиб. краевед. изд-во, 1930 г.). Затем вышел второй том.

В 1936 году ученый и библиограф Вячеслав Петрович Косованов был арестован, а потом расстрелян. В застенках НКВД погибли все картотеки и подготовленные материалы первого тома библиографии Приенисейского края. Вышедшие же тома, второй и третий, были из библиотек города и края изъяты и уничтожены. Несколько десятков экземпляров этого издания чудом уцелели и представляют сегодня библиографическую редкость.

Однако неверно думать, что издание многотомного указателя Приенисейского края - заслуга лишь одного В.П. Косованова. В его создании участвовали братья Всеволод и Владимир Крутовские, Мария Красноженова, П.Н. Коновалов, В.А. Смирнов, С.Н. Мамеев, А.Я. Тугаринов и многие другие. Несомненно, деятельность подотдела Красноярского географического общества ждет своих скрупулезных исследователей и, конечно, продолжения их библиографического поиска.

14 ноября 1884 года в Красноярске состоялось открытие Общества попечения о начальном образовании. Учредители его поставили перед собой одну цель: сделать все возможное, чтобы в губернском городе не было ни одного неграмотного. На членские взносы и различные пожертвования (а среди них были довольно значительные суммы: например, Николай Кириллович Переплетчиков завещал обществу в 1893 году 25 тысяч рублей - Л.В.) они открывали начальные школы, детские сады, книжные склады, школьные музеи, библиотеки. История создания каждого такого благотворительного заведения сегодня для нас поучительна и интересна.

Особенно нелегко было открыть при обществе бесплатную библиотеку-читальню. Потребовалось долгих 12 лет, прежде чем настойчивость учителей была вознаграждена, и 3 ноября 1896 года библиотека наконец смогла принять своих первых читателей.

В 1899 году был отпечатан и утвержден "Устав бесплатной народной библиотеки-читальни общества попечения о начальном образовании в гор. Красноярске", который был составлен городским головою Николаем Александровичем Шепетковским.

Примечательно, что 16-й параграф его гласил: "Читальня и библиотека не взимают платы за чтение, но выдают на дом книги и периодические издания не иначе, как с залогом или ручательством известных библиотекарю лиц или учреждений".

Для посетителей имелась особая книга, в которой они записывали свои желания по выписке книг и указания на замеченные недостатки. В обязанности библиотекаря входило наблюдение за порядком в читальне, выдача рекомендаций, разъяснений, советов, ведение учета и составление отчета о проделанной работе.

Особо хочется сказать о заведующем библиотекой-читальней Н.А. Шепетковском, выбранном красноярцами в эти годы городским головою. Он родился в 1848 году, затем учился в Петербурге, где окончил Военно-юридическую академию. В 1877 году Шепетковский был избран гласным в красноярскую думу и с тех пор всецело ушел в общественную работу.

С 1884 года он более четверти века избирался председателем Общества попечения о начальном образовании города Красноярска. Это был высокообразованный человек, твердо выполнявший свои жизненные принципы: никогда не пить вина и не курить. С Шепетковским связана целая эпоха в развитии образования и культуры в нашем городе. Поистине титанические усилия он, будучи городским головою, прилагал, чтобы библиотечное дело было поставлено в Красноярске не хуже, чем в городах Европы. Но победить чиновничье невежество ему в одиночку так и не удалось. 3 февраля 1899 года совет Общества обратился к генерал-губернатору Восточной Сибири с просьбой разрешить библиотеке-читальне выписывать местные газеты; "Енисей" (Красноярск), "Сибирская жизнь" (Томск), "Восточное обозрение" (Иркутск). На это обращение в секретных документах Красноярского губернского управления сохранился ответ высоких сановников, которые писали, что "упомянутые газеты не могут иметь серьезного воспитательного значения для обыденного круга читателей народных библиотек-читален, так как в этих газетах неоднократно помещаются кляузные и пасквильные статьи, в которых с характерными искажениями описываются действия должностных лиц различных правительственных и общественных учреждений, это, несомненно, подрывает авторитетное значение властей и поощряет дурные инстинкты публики". Вот так на практике местные власти, стоявшие на словах за свободу слова, на деле выражали полное равнодушие и цинизм.

И все-таки Шепетковскому удалось многого добиться. Благодаря его усилиям Красноярск стал первым городом в Сибири, где началось осуществление всеобщего начального образования. В 1907 году он получил звание почетного гражданина города.

18 января 1914 года было разрешено 3-му приходскому училищу Красноярска присвоить имя Н.А. Шепетковского . 28 января того же года портрет Николая Александровича уже был вывешен в училище. Так благодарные горожане отметили заслуги Шепетковского перед городом. А 19 января 1919 года его не стало.

Но вернемся к библиотеке-читальне. В 1896 году она была расположена в квартире Общества потребителей. Причем помещение ей было предоставлено бесплатно. За первый год работы небольшой абонемент и скромный читальный зал посетили 1850 человек. Не имея своего угла, библиотека часто переезжала с места на место.

В 1902 году она была вынуждена приютиться на первом этаже, в одном из фойе Народного дома им. А.С. Пушкина (ныне - здание драмтеатра им. А.С. Пушкина). И хотя работать приходилось в очень стесненных условиях, она не растеряла своих читателей. Как утверждают очевидцы, сюда была постоянная очередь. За три часа работы, а библиотека была открыта с двух часов дня и до пяти вечера, библиотекари успевали обслужить 100 - 130 читателей. Судя по отчету за 1903 год, им было выдано более 18 тысяч книг, газет и журналов. Особенно часто спрашивали "Журнал для всех".

Редкий день проходил без просьб выдать стихотворения Некрасова. Красноярские школьники охотно читали журнал "Нива", "Север", "Вестник воспитания", "Родник", "Юный читатель", "Детское чтение". Из книг предпочтение отдавалось Тургеневу, Гончарову, Лажечникову . Основными читателями здесь были учащиеся школ и училищ.

Библиотечная комиссия ежемесячно в здании Народного дома устраивала чтения. Они представляли собой своеобразные литературные концерты. На них слушателей знакомили с произведениями Короленко (4 чтения), Л. Толстого (2 чтения), Мамина-Сибиряка (2 чтения), Диккенса (1 чтение) и других русских и зарубежных писателей.

Эти мероприятия всегда собирали большую аудиторию. Иногда на такие литературные концерты приходило более 400 человек. Всего же в 1903 году побывали на народных чтениях 4305 горожан. В среднем на одном народном чтении присутствовали 150 человек. Как правило, чтецами на этих лекциях-концертах выступали учителя.

В 1915 году библиотека перешла из помещения Пушкинского Дома во вновь отстроенный Дом просвещения (современный адрес: ул. Кирова, 33), где ей было предоставлено особое помещение. В этом же году по постановлению общего собрания общества библиотека получила наименование Потанинской, по случаю 80-летия со дня рождения сибирского ученого и путешественника Григория Николаевича Потанина.

Новые условия очень быстро сказались на результатах работы. На абонементе поочередно рекомендовали книги читателям К.А. Козьмина, Л.С. Крутовская, Р.А. Ициксон, М.Н. Рябинина, Е.И. Флоренская.

В 1915 году библиотеку посетило рекордное число читателей - 12 тысяч 977 человек, которым было выдано более 22 тысяч книг. Книжный фонд был небольшим: к 1 января 1916 года он насчитывал чуть более 4 тысяч книг. Из них детских изданий было всего 868 экземпляров.

