23 июля 1835 года Ковалева переводят губернатором в Тобольск, а бывшего тобольского губернатора Василия Ивановича Копылова - в Красноярск. В этом же году на берегах Енисея уродился весьма хороший урожай. Посещавшие в эти годы губернию чиновники, ученые, путешественники отмечали, что на своем пути они встречали хорошие, "чистые избы, обилие скота, сытые и веселые физиономии хозяев, хороший стол, радушное утешение". Все это, отмечал писатель В. Вагин, доказывало "зажиточность населения". Как отмечал другой писатель, С. Максимов, "в Красноярске жители спорили за право чести принять у себя проезжих и угостить их". За самовары и обеды ни крестьяне, ни горожане платы с проезжающих не брали. Как подтверждают очевидцы, "денег тогда в обороте было мало, и они были очень дороги - но в них и не нуждались: почти все необходимое было свое и всего было вдоволь". Заметим, что такое положение было во многих сибирских губерниях.

Новый губернатор отличался чрезвычайной мягкостью и добросердечием. В Красноярске, по словам краеведа Парфентьева, он женился на своей экономке Александре Ивановне, привезенной им из Вятки. Сестра экономки также перебралась в Красноярск за своим мужем, которому губернатор дал место исправника Красноярского округа.

Василий Иванович Копылов часто бывал в Иркутске. Здесь он временно председательствовал в совете главного управления во время длительных командировок генерал-губернатора Восточной Сибири Руперта.

Писатель Вагин описывает его портрет так: "Это был здоровый, коренастый старик лет 60, среднего роста, с крупными чертами лица, взъерошенными седыми волосами и острым взглядом из-под седых нависших бровей". Вообще о личности красноярского губернатора ходило много слухов и сплетен. Один считали, что он ленив и бесхарактерен. Рассказывали, что он, бывало, прочитает поданную ему для подписи неправильную бумагу, покачает головой и, не говоря ни слова, подпишет. Понятно, что при таком губернаторе вся власть находилась в руках чиновников. Злоупотребления при Копылове были явлением достаточно распространенным. Нелестную характеристику губернатору давали и жандармы, называя его грязным и неспособным чиновником. Однако у нас во время работы в архиве и чтения различных распоряжений, подписанных Копыловым, сложилось совсем другое мнение. Во-первых, чувствуется, что губернатор был грамотным человеком, во-вторых, решительным, иногда жестким. Особенно это ярко проявилось во время выборов городского головы Красноярска на 1841-1844 годы.

В эти же годы Копылов много работает над открытием в Красноярске губернской библиотеки. Еще с 1833 года по распоряжению правительства разрешалось во всех городах открывать публичные библиотеки, "для того, чтобы доставить всем жителям губерний безденежные способы к приобретению основательных сведений о науках и искусствах". В 1835 году такая библиотека открылась в Иркутске. Губернатор Василий Иванович Копылов делал все от него зависящее, чтобы красноярская губернская публичная библиотека была не хуже иркутской. Он договорился с редакциями официальных изданий, которые стали бесплатно высылать в Красноярск номера своих газет и журналов.

Библиотека была любимым детищем губернатора. Благодаря его хлопотам на библиотечные нужды из городской казны выделялись в первые годы небольшие субсидии, что категорически запрещалось делать по существующим тогда законам. Городские библиотеки, писало правительство, должны содержаться только на добровольные взносы горожан. Вскоре выплата из городской казны на содержание библиотеки была прекращена. В 1838 году красноярцы пожертвовали в ее фонды 188 названий книг в 394 томах. По тем временам богатство большое. К открытию ее готовились долго. Должность библиотекаря была утверждена в декабре 1837 года, однако официальное открытие красноярской публичной библиотеки состоялось только в 1839 году. Об этом упоминается в отчете Министерства народного просвещения за 1839 год, где сказано, что число существующих губернских библиотек увеличилось учреждением еще одной - в Красноярске.

Первым ее библиотекарем был учитель Анатолий Климович Мошкин, пробывший на этой неоплачиваемой должности более 20 лет. Вообще, Мошкин был человеком очень скромным, необычайно трудолюбивым и самоотверженным. Целыми годами безденежного вознаграждения он был вынужден преподавать географию, арифметику, чистописание. Его бескорыстие, доброта, отзывчивость нещадно эксплуатировались начальством.