В фонде было много изданий, подаренных членами общества. Так, Н.П. Прейн пожертвовала библиотеке 344 названия разных книг, В.Н. Литвинцева - 99 экз., Б.Ф. Тарасова - 109 экз. часто дарили в библиотеку книги М.В. Красноженова, Р.А. Гинцбург, Н.Г. Ковригина и другие.

Кроме того, сюда бесплатно присылали свои издания редакции газет "Сибирская жизнь" (Томск), "Сибирская мысль" (Красноярск), "Минусинский листок" (Минусинск ). Здесь образцово велась статистика, которая показывала, что наиболее читаемыми были книги Толстого, которого в 1915 году запрашивали 763 раза, Достоевского (464), Гоголя (289), Шеллера-Михайлова (182), Пушкина (112), Амфитеатрова (107), Потапенко (18), Аверченко (49), Вересаева (40).

Из иностранных писателей особым спросом пользовались произведения Сенкевича (их выдавали 311 раз), Жюль Верна (277), Диккенса (239), Шекспира (208), Бичер-Стоу (154), Гюго (110). Некоторые книги известных иностранных писателей в фонде отсутствовали. Например , здесь не было ни одного романа Майн Рида.

Беды у библиотеки были те же, что и - увы! - сегодня: неаккуратное возвращение книг, их порча, а также постоянные хищения редких особо ценных изданий.

24 апреля 1903 года в Красноярске образовалось еще одно общество - взаимного вспомоществования учащим и учившим в Енисейской губернии. Организатором его был директор народных училищ И.И. Чтецов.

Общество ставило перед собой задачу - обеспечить народному учителю сытую и достойную жизнь. Необходимо сказать, что престиж профессии в эти годы падал. Многие педагоги из-за мизерного жалованья влачили нищенское существование. Часто министр просвещения Н.П. Боголепов призывал царя и правительство "вознаградить труд учителя раньше, чем последует небесная награда".

Некоторые торговые фирмы, желая облегчить участь педагогов, стали продавать им свой товар со скидкой на 5 - 10 процентов. Однако на такие товары, как чай, сахар, стеариновые свечи, торговцы никаких поблажек не делали.

Только один красноярский книжный магазин М.И. Григоровской продавал учителям канцтовары и книги по заниженным ценам.

Члены общества постоянно стремились улучшить свое материальное положение. Так, на озере Шира они организовали свой санаторий, при котором была небольшая библиотека с прекрасным подбором книг, которые "отдыхающими читались с удовольствием".

Библиотека при Обществе учителей рождалась мучительно долго. В основном ее фонд состоял из частных пожертвований. 74 тома подарила библиотеке Т.Я Григорьева, по нескольку томов А.Ф. Комаров, М.И. Попова. Идею поддерживали, к сожалению, немногие учителя, поэтому не случайно, что к 1 января 1915 года в фонде было всего 77 названий в 200 томах.

Библиотека встала прочно на ноги только после того, как в 1916 году М.В. Красноженова пожертвовала в ее фонд 275 книг.

На одном из заседаний библиотечной комиссии ее члены решили выделить пожертвованные Марией Васильевной книги в особую библиотечку с присвоением ей имени жертвовательницы. После благородного поступка М. Красноженовой книги в 1916 году подарили библиотеке С. Арахина, В. Хворова, К. Маркелова. Прислала книги из Ачинска Е.М. Троицкая и многие друтие члены общества из других городов, сел и деревень губернии.

К 1 января 1917 года библиотека общества состояла из 1201 экземпляра. Она размещалась в Доме просвещения, в одном из помещений подвижного педагогического музея, который основала и долгие годы заведовала им М.В. Красноженова. Выдача книг производилась всего два раза в неделю.

Читателей было немного - всего 200 человек. Особую заботу старались проявить об учителях из села. Их было не более 40 человек. Городским учителям книги выдавались на две недели, сельским - на полгода. Пользование книгами было бесплатным. Однако все возрастающая инфляция делала невозможным обслуживание учителей, живущих на значительном расстоянии от Красноярска.

Из-за недостатка средств библиотека влачила жалкое существование. В 1917 году она была закрыта.

Общество врачей Енисейской губернии было основано в 1886 году. С первых же дней его работы врачи стали создавать свою медицинскую библиотеку. Красноярские доктора П.Л. Мажаров, П.Д. Сысоев, В.А. Тихомиров, Р.К. Пиккок, П.Л. Рачковский, В.М. Крутовский принесли в нее многие издания из своих книжных собраний.

Первым библиотекарем медицинской библиотеки стал выпускник Петербургской Военно-медицинской академии Петр Николаевич Коновалов (16 января 1859 - 1936). Это был талантливый врач и ученый, который первым из красноярских медиков защитил докторскую диссертацию. Его научный руководитель - известный русский физиолог И.П. Павлов - неоднократно приглашал молодого сибиряка на работу в свою знаменитую лабораторию, но Коновалов считал, что в Красноярске он нужнее.

В роли библиотекаря на общественных началах Петр Николаевич находился всего четыре года. За этот короткий срок он сумел собрать многие редкие издания отечественной и зарубежной медицинской периодики, завязать переписку и обмен изданиями с десятками научных организаций и учреждений не только России, но и Европы. Точнее сказать, таких адресатов у него было более восьмидесяти. В библиотеке с исчерпывающей полнотой старались собрать все медицинские отечественные и зарубежные диссертации. Эта уникальная коллекция была гордостью красноярских врачей.

В дальнейшем после Коновалова фонды продолжали обогащаться самыми новейшими трудами и монографиями.

В 1892 году библиотекарем был выбран врач А.В. Протодьяконов. Он разработал новые правила, которые позволили пользоваться фондами и ученицам фельдшерской школы, организованной Крутовским в 1889 году. Впоследствии фельдшерская школа организовала свою библиотеку (сохранились книги, на которых четко обозначен ее шрифтовой экслибрис). Книжный фонд школы был небольшой, ибо в 1910 году на четырех курсах фельдшерской школы обучалось всего 184 ученицы. В школе работал платный библиотекарь, получавший за свой труд 120 рублей в месяц. Лучшие ученицы были удостоены повышенных стипендий имени доктора Владимира Крутовского. (Как правило, все они активно участвовали в работе библиотеки).

За несвоевременную сдачу книг и журналов библиотекарь брал штраф (пеня) за каждый просроченный день - 5 копеек. Вырученные деньги расходовались на нужды библиотеки. К 1911 году книжный фонд составлял 4200 экземпляров медицинской литературы. Библиотека успешно проработала до 1917 года.

В декабре 1914 года в городе открылась еще одна библиотека - Красноярского римско-католического благотворительного общества. В основном в ее фондах были представлены книги на польском языка. Ответственным библиотекарем ее стал настоятель римско-католического костела Константин Довкант. Библиотека к концу 1915 года имела более одной тысячи книг. За чтение книг была установлена небольшая плата, исключение составляли лица, не обладающие никакими средствами. Всего в обществе насчитывалось более 60 католиков.

В сентябре 1916 года открылась библиотека общества "Самодеятельность" с фондом 2000 экз. В читальне ее было выписано 9 газет и 12 журналов. На первых порах такой объем литературы вполне удовлетворял ее читателей.

Кроме того, в городе работали библиотеки губернского управления (которой пользовались служащие и их семьи), статистического комитета, вольнопожарного общества, Красноярского общественного собрания и другие.