Копылов проявлял постоянную заботу о народном здравии. При нем число больничных коек увеличилось на 200 мест и к началу 1839 года достигло 700. Кроме того, в эти годы резко понизилась смертность населения. В 1837 году в губернии медицинская помощь была оказана тысяче больных. Из них 843 человека выздоровели и лишь 60 умерли. Кроме того, в 1838 году 8555 детей были спасены от оспы; им были сделаны прививки.

Будничная жизнь в Красноярске, да и в других местах губернии, была неспокойной. Об этом говорят цифры уголовной статистики. По-прежнему много случаев было связано с воровством. Так, в 1837 году краж было зафиксировано 285, в 1838 году - 156. Большое количество людей погибало в реках и озерах. Так, в 1837 году утонули 45 человек, в 1838 году - 78 человек. Много людей умерло от других причин. В 1837 году таких случаев было 82.

Часто молодые матери отказывались от своих детей. Так, в 1838 году полиция насчитала около 80 подкидышей, и цифра эта в 30-е годы не уменьшалась, а увеличивалась. В губернии было много умышленных убийств. В 1838 году таких случаев было 10, самоубийств - 15. Как отмечалось в отчетах полиции, три четверти преступлений в губернии совершали ссыльные.

Необходимо сказать, что в это время в Енисейской губернии проживало всего 102843 человека. По округам эта цифра выглядела так: в Красноярском насчитывалось 22239 человек, в Енисейском - 22726, в Ачинском - 17033, в Канском -18681, в Минусинском - 22164 человека.

По численности населения Енисейская губерния принадлежала к 3-му, самому низшему разряду. Соответственно с этим устанавливалось жалованье губернатору и его подчиненным.

В губернии первого разряда губернатор получал 12000 рублей ассигнациями в год, второго - 9 тысяч, третьего - 6000 рублей. Кроме того, губернаторы и их подчиненные имел различные надбавки к жалованью: квартирные, столовые и другие. В материальном отношении красноярский губернатор и его ближайшие чиновники жили достаточно благополучно, так что необходимости в получении взяток у них не было.

В 1839 году град уничтожил в губернии большую часть урожая. В Минусинском округе хлеб весь съела кобылка. Она не только уничтожила все посевы, но и съела всю траву, овощи в огородах и даже цветы в комнатах. Цены на хлеб поднялись неимоверно.

К тому же стихийно быстро развивающаяся золотопромышленность требовала большого количества рабочих рук. Желтый металл добывали повсюду. Золотые россыпи были открыты в долине реки Маны и по ее побочным ключам и речкам. Современники шутили, что красноярцы самые богатые в мире люди: едят, пьют и спят на золоте. В районе Афонтовой горы были обнаружены серебро-свинцовые руды и добыто несколько граммов рудного золота. Большой приток в Енисейскую губернию золотоискателей, старателей и просто жуликов, мошенников, авантюристов требовал от властей повышенной бдительности. Запасные хлебные магазины на такое большое количество населения, особенно на севере губернии, не были рассчитаны. Началась бойкая спекуляция хлебом. В Енисейской губернии возник голод. Последующие года оказались тоже неурожайными. Это еще более усилило продовольственный кризис. 24 февраля 1841 года вышло распоряжение правительства "О мерах к распространению разведения картофеля".

В Красноярске с 1835 года выращивали эту культуру. Новое постановление обязывало каждую семью заниматься его возделыванием. За невыполнение этого распоряжения виновных ссылали в Белоруссию, на строительство Бобруйском крепости. Местная администрация понимала, что при неурожае хлеба картофель является той палочкой-выручалочкой, которая сможет удержать крестьян и горожан от голодных бунтов. Тиражом в 30 тысяч экземпляров по всем уголкам России разослали бесплатные наставления по правильной посадке и выращиванию картофеля. Ежегодно всю информацию о картофельных делах губернатор отсылал в Петербург.

Золотая лихорадка быстро развращала нравы населения края. Подкуп и различные злоупотребления властью сделались делом обыденным, привычным. Губернская администрация на жалобы населения реагировала вяло.

Если и прежде местные органы "не отличались ангельской чистотой, то теперь, - как писал Вагин, - об ней нечего было и думать". Золотопромышленники сорили деньгами без ума и расчета. Золото искали везде. Даже на речке Бугач, вблизи Красноярска, было несколько случаев, когда старатели попадали на золото. В Красноярске начались пьяные оргии. Рассказывают, что местных девиц легкого поведения только что разбогатевшие извозчики и конюхи купали в шампанском. Кутежи, карты, драки, воровство делали жизнь в Красноярске для многих обывателей просто невыносимою.

О самом губернаторе складывались анекдоты. В воспоминаниях сибирского казака С. Черепанова о Красноярске есть такие строчки: "Некто в обществе, проникнутом понятиями своего времени, спросил: "Кто самый глупейший губернатор?" Назвали того, другого, третьего, наконец, попросили загадчика самому назвать, и он назвал: "Красноярский губернатор Копылов". "Как! - воскликнули мы. - Этот благороднейший, умнейший, бескорыстнейший губернатор - и глупец?" "Да, - ответил загадчик, - потому что он единственный губернатор, который ничего не берет с откупов".

Слух о том, что в Восточной Сибири расхищаются за бесценок золотосодержащие местности, быстро долетел до Петербурга. В Енисейскую губернию была назначена ревизия во главе с сенатором Иваном Николаевичем Толстым.

По словам очевидцев, "это был пожилого, лет под пятьдесят, но еще бодрый мужчина среднего роста, довольно полный, с приятным лицом. Едва ли в умственном отношении его можно было считать человеком отжившим".

Сенаторская ревизия в губернии проводилась тщательно. У Толстого не было никаких претензий к педагогам красноярского уездного училища, где все дела велись образцово. Свою признательность за порядок в губернском суде сенатор выразил 47-летнему статскому советнику Зубареву, который всего несколько месяцев назад возглавил это учреждение.

Но ревизоры пришли в ужас, когда стали знакомиться с делами губернской канцелярии. В своем акте они отмечали, что с 1836 года дела ее оказались в таком расстройстве, что не представляло возможности произвести ревизию.

Обнаружилось, что часть сумм, пересылаемых в губернское управление, в расходных книгах не учитывалась. Появились дела "О приведении в ясность сумм, пересылаемых чрез канцелярию Енисейского общего губернского правления государственным и политическим преступникам, и о введении надлежащего порядка по получению и отправлению тех сумм".

Губернатор и его подчиненные писали целыми днями ревизорам объяснительные. Вскоре стали поговаривать, что не чист на руку н сам Василий Иванович Копылов. Губернатор вместе с чиновниками попал под следствие. Долго проверялась дела городской Думы, но никаких финансовых нарушений там обнаружено не было. Вскоре из Красноярска ревизоры переехали в Иркутск. Копылова же от должности губернатора отстранили. Через несколько дней, как пишет Парфентьев в своих воспоминаниях, отставной начальник края от сенатора Толстого из Иркутска получил какую-то депешу, требовавшую серьезных объяснений. Копылов долго ходил по комнате взад и вперед, постоянно перечитывая полученную бумагу, и вдруг через несколько минут умер. Как говорили тогда красноярцы, от испуга и горя. Схоронили губернатора с музыкой на Троицком кладбище, но памятника ему, видного, никто не поставил. Денежных средств у Копылова никаких не осталось, как выяснилось позднее, в казнокрадстве он замешан не был. Деньги на похороны губернатора дал городской голова Иван Кириллович. Кузнецов. Вскоре вдова губернатора Александра Ивановна с 15-летним сыном уехала к родным в Вятку.

Первые итоги сенаторской ревизии оказались очень скромными. Все выявленные в Енисейской губернии злоупотребления были признаны типичными для того времени, поэтому под суд после ревизии пошло лишь несколько мелких чиновников, у которых не было никакой влиятельной поддержки наверху, но результаты проверки красноярцы почувствовали быстро.

С отставкой Губернатора Копылова в высших эшелонах власти развернулась настоящая борьба за губернскую власть.

А. Шилов в № 4 "Вольной Сибири" опубликовал текст прокламации, создавшей в 1865 г. дело патриотов - Г.Н. Потанина, Н.М. Ядринцева, С. Шашкова, Я. Колосова и др.