Особо хочется сказать о библиотеке городской управы, где библиотекарь Вас. Абаимов чрезвычайно серьезно и добросовестно относился к порученному делу. Библиотека выписывала в основном периодическую печать, и каждому служащему в его обязанности входил еженедельный просмотр текущей литературы.

Весьма скудные сведения мы имеем о работе тюремных библиотек в Красноярске, Ачинске, Минусинске. Известно только, что многими любимыми авторами заключенных были произведения Гоголя, Пушкина, рассказы Мамина-Сибиряка. Из периодики в большинстве тюремных библиотек был "Сельский вестник" и "Вестник трезвости".

По нашим подсчетам, весьма приблизительным, в 1916 году в Красноярске работало более 80 школьных, общественных и ведомственных библиотек. Если учесть, что население города составляло в 1912 году 80 тысяч человек, то получим, что одна библиотека приходилась на одну тысячу жителей. Все это говорит о том, что губернские и городские власти с каждым годом старались расширить существующую сеть библиотек, охватить библиотечным обслуживанием и окраины города. Несмотря на дефицит губернского и городского бюджетов, находились средства на приобретение книг и периодической печати. Красноярск был городом читающим, где никогда не забывали о развитии культурных традиций.

Неоценимую роль в пропаганде книги сыграли красноярские учителя. Дореволюционные педагоги хорошо понимали, что только они смогут выработать у учащихся "уменье пользоваться книгою как средством к самообразованию".

Учитель. Книга. Библиотека. Эти понятия всегда были неразделимы и неразрывно связаны между собой. Об ученических и учительских библиотеках, к сожалению, сохранилось мало сведений. В архивах эти данные практически отсутствуют, немного их и в различных педагогических справочниках. Редко они встречаются и в периодических изданиях. Так, в журнале Министерства народного просвещения они практически отсутствуют.

По крупицам воссоздать замечательные традиции ученических библиотек и их руководителей - вот главная задача предлагаемой главы.

Созданное в 1819 году Красноярское уездное училище имело неплохую ученическую библиотеку. Об этом говорят многие дошедшие до нас издания из ее фондов. Почти на всех этих книгах приклеен шрифтовой экслибрис с надписью: "Красноярская уездная училищная библиотека ". Сегодня с такими пометами в отделе периодики краевой библиотеки стоит более 500 номеров журнала Министерства народного просвещения. Часть других книг хранится в красноярской городской библиотеке им. Горького, другая - рассредоточилась в других книгохранилищах города. Все это говорит о том, что подбор литературы в уездной училищной библиотеке был солидным.

Много внимания уделял культуре и образованию первый енисейский губернатор А.П. Степанов. Он часто бывал в училище, хорошо знал учеников и преподавателей и их творческие возможности. Губернатор постоянно поощрял стремление молодежи к музыке, живописи, поэзии. Часто и старым и молодым красноярцам Степанов любил внушать, что "только там бывает добро и спокойствие, где есть хороший порядок. Когда человек дурного и развратного поведения, тогда в найм наст никакого порядка, тогда он всегда беспокоен и несчастлив". Почти с первых дней губернатор стал перестраивать улицы и переулки по утвержденному плану. Это ему принадлежит идея создания городского сада. С его легкой руки вышел в свет "Енисейский альманах" - первый сборник красноярских литераторов. Приезжавшие в Красноярск ученые, путешественники говорили, что "образованность Красноярска идет об руку с образованностью России".

В 1832 году уездное училище открылось в Ачинске. В 1835 году в Красноярске стала работать казацкая школа, в которой два учителя обучали 40 мальчиков.

В декабре 1835 года принято решение, что выпускников уездных училищ губернии за казенный счет можно отправлять на учебу в С.-Петербург, Казань, Москву. Всем воспитанникам, отправлявшимся на учебу в другие города, ставилось одно условие: по окончании курса в гимназии они должны "выслужить в учительском звании по назначению начальства по крайней мере 8 лет".

Как никогда Сибири были нужны образованные люди. Поэтому Министерство просвещения в 1837 году приняло еще одно решение: ежегодно на учебу в иркутскую гимназию отправлять 14 выпускников уездных училищ Красноярска, Ачинска, Енисейска. Весь расход по их обучению брало на себя правительство.

Работники Министерства просвещения особое внимание обращали на комплектование министерских библиотек учебными и детскими книгами. Для них составлялись специальные списки тех изданий, которые по решению особого комитета министерства могли быть в обращении ученических и фундаментальных библиотек училищ, школ, гимназий. Если книга по каким-то причинам не попадала в разрешительный каталог, то она сразу же изымалась, а лицо, допустившее такой проступок, наказывалось.

В области просвещения Россия всегда безнадежно отставала. В 1836 году в журнале Министерства просвещения были опубликованы данные иностранных экспертов. Они показывали, что в России на 700 жителей был только один учащийся. Не лучше дело обстояло и в Енисейской губернии. Здесь в 1835 году работали три уездных училища, одно приходское, в котором учащихся насчитывалось 348 человек.

И все-таки уровень образованности сибирского населения был не ниже жителей Европейской России.

В журналах 40-х годов прошлого века часто писали: "Русский народ в Сибири живет несравненно опрятнее, чище и избыточнее, нежели внутри России... Самые граждане, купцы и мещане сибирские любят посвящать свои досуги на чтение книг, и многие из них весьма начитанны , почему даже образованный житель столицы в тамошнем обществе может с удовольствием провести время, может побеседовать, кроме торговли, пожалуй, о литературе и о других предметах...".

Основным и главным учебным заведением в 1850-е годы в губернии по-прежнему оставалось уездное училище. С таким положением многие состоятельные горожане не хотели мириться. В 1853 году вдова коммерции советника Федора Мясникова первая пожертвовала в пользу красноярской гимназии большой дом. Но наследники покойного предъявили иск. Дело затянулось, и губернский город опять остался без гимназии.

В 1857 году в Красноярске произошло важное событие - 2 июля вышел первый номер газеты "Енисейские губернские ведомости". В неофициальной ее части стали публиковаться краеведческие материалы, заметки, корреспонденции и даже стихи. По выражению Г. Потанина, эти издания выполняли роль "толстых" журналов

провинции.

Выход газеты оживил культурную жизнь губернии. Многие провинциальные учителя стали сотрудничать с газетой, особенно активно печатался в ней учитель Н.В. Скорняков, открывший в 1864 году в Енисейске публичную библиотеку. Заметим, что часть изданий для нее он взял напрокат из библиотеки уездного училища. Этот факт говорит о том, что училищные фонды были не такими уж жалкими и убогими.

6 декабря 1861 года Александр 11 подписал указ о назначении генерал-майора П.Н. Замятнина (1805 - 1879) военным губернатором Красноярска и енисейским гражданским губернатором. 17 февраля 1862 г. вместе со своей семьей только что назначенный губернатор прибыл в Красноярск. Познакомившись со школьным образованием в городе, Замятнин решил обратиться к купеческому обществу с предложением открыть одну или две школы для обучения преимущественно круглых сирот и детей беднейших родителей из обывателей Красноярска.

Купец М.К. Сажин предложение губернатора поддержал и вскоре на свои средства построил для училища дом. 17 сентября 1863 года в этом здании было открыто первое начальное приходское училище с хорошей ученической библиотекой.

Каждый благотворительный поступок, сделанный в пользу образования, не ускользал от внимания начальника губернии. Так, 32 пожертвованные книги в количестве 87 экземпляров для библиотеки Тесинского приходского училища бывший земский исправник, надворный советник Нечаев получил в 1862 году от губернатора благодарность.