Сохранившееся в недрах печально знаменитого III отделения дело "О воззвании к патриотам Сибири" представляет большую ценность не только раскрытием всех перипетий дела, но и искренним признанием Потанина, Шашкова и Ядринцева, указавших на те пути развития, по которым шли основатели общества "Независимость Сибири", и на их планы о будущем устройстве своего края.

Огромное, тянувшееся три года, дело о лицах, обвинявшихся в распространении идей об отделении Сибири от России, началось 21 мая 1865 г. в Омске, когда дежурный офицер Сибирского кадетского корпуса отобрал при случайном обыске у воспитанника корпуса шестнадцатилетнего Арсения Самсонова "возмутительное и в высшей мере преступное рукописное воззвание "Патриотам Сибири".

Прокламация эта, послужившая основанием для обвинения, начинается с указания на неспособность русского правительства управлять подвластными ему народами и что эта неспособность признана всеми честными людьми России: повсюду усиливается ненависть к императорскому правлению, везде организуются оппозиционные партии-и русские области живут накануне революции.

"Сибирь более чем прочие части империи прочувствовала всю тяжесть монархического гнета, всю силу притеснений и оскорблений, наносимых народу от ее самовластных правителей.

С самого начала наша страна, будучи завоевана нашим народом для создания в ней независимой и свободной жизни, была беззаконно захвачена в руки жадных к обладаниям московских царей и самовольно присвоена ими вместе с народом. В продолжение почти трех столетий в неё посылались воеводы и губернаторы, которые, по своему произволу управляя ей, обирали и грабили, пытали и мучили, вешали и убивали несчастный народ наш.

Вся история Сибири ознаменована страшными насилиями и злодействами царского чиновничества, да рядом политических и экономических стеснений. Присвоение себе народных земель, захват целых гор, изобилующих драгоценностями, в казну, как Алтайских и Нерчинских, грабеж народа, разорение инородцев, сборы податей, идущих не на народные нужды, а на содержание воров и убийц народных - чиновников, на обогащение царских любовниц и толпы шпионов. Кабала целых сословий как то: казаков и подзаводских крестьян; наводнение страны ссыльными преступниками, развращающими коренное население, стеснение торговли, создание частных и казенных монополий, в последнее время раздача земель чиновникам и покушение тем чтобы создать поземельную аристократию на угнетение народа; и еще тысячи подобных преступлений. Вот чем ознаменовало свое управление в Сибири русское правительство!!!

В настоящее время правительство, доведя свой народ до разорения, пытается для удержания своей власти проводить реформы. Но можно ли верить тому правительству, которое, твердя о реформах, не дает народу самому, через выборных, заботиться о своих нуждах; освобождая крестьян, проливает их кровь и отдает их землю помещикам; которое, суля милостью, душит тысячи поляков? Такому правительству нельзя верить: оно не друг, а злодей и палач народа! Его реформы - есть низкая ложь и подлый обман!>

Но как бы ни относилось правительство к Сибири, оно не сможет, по отдаленности, знать её нужды; его чиновники всегда будут людьми чуждыми народу; особая территория, производство, население, интересы - "всё это требует самостоятельности Сибири, и она должна отделиться от России во имя блага своего народа, создавши свое государство на началах народного самоуправления. Демократический состав общества особенно благоприятствует Сибири создать республику, состоящую из штатов, подобно Америке".

Но как достичь этого? Только войной и восстанием за независимость. Поэтому каждый сибирский патриот обязан стремиться всеми силами "к доставлению народу скорейшего освобождения и подготовления восстания на врагов его. Теперь настало время этого подготовления!"

Образовавшееся общество "Независимость Сибири" обращается ко всем сибирякам с требованием начать воспитывать молодое поколение в любви к своей родине, сорганизоваться и подготовиться к решительному дню борьбы, дню мести и освобождения. Для достижения этого великого дня общество "Независимость Сибири" призывает всех любящих народ наш братски соединиться от Урала до Восточного океана в одну семью и идти искать свободы народной.

"Идемте же! - заканчивает горячим призывом воззвание. Не страшитесь ни пыток, ни казней! На святое дело освобождения с криком: да здравствует независимость Сибири! Да здравствует свободный наш народ! Да здравствует наше славное будущее!"