Замятнин проявляет постоянную заботу об открытии гимназии. Особенно он был озабочен созданием при ней библиотеки. В январе 1866 года он, будучи в Москве, просит состоятельных граждан пожертвовать для красноярской гимназии деньги и книги. Москвичи помогают настойчивому губернатору. Так на собранные в Москве средства он купил у книгопродавца Богданован на 711 рублей книг для фундаментальной библиотеки гимназии.

Замятнин приказывает, чтобы в стороне от подготовки к открытию гимназии не стояла газета "Енисейские губернские ведомости". Вскоре там появляется объявление: "Не пожелает ли кто сделать и книгами приношение в пользу гимназической библиотеки".

Губернатор частенько называет библиотеки запасными магазинами для ума. Он первый присылает 43 книги из своей коллекции в учреждаемую при гимназии библиотеку.

К счастью, следы этих изданий не пропали. В библиографическом отделе краевой библиотеки сохранился экземпляр "Памятной книжки Енисейской губернии на 1865 и 1866 годы" (Спб., 1865) с надписью: "От генерал-майора Замятнина в дар библиотеке, учреждаемой в Красноярске гимназии".

В 1866 году в городе открывается для малоимущих 2-с приходское училище. К началу 1867 года Замятнину удается собрать на открытие гимназии значительную по тем временам сумму - около 40 тысяч рублей.

30 октября 1867 года высочайше было утверждено мнение Государственного Совета об открытии в Красноярске мужской гимназии. В нем указывалось, что открытие следует производить постепенно, начиная с 1 июля 1868 года, по мере отпуска на гимназию сумм. На первый год из казны выделялось 4 тысячи 780 руб.

В 1867 году губернатор Замятнин "за подвиги и труды" получил от царя орден Александра Невского.

1 июля 18б8 года гимназия открылась. Через год ее стены украсил портрет П.Н. Замятнина работы художника Тюрина из Петербурга. Красноярцы умели ценить хорошее. Они хотели как можно дольше сохранить память о генерале-просветителе. В 1872 году после бюрок ратических волокит в гимназии была учреждена стипендия им. генерал-майора Замятнина. Он же стал и первым, кто получил почетное звание гражданина губернского города Красноярска.

"Не забудем, - пишет историк Н. Бакай, - что, кроме учрежденья мужской и женской гимназий, Замятниным было открыто 77 народных школ... Главная заслуга Замятнина в том, что он умел привлечь население Енисейской губернии к устройству учебных заведений", - так заканчивает свое мнение о губернаторе историк.

Как ни старался Замятнин, но создать хорошую библиотеку ему не удалось. В первый год к началу занятий не были получены даже учебники. В отчете за 1868 год говорилось, что "фундаментальная библиотека находится в неудовлетворительном положении. Состоя почти исключительно из книг пожертвованных, в числе которых между хорошими сочинениями есть немало таких, которые или вовсе не пригодны или весьма мало пригодны для учебного заведения. Фундаментальная библиотека нуждается в самых необходимых сочинениях по всем предметам, преподаваемым в гимназии". 75 рублей, которые ежегодно выделялись на комплектование фондов библиотек, не могли удовлетворить запросы молодого растущего учреждения.

По современным меркам фонд дореволюционных библиотек был очень скромным. Так, отдел словесности, который приобрел в Москве Замятнин, насчитывал всего 120 сочинений. В основном это были произведения беллетристического содержания, серьезных научных трудов в этом отделе не было. Преподаватели жаловались, что по русскому языку нет даже трудов Лавровского, Срезневского, а из остальных замечательных деятелей по этому предмету встречаются весьма отрывочные и неполные сочинения. По истории не имеется летописей и сочинений Соловьева, Шлоссера, Гервинуса и других. Естественно-исторический отдел был попросту пуст.

В ученической библиотеке было всего несколько изданий - она только еще начиналась.

Следует сказать, что с такими мытарствами и трудностями встречались в первые годы своего существования почти все библиотеки, открываемые в гимназиях Енисейской губернии.

Статистика показывает, что в 1868 году в фундаментальной библиотеке Красноярской мужской гимназии находилось 332 названия книг в 740 томах, в 1870-м - 444 названия разных книг в 1060 томах; в ученической в 1870 году числилось 105 названий в 175 томах.

Ясно, что при таком скудном книжном пайке рассчитывать на успехи педагогов в науках, учеников - в знаниях было наивно. Отдаленность Енисейской губернии от культурных столиц Европейской России наиболее остро чувствовали учителя.

В общество царил культ наживы. Никаких ни научных, ни познавательных интересов большинство населения не имело. В 60 - 70-х годах прошлого века в Енисейской губернии солидных частных собраний не было (за исключением библиотеки епископа Никодима). А ведь именно они в середине прошлого века во многом формировали культурную среду общества. Возникший в 1851 году в Иркутске отдел Восточно-Сибирского географического общества поддерживал лишь очень известных ученых. Никакой практической помощи он из-за недостатка средств рядовым сельским учителям оказать не мог. Заказать книги, учебные пособия из столиц практически было невозможно, так как между выпискою и доставкою книги нередко проходил год, а то и более. Как пишет Н. Бакай, книгопродавцы часто высылали не новые сочинения, а старые, залежавшиеся. В Красноярске нельзя было даже купить бумаги, карандашей.

Конечно, все это сильно тормозило развитие образования.

Однако многие преподаватели гимназии были людьми передовыми. Они понимали, что большая часть населения Красноярска нуждается в просвещении. Только тогда, когда книгу пропагандируют, она макет существенно повлиять на умственное развитие жителей. Этот, в общем-то, известный тезис пропагандистов просвещения второй половины прошлого века быстро был заимствован красноярскими педагогами. В 1880 году они решаются открыть в здании гимназии публичные чтении для жителей города. В начале 1881 года их состоялось несколько. Каждый выступающий готовился к ним очень серьезно, по нескольку раз репетируя перед своими коллегами, прежде чем выйти к слушателям. Проходили чтения по воскресным дням с 6 до 8 вечера в здании гимназии. Местное общество с сочувствием встретило это начинание педагогов, но все дальнейшие планы нарушил пожар 1881 года. К счастью, гимназическое книгохранилище во время пожара не пострадало. К концу 1881,года в фундаментальной библиотеке был 2141 том, а к 1 января 1883 года - уже 3154 тому. Такое увеличение фонда объяснялось повышением платы за обучение в гимназии. Дополнительные средства почти целиком шли на покупку книг. Ученическая и фундаментальная библиотеки имели шрифтовой экслибрис, который приклеивался к каждому изданию. Здесь аккуратно велись каталоги. К своему юбилею - 25-летию со дня открытия гимназии - библиотеки подходили, имея солидные книжные фонды. Так в фундаментальной было 1909 названий в 4049 томах, в ученической - 637 названий в 1148 томах.

В 1869 году женская гимназия в Красноярске была открыта сначала под именем женского училища, переименованного 31 августа 1870 года в женскую прогимназию, и лишь с 1 сентября 1878 года ее преобразовали в женскую семиклассную гимназию.

В 1876 году в се фондах числилось 178 названий книг в 394 томах. Из всех вспомогательных служб прогимназии библиотека была одна, приспособленная, главным образом, к потребностям учащихся. Никаких периодических изданий она не выписывала.

По-прежнему на покупку книг отпускалось всего 75 рублей в год.