Конец ХIХ века человечество отмечало с особым размахом. В апреле 1900 года торжественно открылась Всемирная выставка в Париже. В этом параде человеческой мысли активно участвовали и наши земляки. Еще в 1898 году красноярцы получили из Петербурга известие о предстоящем форуме. Чиновники столицы просили сибиряков не ударить в грязь лицом и показать все свои достижения в области промышленности, сельского хозяйства, культуры и науки. Особое внимание устроителей Русского отдела на Парижской выставке просили обратить на природные богатства Сибири. К отправке в Париж готовилось все многообразие полезных ископаемых и таежных богатств. Енисейский и Минусинский музеи упаковывали в ящики грибы, бруснику, чернику, кедровые орехи и даже черемшу. В простые бутылки из-под вина укупоривались образцы грязей и солей из местных озер "Шира", "Шунет", "Тагарское". Из 3 500 экспонатов, заявленных к показу, главный распорядитель Русского отдела П.П. Семенов Тян-Шанский отобрал только 2 400 экз. Газеты сообщали и другие любопытные факты. Например, если Всемирную Парижскую выставку 1855 года посетило 5 млн. человек, то в 1867 году-8,8 млн., в 1878-16 млн., в 1889-28 млн., а в 1900-45 млн. человек. ("Енисей".- 1900.- №20)

Россия за экспозицию получила 1 589 наград, в том числе 212 высших, 370 золотых медалей, 436 серебряных, 347 бронзовых и 224 почетных отзыва. Золотой медали выставки 1900 года, наравне с Эйфелевой башней, был удостоен железнодорожный мост через реку Енисей. В книге "Россия на Всемирной выставке в Париже в 1900 году" подробно рассказано о трудностях с которыми столкнулись строители при возведении этого уникального сооружения.

Сибирская железная дорога, протяженностью в 4 865 верст от Владивостока до Челябинска, оставила у посетителей выставки неизгладимое впечатление. Для ее демонстрации было отведено просторное помещение и в нем собрано все, что относилось к сооружению магистрали: карты, виды, планы дороги, модели ее мостов и других сооружений, фотографии, коллекции. Представлен был поезд, составленный из вагонов скорого сообщения Сибирской дороги.

"Публика могла размещаться по вагонам, из окон которых развертывались путем особого механизма пейзажи, встречающиеся вдоль всей магистрали. Создавалось впечатление будто проезжаешь мимо сел и городов, по мостам и горным центрам; в конце концов, когда поезд останавливается, публика выходит из противоположной двери и попадает в Китай, в Китайский отдел выставки". Не случайно Министерству путей сообщения и ее Сибирскому Комитету устроители Парижской выставки учредили высшую награду Grand Prix.

Серебряной медалью выставки были отмечены экспонаты Минусинского музея названного парижанами "Чудом Сибири". По достоинству оценили и труды нашего земляка Николая Устиновича Попова. Его книга "Руководство общей бухгалтерии" (Томск, 1888) была также отмечена серебряной медалью. Не остались без внимания и материалы о лечебном курорте озера "Шира", целебные свойства которого приковывали к себе внимание многих зарубежных гостей. Одна из американских компаний, как пишет историк П. Мешалкин, даже изъявляла желание взять озеро в аренду, с тем, чтобы сделать курорт по образцу заграничных, с купальнями, ваннами, концертным залом. Бронзовую медаль получил другой наш земляк, В.И. Суриков. На эту выставку он представил свою картину "Взятие снежного городка". Успех России в Париже превзошел все ожидания. Русские на этой выставке, как писали французские газетчики, удивили многих. А в газете "Liberte", под заголовком "Промышленная Россия в концерте народов", было написано: " Мы находимся еще под влиянием чувства удивления и восхищения, испытанного нами при посещении русского отдела. В течение немногих лет русская промышленность и торговля приняли такое развитие, которое поражает всех тех, кто имеет возможность составить себе понятие о пути, пройденном в столь короткий срок. Развитие это до такой степени крупное, что наводит на множество размышлений".

Летом 1900 г. впервые после завоевания Сибири, Россия оказалась перед угрозой большой войны на своих восточных рубежах. Не только Сибирь, но вся Российская империя успела привыкнуть к мирной жизни, целое поколение россиян благодаря мудрой внутренней и внешней политике императора Александра III, прозванного в народе Миротворцем, выросло без войны. Но к концу XIX в. новое руководство страны во главе с Николаем II и С.Ю. Витте, сделавшее ставку на развитие капитализма с помощью международных финансовых структур, спровоцировало серьезный конфликт с соседней Китайской империей. Цинский Китай, переживавший тяжелый кризис, с трудом отбивался от посягательств стран Западной Европы, США и Японии. И петербургские власти, ведомые парижскими банкирами, решили действовать заодно со столицами других держав и принять участие в дележе территории своего слабого соседа. Ростом напряженности между Россией и Китаем воспользовались некоторые представители китайской власти и общественности, надеявшиеся с помощью народа, недовольного политикой российского правительства, ударить по российским территориям и взять реванш за прошлые уступки и обиды. Весной 1900 г. начались военные столкновения между русскими военными и китайцами в Маньчжурии и столичной провинции Чжили (современная провинция Хэбэй). Руководство России приняло решение ввести войска в район Пекина, китайские же власти начали военные приготовления на границе, готовясь ударом по русской территории отвлечь внимание противника от своей столицы.

11 июня 1900 г. в Красноярске была объявлена частичная мобилизация нижних чинов запаса. В принятом накануне правительственном решении предполагалось призвать на службу и отправить на Дальний Восток 12 тыс. запасных из Сибирского военного округа. Мобилизация в Енисейской губернии, как и по всей Сибири, прошла успешно с опережением сроков сбора и перевыполнением плана, в войска было призвано 14,5 тыс. запасных (16, кн.1, с.41). Красноярцы, как уже проходившие срочную службу, так и призванные из запаса, в составе Восточно-Сибирских стрелковых полков и других частей приняли участие в боях с китайской армией в районе Пекина и по всей Маньчжурии.

Военные действия между армиями двух империй расширялись. В начале июля китайские отряды перешли через Амур, возникла опасность появления китайских войск на границе в Сибири. 8 июля 1900 г. было принято решение о переводе войск Сибирского военного округа на военное положение. В Красноярске прошла вторая волна мобилизации. 29 июля на базе Красноярского резервного батальона был сформирован Красноярский пехотный полк, вошедший в состав 2-й пехотной Сибирской бригады. В этот полк, направленный для наступления в Маньчжурию, было призвано около 6 тыс. красноярцев. 22 августа на смену ушедшим войскам был сформирован Красноярский запасной пехотный батальон.

Китайская армия была разбита в короткие сроки, 1 (13) августа 1900 г. был взят Пекин, в сентябре была оккупирована большая часть Маньчжурии, власти других приграничных территорий не решились начать военные действия против России. Восточно-Сибирские стрелковые полки оказались в состоянии сами разгромить китайскую армию, и Красноярский пехотный полк не принял участия в боевых действиях. 13 октября он был переформирован в резервный батальон, запасной же батальон расформировали 13 ноября. Среди призванных с территории Енисейской губернии нижних чинов, воевавших в районе Пекина и в Маньчжурии, были убитые и раненые, многие были награждены правительственными наградами. Среди героев этой войны был красноярец Петр Николаевич Гуров. Командуя ротой в боях за Тяньцзинь летом 1900 г., он в критической ситуации не только выполнил боевую задачу и не допустил, чтобы религиозные фанатики расправились с беззащитным гражданским населением европейской колонии, но и избежал больших потерь личного состава в вверенном ему подразделении. За мужество и героизм в боях за Тяньцзинь в июне 1900 г. П.Н. Гуров был награжден орденом Св. Георгия 4 степени.

Летом 1900 г. война нарушила нормальную жизнь Красноярска и всей губернии. В течение нескольких дней на рынках города значительно, иногда в несколько раз, повысились цены на продукты питания и предметы первой необходимости. По причине призыва в армию врачей было принято решение не производить приема в 1-й класс фельдшерской школы, призыв в армию редактора «Енисейских губернских новостей» нанес удар по качеству газеты, многие школы остались без учителей. Переброска военных сил и военных грузов на восток парализовала нормальное движение по железной дороге. Жители города собирали сухари для армии, готовили подарки воинам, девушки добровольно отправлялись на Дальний Восток в качестве сестер милосердия. Сибирские газеты писали, что мальчишки играют в войну с китайцами, в кабаках мужики спорят и дерутся по поводу дальневосточных проблем, бдительные обыватели во всех подозрительных личностях видят китайских шпионов. Справедливости ради следует сказать, что в Красноярске, в отличие от других городов Российской империи, ни одного человека, заподозренного в принадлежности к китайской национальности или в шпионаже в пользу Китая, не только не убили, но и не побили и не арестовали. Красноярцы оказались сдержаннее своих восточных и западных соседей, а патриотизм и мужество показали не в уличных погромах, а на полях боевых действий в далеком Китае.