В 1881 году разразившийся в Красноярске небывалый пожар полностью уничтожил здание женской гимназии и весь ее архив. Восстановление сгоревшего началось с 1884 года, когда открыли подписку для сбора пожертвований в пользу библиотеки книгами и деньгами. К концу года на эти нужды было собрано 923 рубля 23 копейки. Основными жертвователями стали губернатор И.К. Педащенко, В. Данилов, Г. Юдин, А. Кузнецов, львиную долю внес И.Г. Гадалов - 425 рублей. Все средства пошли на покупку книг и учебных пособий.

Книжный фонд рос медленно. В 1888 году в фундаментальной библиотеке было 576 названий книг в 856 томах, в 1893 году в ней насчитывалось 661 название книг в 1016 томах. Немного быстрее рос фонд ученической: если в 1888 году там находилось 305 названий книг в 488 томах, то уже в 1893 году - 686 названий в 1162 томах.

19 марта 1872 года открылась Енисейская шестиклассная женская прогимназия. Здание для нее подарил местный золотопромышленник Игнатий Петрович Кытманов . Через четыре года 1 июля 1876 года в Енисейске начала работу мужская шестиклассная прогимназия.

Таким образом, за короткий срок в губернии открылись библиотеки в четырех гимназиях. Обязанности библиотекарей всех этих учебных заведений исполняли учителя.

С 1879 года должность библиотекаря Красноярской мужской гимназии занимал выпускник факультета восточных языков С.-Петербургского университста Николай Иванович Монастырев. Эту работу он совмещал с педагогической деятельностью, обучая гимназистов русской словесности. Подчеркнем еще раз, что выполнение библиотечных обязанностей оплачивалось очень низко. За год работы он получал всего 117 рублей 50 копеек.

С марта 1875 года в Енисейской мужской прогимназии работал Николай Валерьянович Подвысоцкий. Он преподавал математику и по совместительству был заведующим библиотекой (последнее оплачивалось 120 рублями в год). Хотя Подвысоцкий не закончил обучение в С.-Петербургском университете, его научная подготовка была очень высокой. В последние годы жизни он усиленно занимался изучением истории Енисейска и, как сообщали газеты, подготовил по этой теме к печати большую рукопись, судьба которой, к сожалению, неизвестна.

Особо хочется сказать о семье учителей Щегловых. Они приехали в Енисейск в июне 1877 года. Иван Васильевич Щеглов в мужской прогимназии преподавал историю и географию, а в женской прогимназии - русский язык. Он был родом из Астрахани, закончил историко-филологический институт в Петербурге и сразу же по приезде в Енисейск загорелся созданием книги об истории Сибири. Конкретную помощь в работе над рукописью оказывала ему жена Мария Федоровна, работавшая учителем русского языка в Енисейской женской прогимназии . Здесь же по совместительству она исполняла должность заведующей библиотекой, за которую получала мизерную плату - 100 рублей в год.

Мария Федоровна разыскивала мужу книги и газеты, вела переписку, выполняла черновую подготовительную работу.

Основная часть книги И. Щеглова "Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири, 1032 - 1882" (Иркутск, 1883), видимо, написана в Енисейске.

Работа получилась объемной - в 33 печатных листа.

Затем Щегловы переехали в Иркутск. Никто из издателей ее не печатал. Даже Н.М. Ядринцев, к которому в 1882 году в Петербурге обращался автор, разводил руками. Вскоре Щеглов умер в возрасте 29 лет. После его смерти книгу издало Восточно-Сибирское географическое общество тиражом всего в 400 экз. Гонорар вдове заплатили крохотный. Одна, с двумя детьми, она осталась практически без средств. В 1885 году редакция газеты "Восточное обозрение" в номере 33 напечатала заметку "Необходимая помощь ", где просила сибирское общество не допустить, чтобы семья Щеглова погибла в нищете.

Труд рано умершего исследователя историками и литераторами России был замечен. Академик Пыпин дал этому сибирскому изданию высокую оценку. Вот что он писал: "Книга составлена с большим трудолюбием; к сожалению, автор не имел в провинциальной глуши многих пособий, необходимых для подобной работы, должен был нередко брать факты из вторых и третьих рук, приводить устарелые и неточные сведения; по недостаточной опытности он в начале работы оставлял приводимые факты без указания источников и только после понял необходимость цитат, которых, впрочем, не мог уже сполна восстановить, и отсутствие их до некоторой степени заменил списком пособий, которыми пользовался. При всем том книга Щеглова может служить с пользой для популярного употребления, но как историческое руководство нуждается в уточнении".

Современный автор В. Мирзоев, автор монографии "Историография Сибири" (Домарксистский период) подчеркнул, что труд Щеглова современными исследователями может использоваться как справочная книга.

Пример жизни И. Щеглова, Н. Мартьянова, Н. Скорнякова показывает, что только люди целеустремленные, буквально одержимые могли проявить свои таланты и способности в провинциальной глуши.

Несмотря на многие трудности, прогресс жизни невозможно было остановить. Время наивных споров о том, нужна ли народу грамотность, уходило в прошлое. Реформы 1860-х годов сказывались определенным образом и в Сибири. Торгово-промышленный класс не на словах , а на деле стал реально управлять вопросами городской жизни, сел и деревень края. Сибири были нужны не только грамотные чиновники, но и ремесленники, приказчики , заводчики.

28 июня 1874 года в Красноярске на средства Т.И. Щеголевой открывается двухклассное ремесленное училище. 1 декабря 1883 года подобное ремесленное училище на свои средства в селе Кекурском Сухобузимской волости Красноярского округа открывает купец Аверьян Кузьмич Матонин.

Многие зажиточные крестьяне, местные купцы и золотопромышленники стараются материально поддержать школьные библиотеки. Например, крестьянин Иван Денисов подарил в Каратузское сельское училище разных учебных и детских книг на 49 рублей 37 копеек. Городской голова Ачинска Г.Н. Максимов передал городскому приходскому училищу 94 названия разных книг в 158 томах.

Во главе этого набирающего силу начинании стоял енисейский губернатор Иван Константинович Педашенко. Так, в 1889 году из С.-Петербурга он высылает в учительскую библиотеку Ермаковского приходского училища разных книг на сумму 20 рублей.

Многие учебники и книги быстро изнашивались и требовали срочного переплета. Хорошо это зная, крестьяне часто приходили на помощь. Балахтинские крестьяне собрали 17 рублей на переплет новых книг для сельского училища, а Бейскому народному училищу Минусинского округа жители села подарили переплетный станок и материалы на сумму 37 рублей 13 копеек.

Большую помощь Арейскому народному училищу Красноярского уезда оказывал в первые годы своей предпринимательской деятельности владелец частной типографии Красноярска Е.Ф. Кудрявцев. Он устраивал на свои средства для детей рождественские елки, платил аренду за помещение училища и постоянно дарил самые разнообразные книги.

Пожертвования книгами поступали постоянно. В 1894 году судебный следователь Е.П. Шольп подарил Арейскому приходскому училищу 27 изданий. В этом же году золотопромышленник С. Востротин пожертвовал для Бельского приходского училища Енисейского уезда не только 717 экземпляров книг, но и новую классную мебель. А роскошное подарочное издание Ухтомского "Путешествие Его Императорского Величества наследника Цесаревича" украсило фонды Частоостровского сельского училища.

Многие состоятельные сельчане выписывали для ученических библиотек различные периодические издания. Так, купеческая дочь Евлампия Хижинская выписывала на свои средства для Назаровского училища Ачинского округа журнал "Детский отдых" на 1895 год.

Известна благотворительность красноярца И.П. Кузнецова, который помогал не только горожанам, но и сельским жителям. 13 научно-популярных издания он переслал в 1896 году в Таштыпское народное училище.

Конечно, не все могли позволить себе так щедро одаривать школьные заведения. Многие помогали школе чем могли, считая такую помощь своим патриотическим долгом. Например, госпожа Невекина пожертвовала 15 рублей на покупку учебников Ачинскому приходскому училищу.

Всего же к концу 1893 года в губернии работали 134 школы. Из них 37 школ от Министерства народного просвещения и 94 - от духовного ведомства. 3 школы были катехизаторско-лютеранские, основанные еще в 60-х годах прошлого века, почти одновременно с основанием лютеранских колоний. К сожалению, эти и другие официальные цифры не дают ответа на вопрос, какую роль в учебном процессе на селе играла книга? Каковы были возможности библиотек при сельских училищах и школах? Наконец, любила ли книгу деревенская глубинка? Эти далеко не праздные вопросы волновали авторов широко известного социологического исследования "Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний". Все это многотомное добротное научное издание в 1890-х годах было отпечатано в Иркутске. Авторы исследования в какой-то мере постарались ответить на поставленные вопросы.

Во-первых, они выявили, что наиболее распространенными учебниками по русскому языку являются: грамматика Пуциковича, Тихомирова, диктанты Матвеевой, Скворцова. По чтению - книги "Наше родное" Баранова, "Пчелка" Поливанова, "Детский Мир", "Родное слово" Ушинского, книги Толстого, Водовозова, Бунакова. По арифметике задачники Евтушевского, Гольденберга, Лубенца и Житкова.

Во-вторых, они собрали сведения о книгах для внеклассного чтения, которые имелись в школьных библиотеках. Статистики выяснили, что число таких книг там сильно колеблется - от 167 до 1166 экземпляров.

Больше тысячи книг обнаружилось в Тесинском сельском училище, основанном еще в 1861 году. Примерно такое же количество находилось в фонде Курагинской училищной библиотеки. 600 названий книг имели Аскизское и Бейское училища, менее 200 было в Частоостровском и Новоселовском.

Исследователи выяснили, что в 25 сельских училищах насчитывалось 7896 названий в 14 тысячах экземпляров. В среднем каждая училищная библиотека имела около 560 экземпляров разных изданий. (Условия школьного образования и грамотность населения). Количество средств, которые тратились на пополнение библиотек, авторам исследования выяснить не удалось. В статистическом фонде краевого архива мы обратили внимание на такие данные. Оказывается, известным меценатом И.М. Сибиряковым для сельских училищ в 1892 году было послано книг на 1000 рублей.

В Красноярском краевом архиве сохранился также список книг Юксеевской церковноприходской школы; Красноярского уезда, который наглядно свидетельствует о скудности и убогости фондов ученических сельских библиотек. В нем указано 52 издания. Среди них: Библия на старославянском языке, Евангелие на русском языке, "Старое время на Руси", "Венчание русских царей" и другие. Список дан без авторов изданий и без выходных данных, поэтому цитировать далее книги из него интереса не представляет. Заметим, что так составлялись не: только списки. Без выходных данных, без указания инициалов авторов иногда выпускались даже печатные каталоги. О библиотечно-библиографической грамотности в ту пору и речи не было.

В 1890-е годы русские библиографы часто поднимали вопрос о выпуске вместе с книгой одновременно печатной библиографической карточки, на которой были бы указаны все необходимые данные. За рубежом такая практика ни для кого уже не была в диковинку, а у нас и до сих пор в этом плане ничего не сделано.

Во многих воскресных школах Красноярска, Минусинска были библиотеки, составленные в основном на средства, пожертвованные И.М. Сибиряковым.

Домашние библиотеки учителей были очень малы. Периодические издания выписывали немногие. Как показал опрос, предпочтение отдавалось журналам "Русская мысль", "Нива", "Родина". Исследователи отмечали, что учителя при выписке газет и журналов руководствуются, кажется, больше ценой издания, "нежели его достоинством или направлением".

На помощь провинциальным учителям часто приходила столичная интеллигенция. Так, в 1892 году члены комитета Вольно-экономического общества выслали в школы Енисейской губернии 2219 томов разных книг. Однако общую картину образования такие посылки не меняли.

Следует сказать, что в 1893 году в Енисейской губернии из каждой тысячи человек только 9 имели возможность учиться. Причем мальчиков училось в 9 раз больше, чем девочек. В среднем на обучение губерния расходовала 8 копеек на человека.

Из 66750 детей только 3520 обучались в начальных школах. Эти цифры так поразили енисейского губернатора Л.К. Теляковского, что он был вынужден признать. "Образования среди крестьянского населения почти нет никакого".

Особый след в изучении читательских интересов учителей, жителей сел и деревень Енисейской губернии оставил известный статистик Леонид Семенович Личков. Он родился 5 апреля 1855 года в городе Холмогоры Архангельской губернии. В Архангельске закончил гимназию и поступил учиться в Петровскую земледельческую академию. Среди однокурсников он выделялся работоспособностью и неутомимостью. За умение все делать очень быстро он получил в студенческой среде прозвище "Экспресс". Академию он бросил после второго курса и с тех пор свое образование стал пополнять самостоятельно. Личков много печатался в газетах, затем увлекся статистикой и отдал этому занятию всю жизнь. Заметим, что в 26 лет Личков становится человеком известным многим ученым и публицистам России. Это было связано с выходом в журнале "Дело" в 1881 году его крупной научной статьи "Первые опыты по исследованию подземельной общины".

В 1888 году генерал-губернатор Восточной Сибири граф А.П. Игнатьев приглашает его возглавить проведение статистических исследований в Сибири. Вместе с Личковым в Иркутск приезжает А.Е. Смирнов и писатель Н.М. Астырев, опубликовавший в 1891 году известную книгу очерков из жизни сибиряков под названием "На таежных проталинах". За три недолгих года молодые ученые сумели собрать и обработать обильный материал, который многие годы публиковался в многотомнике "Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельского населения Иркутской и Енисейской губерний).

В 1891 году Личков переезжает в Красноярск, где у него рождается наследник. (Впоследствии сын - Борис Леонидович Личков свяжет свою жизнь с академиком Вернадским, станет его личным ученым секретарем - Л.Б.). В нашем городе Личков приобрел сразу же много друзей из среды местной интеллигенции.

Уже через несколько дней после переезда из Иркутска в Красноярск он выступает в обществе врачей Енисейской губернии с докладом "К вопросу о значении статистики в медицине". Вскоре еще с одним - "Значение и современное состояние статистики". Его авторитет как специалиста быстро растет. Много времени Личков уделяет книжной статистике, он посылает в местные села и деревни, в основном учителям, огромное количество различных анкет, на которые иногда получает толковые и обстоятельные ответы. Эти данные Личков быстро обрабатывает, и в 1896 году в первых двух номерах журнала "Русская мысль" появляется его фундаментальная статья "Как и что читает народ в Восточной Сибири". В ней он приводит немало любопытных данных о влиянии начального школьного "образования на поведение сельского жителя, на связь крестьянина со школьной библиотекой, в частности как ее деятельность повышает интерес у сельчан к чтению, к книге.