Война 1900 г. не оставила глубокого следа в истории Красноярска. Армия во главе с любимым солдатами генералом А.Н. Куропаткиным быстро и слаженно выполнила боевую задачу и вернулась домой. Но, наверно, именно так и нужно вести войну, чтобы о ней узнавали главным образом из архивных документов, а не из воспоминаний о погибших и умерших на той войне родных и близких.

Николай Александрович Шепетов (1880-1948) - хирург, спасший здоровье и жизнь многим красноярцам. В доме Шепетова часто сходились "на огонек" художники, ученые, краеведы. Среди них известный общественный деятель Владимир Михайлович Крутовский, художник Дмитрий Каратанов, поэт Федор Филимонов, певец Петр Словцов. Николай Александрович собрал большую интересную библиотеку, судьба которой неизвестна. Одним из его его сильнейших увлечений была охота.

Дважды побывавший в Красноярске в 20-х годах нарком просвещения А.В. Луначарский писал: "Странно высится в этом городе новое здание музея, весьма элегантно построенное в египетском стиле и украшенное египетским фигурным орнаментом. Некоторые жители Красноярска диву даются и руками разводят, почему на берегах Енисея построено здание, перенесенное с берегов Нила, и почему краевые коллекции обширного Красноярского округа должны помещаться в египетских стенах. Однако большой беды в этом нет. Правда, кажется, что этот музей-храм немного зябнет у сварливых льдов седого Енисея, но в общем он все-таки красив..."

Такова была первая, хотя и беглая характеристика архитектурно-художественной стилистики здания краеведческого музея. Творцом этого удивительного произведения был архитектор-художник Леонид Александрович Чернышев.

Леонид Александрович родился 15 (28) мая 1875 года в селе Сухобузимском Енисейской губернии: отец-зажиточный крестьянин, мать-дочь священника. В 1880 году семья Чернышевых перебралась в Красноярск. Здесь во время учебы в мужской гимназии Леонид Чернышев сближается с Дмитрием Каратановым и под влиянием художника М.А. Рудченко, квартировавшего в доме Каратановых, увлекается рисованием и живописью. Эти увлечения поощряются В.И. Суриковым, который знал Леонида с детских лет, дружил с его отцом, а затем и с самим Леонидом Александровичем, несмотря на большую разницу в возрасте.

Живопись и музыка роднили уже немолодого знаменитого художника и его юного земляка. Оба, по воспоминаниям Александра Ивановича Сурикова, были страстными гитаристами.

По совету Василия Ивановича, Леонид, прослужив два года в губернском правлении, осенью 1892 года семнадцатилетним юношей едет в Москву и поступает на архитектурное отделение Московского училища живописи, ваяния и зодчества (МУЖВЗ). Одновременно с ним в МУЖВЗе учились однофамилец С.Е. Чернышев-будущий главный архитектор Москвы и К.С. Петров-Водкин. Через два года после окончания Московского училища Леонид Александрович решил продолжить свое архитектурное образование и записался вольнослушателем, а вскоре учащимся Высшего художественного училища при императорской Академии Художеств в Петербурге по классу профессора А.Н. Померанцева. В порядке практики Л.А. Чернышев в 1904 году участвовал в строительстве и отделке гостиницы "Метрополь" в Москве. Работа на строительстве этого уникального сооружения и общение с незаурядным талантом несомненно оставили глубокий след в творческой памяти Л.А. Чернышева, что отразилось на идейно-художественных принципах ряда его проектов...

Леонид Александрович много ездит по России "для художественных работ и снимания видов местности". Однако училище он не заканчивает, и в марте 1907 года просит выслать ему документы в Красноярск.

Проектная практика архитектора-художника Л.А Чернышева в родном городе счастливо совпала с экономическим бумом в Сибири, который спровоцировало строительство Транссибирской железнодорожной магистрали. Красноярск стал быстро расти и украшаться внешне.