Вот как отвечали наши земляки на вопросы Личкова. Из села Ирбейского Канского уезда писали: "Школа имеет влияние на нравы населения в том отношении, что крестьянин, обучавшийся в школе, не будет ругаться нецензурными словами и не так упивается вином; при том развивается религиозность; обучавшийся не пойдет накануне праздника в кабак, а в праздник сходит к обедне ; смягчается отношение к женщине".

Из села Курагина сообщали, что "наше село не так сильно суевериями и предрассудками. Окончившие курс в школе совсем оставляют суеверия и, путем беседы и книг, стараются даже указать своим родителям на их невежество и доказать нелепость суеверий".

Здесь же курагинские респонденты отмечали, что грамотного крестьянина, окончившего курс в школе, можно чуть ли не с первого взгляда отличить от неграмотного: во-первых, по частому посещению церкви, во-вторых, по обращению с людьми, в семейной жизни их почти не встретишь брани и ссор; наконец, в решениях дел на волостных сходах грамотному отдается предпочтение перед неграмотными - голос первых имеет большой вес. Из села Сухобузимского подчеркивали, что влияние школы на нравы населения, "хотя и в небольшой степени, но все же замечается", а из соседнего Нахвальского села подмечали, что выдающиеся черты грамотных: опрятность, умение держать себя и более свободное обращение в разговоре.

Личков старается доказать фактами, что наличие хорошей библиотеки при школах развивает любовь к чтению и наоборот. Из 40 обследованных им церковноприходских школ только в 12 при школах имелись библиотеки. Учитель из села Агинского Канского округа писал, что взрослое население не берет книг в школе потому, что их не достает даже для внеклассного чтения самим учащимся.

Такая же картина наблюдалась в селе Даурском Минусинского округа, где "удовлетворить желание крестьян брать книги для чтения из училища невозможно, так как книг при училище нет и библиотеку только предполагают открыть". На нехватку книг жаловались из села Курбатовского Ачинского округа. Отвечая на вопросы анкеты, учителя писали Личкову: "Крестьянам нравятся басни, стихи, рассказы и повести из простонародной крестьянской жизни, но доставать их приходится покупкой, так как книг для чтения в школе не имеется".

В анкетах из села Вознесенского Красноярского округа, где сельское училище было открыто в 1872 году, указывалось, что, судя по ходу дела и по влиянию школы на развитие любви к чтению, "можно положительно надеяться, что когда училище даст населению большее число грамотных и библиотека увеличится, то чтение в народе сильно разовьется". Сообщения с мест поступали, как видим, и оптимистические, и безнадежные. Но уже было достаточно ясно, что книга завоевывает у населения все больше симпатий. В Маклаковской волости, например, крестьяне в основном читали рассказы и сказки "отличающиеся изобилием фантастического", так как в школьной библиотеке было мало серьезных книг. В Канском округе, по наблюдениям учителей, среди населения были преимущественно распространены книги религиозно-нравственного содержания. Грамотные крестьяне брали их из церковных библиотек. Подводя итоги, учителя отмечали, что "светские книги, а также газеты, читаются исключительно торгующими людьми".

Известный советский библиотековед Борис Владимирович Банк высоко оценил работу Личкова. Он писал, что в своих исследованиях Личков установил, что крестьяне-читатели ищут, главным образом, в книге пользу. Еще ему удалось показать зависимость между развитием грамотности и охотой к чтению.

Исследование Личкова в какой-то мере продолжил замечательный красноярский педагог Иван Тимофеевич Савенков (1846 - 1914), который исключительно высоко оценивал роль библиотек в просвещении народных масс. Наиболее ярко любовь к книге, к библиотекам выражена Савенковым в одном из его писем, где он пишет: "Кланяйтесь залам библиотечным, это одно из приятнейших воспоминаний о Питере. Кланяйтесь книгам, с которыми я имел удовольствие познакомиться. От всей души желаю библиотеке (имеется в виду Императорская публичная библиотека, ныне носящая имя М.Е. Салтыкова-Щедрина - Л.Б.) перейти в большое удобное помещение и получать все книги, выходящие на земном шаре".

Жизнь Савенкова - это ярчайший пример самоотверженного служения делу народного просвещения. Природа щедро одарила этого человека многими талантами. Он был незаурядным шахматистом, кстати, имел самую богатую библиотеку по шахматной литературе, блестяще играл в драматических спектаклях, любил заниматься гимнастикой и плаванием. А главное - имел педагогический талант. Семинаристы всегда были в восторге от доброты, ума, щедрости характера их учителя и наставника. У него, впрочем, были и недоброжелатели. Красноярские обыватели никак не могли поверить, что простой учитель может сделать мировое открытие в археологии. А он сделал - открыл у подножия Афонтовой горы стоянку первобытного человека. Только это открытие первыми заметили не россияне, а французы. За этот научный подвиг ему было присвоено звание члена-корреспондента Российской академии наук. Правда, под большим напором зарубежных археологов. Он любил Сибирь, ее людей, смекалистых, сильных, человечных. Он делал все, чтобы се жители были людьми с большой буквы... Для них он писал статьи, книги, им отдавал все свои знания, жизненный опыт. Он жил учениками и семинарией, был строг, доступен, честен.

Педагогический феномен Савенкова не изучен. Даже обстоятельной биографии еще не написано. Приходится только удивляться, как всего за три года из деревенского парнишки, который при поступлении в учительскую семинарию умел лишь читать и писать, вырастал истинный гражданин с широким кругозором и обширными знаниями. Обращаясь к своим молодым коллегам, Савенков не уставал повторять, что детей необходимо в первую очередь учить для жизни, а не для школы, чтобы они, вступив в общество, боролись со злом и твердо стояли за добро. Другими словами, были бы людьми с характерами.

И действительно, история нашего города показала, что Савенков сумел воспитать не просто учителей, а личностей, которые в истории культуры края, без преувеличения можно сказать, сыграли значительную роль. Это Е.Ф. Кудрявцев - редактор и издатель общественно-политической газеты "Енисей" (1889 - 1904 гг.), В. Сипкин - основатель первой частной театральной библиотеки в нашем городе, создатель первых народных театров в нашем крае, Е. Итыгин - организатор и редактор журнала "Сибирская школа" (1916 - 1917 гг.), а в годы революции - один из крупнейших организаторов народного образования в Хакасии, Д. Каргаполов - основатель Ачинского краеведческого музея, и многие другие.

Современники вспоминали, что на воспитанников семинарии губернская администрация повсеместно устраивала гонения, старалась выбить из наиболее непокорных "савенковский дух".

В 1890-е годы Савенков начинает заниматься изучением читательских интересов. Его постоянно волнуют вопросы: какое влияние учитель народной школы и библиотекарь оказывают на умственное развитие сельского населения и на учащихся, в частности? Для этого он подготавливает социологическую анкету, назвав ее "Проектом вопросов для собирания сведения о распространении книг и школьных библиотек".

Анкета содержала 21 вопрос. В их числе были: как велика библиотека школы; приблизительное число книг по каждому отделу; читаются ли книги учениками школы и много ли приходится на каждого в год; на какие отделы книг замечается большой спрос; какова потребность в чтении у местного населения вообще; нет ли в данной местности частной библиотеки; каковы в этих школах библиотеки; каким способом местное население удовлетворяет существующие потребности к чтению и другие.

Пока никаких материалов к этой анкете в архивах Савенкова не обнаружено, однако сам факт говорит о том, что роли книги в учебном процессе, в самообразовании Савенков придавал первостепенное значение и всегда стремился к тому, чтобы все книжные богатства были доступны самым широким массам населения.

Все свои предыдущие педагогические опыты - различные исследования, а также личные наблюдения Савенков изложил в книге "Учитель русской народной школы и его обязанности. Дидактический сборник" (Варшава , 1900).

Будучи более 20 лет директором Красноярской учительской семинарии, Савенков, безусловно, имел моральное право на такое серьезное исследование. Многие ожидали, что издание будет новым и значительным словом в педагогике, однако отзывы в печати о книге Савенкова были не очень благоприятными. Рецензенты ограничились общими словами - полезная книга.

Несколько слов о библиотеках учительской семинарии - фундаментальной и ученической.

Многие современники отмечали, что их фонды комплектовал сам директор семинарии. Он выписывал книги из Москвы и Петербурга, просматривая каталоги книжных магазинов В. Клочкова, П. Макушина, Н. Синицына. Иногда он пользовался подсказками Геннадия Васильевича Юдин". Знаменитый библиофил любил посвящать Савенкова в тайны книжных новостей столиц. К 1887 году фундаментальная библиотека семинарии имела 1436 названий книг в 2615 томах, а ученическая 1245 названий в 165 томах. Ежегодно фонд пополнялся примерно на 200 - 300 названии. Одной из самых лучших была она среди учебных заведений Красноярска.

Известно, что к концу 90-х годов прошлого века в семинарии было около 6 тысяч томов. Огромную домашнюю коллекцию имел сам Иван Тимофеевич.

Живя в Варшаве, Савенков усиленно покупал новые, редкие издания. В Минусинском краеведческом музее им. Н.М. Мартьянова сохранилась небольшая часть рукописного каталога его домашнего собрания. Среди них мы находим "Положение рабочего класса в России" В. Берви-Флерковского, изданное в Петербурге в 1869 г., "Капитал" К. Маркса, сочинения Прудона, Чернышевского , Достоевского, Белинского, книгу Сеченова "Рефлексы головного мозга", роман Гюго "Отверженные", изданный в 1866 г. в Париже (на французском языке), и другие.

Даже это простое перечисление говорит о том, что Савенков был человеком высокообразованным, внимательно следившим за всеми современными достижениями человеческой мысли.

Отметим, что с 1908 года по 1911 год Иван Тимофеевич был заведующим мартьяновским музеем в Минусинске. Будучи отцом большого семейства, Савенков старался дать своим детям самое лучшее воспитание. В 1908 году в семью пришло горе - его сын Тимофей был арестован, осужден и сослан. В 1912 году срок ссылки его в Якутию заканчивался, и Савенков написал ходатайство на имя генерал-губернатора Восточной Сибири. В нем он просил, чтобы после окончания срока наказания сына отправили на жительство в Минусинск,к родителям:" К настоящему ходатайству меня склоняют опасения, что по выходу из тюрьмы сын, лишенный общения с престарелыми родителями, может попасть под вредное влияние среды, может опуститься, огрубеть сердцем и душою. А между тем сын подобно большинству жертв смутной эпидемии, пронесшейся по России после 1905 года, как видно из писем, осознал свое неразумение, раскаялся, скорбит о невозможности продолжить образование и стремится стать на верный путь к своей реабилитации.

Приехав в Минусинский округ для собирания физико-географических и археологических материалов и для их обработки на месте (при местном музее), я надеюсь усилить в сыне любознательность и склонить его к научным занятиям. Будучи хорошим чертежником, рисовальщиком, фотографом, сын мог бы быть не только полезным коллектором, но и даже помощником в научных исследованиях"

Отказать в просьбе первому археологу Сибири, статскому советнику власти, конечно, не могли. Дальнейшая судьба сына нам неизвестна, но, безусловно, такое горе сильно подорвало здоровье отца и через два года его не стало.

Вопрос о школах грамотности в Енисейской губернии всегда был в поле зрения редактора красноярской газеты "Енисей" Емельяна Федоровича Кудрявцева. Это был любимый ученик Савенкова, закончивший учительскую семинарию в первом выпуске 1876 года. В 1885 году он издаст брошюру "Вопрос о грамотности в Енисейской губернии" (Красноярск, 1885), где пишет, что для того, чтобы поднять образовательный уровень, необходимо открыть в губернии 1000 народных школ; второе средство, - пишет Кудрявцев, - это основать сельские и волостные библиотеки. Слова "школа" и "библиотека" были для Кудрявцева синонимами. Редактируя газету "Енисей" с 1889 по 1905 год, Кудрявцев всегда уделял самое пристальное внимание школьному и внешкольному образованию.

С 1902 года в губернии возникают районные учительские библиотеки, где была в основном представлена методическая литература. Обслуживала каждая такая библиотека учителей 8 - 10 сельских училищ.

Прогрессивные местные деятели по этому поводу выступали с настойчивыми просьбами, чтобы в учительские библиотеки допускались все книги, чтобы учителям было предоставлено право устраивать местные и областные съезды, на которых они могли бы обсуждать нужды народного образования; причем съезды эти должны быть гарантированы от всякого давления непосредственного начальства в виде инспекторов и директоров начальных училищ.

К концу 1915 года учительских районных библиотек было открыто более 30. На покупку книг ежегодно выделялось по 50 рублей каждой. Накопление литературы шло медленно. Так, в 1915 году в среднем книжный Фонд одной районной учительской библиотеки составлял около 900 книг и журналов. Однако работали они в городах не везде успешно. Открытая при Третьем народном училище Красноярска районная учительская библиотека успехом у педагогов не пользовалась. С 1902 года до 1 января 1905 года, то есть почти за три года, туда записалось только 10 красноярских учителей, которым была выдана всего сотня книг. Главная причина такой плохой работы объяснялась, в первую очередь, нехваткой новых изданий и современных журналов. В сельской же местности районные учительские библиотеки работали заметно лучше, наращивая с каждым годом книжные фонды. Многие из них выписывали журналы "Всемирная панорама", "Начальное обучение", "Русская школа".

Несмотря на тяжелое финансовое положение, связанное с первой мировой войной, власти находили средства и возможности, чтобы поддержать и начальное образование и библиотечное дело. Об этом красноречиво говорят цифры, опубликованные в брошюре Николая Павловича Березовского "О состоянии начального образования в Енисейской губернии за 1915 год. Общие сведения " (Красноярск, 1916).

Автор этой работы - директор народных училищ губернии - публикует интересный статистический материал: так, к концу 1915 года в губернии было 555 начальных училищ, в школьных библиотеках которых находилось около 400 тысяч экземпляров разных изданий. В среднем каждое училище располагало фондами почти в 700 экз.

Все это богатство постоянно находилось в движении. Сельские учителя вели огромную работу по внешкольному образованию населения. Они создавали педагогические музеи (к концу 1900 года их было два - в Енисейске и Красноярске - Л.Б.), как правило, на общественных началах выполняли функции библиотекарей бесплатных народных библиотек-читален, ежемесячно проводили среди крестьян народные чтения. Так, только в Канском уезде громкое чтение книг прослушало более 6 тысяч крестьян. В основном они были посвящены двум темам: религии и первой мировой войне. Наибольший интерес крестьяне проявляли к географии театра военных действий, к биографиям русских полководцев.

В заключение хочется подчеркнуть, что несмотря на тяжелые материальные и моральные условия, передовой отряд русской интеллигенции - сибирское учительство стремилось во что бы то ни стало выполнять свою главную подвижническую миссию - поднять духовный уровень развития сельского населения Восточной Сибири и без создания новых сельских и школьных библиотек такую задачу они считали невыполнимой.