Архитектурный талант Чернышева высоко ценил В.И. Суриков, заинтересованно следивший за его творчеством. В письме О.В. и П.П. Кончаловским он сообщал: "Чернышев много интересных домов понастроил в Красноярске, так что вид у него стал другой теперь".

Время пребывания в Красноярске: январь-февраль 1735 года. 19 августа 1739 года - 7 февраля 1740 года. Октябрь 1740 года - апрель 1741 года.

..."Мы торопились, чтобы еще днем приехать в город, и через деревни Березовка и Лодейка вечером около 5 часов счастливо прибыли в Красноярск".

"Жители города большей частью служивые, так как при закладке его имели целью обезопасить эти места от нападений киргизских татар и как в то время, так и до сих пор, заботились лишь о том, чтобы эту безопасность сделать достаточно прочной. Поэтому до недавних пор это было место, куда не каждый отваживался ехать, а ехали лишь по принуждению. Вокруг простираются степи, и они были до этого очень подвержены набегам киргизских казаков (воинов).

Теперь уже в течение ряда лет существует полная безопасность, так как киргизские казаки все перебрались в калмыцкие степи. Так здешние служивые получили возможность безо всякой опасности наладить связь со всей этой местностью"...

"Служивые живут здесь очень хорошо и большей частью весьма зажиточно. Их богатство составляют лошади и крупный рогатый скот... В любую погоду, холодную и теплую, все равно они выпускают скот в степь пастись. Так как зимой на полях снег бывает редко, и скот выкапывает из земли столько корней и засохшей травы, что не подыхает с голоду... Я не могу, правда, сказать, что здешние животные так же хороши, как в других местах. Одна лошадь в России может тащить больше, чем здесь три, а одна русская корова дает больше молока, чем двадцать здешних. С большим трудом мы могли добыть ежедневно столько молока, сколько нам нужно на завтрак к чаю".

"Здесь сеют зерно, и земля настолько плодородна, что ее лишь сверху слегка обрабатывают и в течение 5-6 лет засевают, не удобряя ее. Если зерно уже больше не растет на ней, то вокруг достаточно заброшенной земли, на которой сеют вновь".

"В таких обстоятельствах здесь повсюду процветает безделье и высшая степень пьянства". "Служивые живут со своим воеводой настолько по-панибратски, что не стесняются будучи у него в гостях напиться до одури, орать и скандалить. Самогон пьют не из маленьких чашечек, а из больших кружек. И тот, кто в гостях наиболее напился до скотского состояния, на другой день заявляется с подарками".

"Красноярск до недавнего времени был местом, где можно было достать достаточное количество древностей... Из серебряных сосудов я видел у здешнего воеводы вид подноса и горшочек, оба предмета позолочены. Примечательным было то, что на подносе можно было увидеть фигуры чеканной работы, похожие на то, как изображают птицу грифа. Из меди находим тарелки, молоточки различной работы, украшения для конской сбруи и т. д. Нередко можно найти также вид колокольной бронзы и поддельное китайское серебро.

Из поддельного серебра встречаются различные сосуды, покупая которые многие были обмануты, узнав об этом позже. До сих пор мы не нашли малейших признаков железа, хотя железная руда здесь в изобилии. Здешние татары заявляют, что охота на соболя теперь менее удачна, чем раньше. Местные жители подтверждают это и рассказывают, что если раньше кто-нибудь заявлялся к татарам с железным котлом, то они наполняли котел соболями доверху в обмен на котел. Теперь же этот обычай отошел..."

"У этих людей (речь о подгородных качинцах- ред.) нет никакой религии, однако они верят, что бог есть: и так как у них с русскими тесные связи, то временами они ставят свечи в русских церквях, чтобы показать тем самым свое доверие к русскому богу. Однако в быту они обращаются также к своим духам и кажется, что они еще очень далеки от восприятия христианской религии. Когда с ними об этом говоришь, то они приводят следующие возражения: 1. Что их предки без христианской религии очень хорошо жили; 2. Что христианская религия очень ограничена - нельзя есть конину, а в праздники они связаны тем, что надо есть то, что они и не знают, где взять. Но кроме того, что они говорят без боязни, что русский образ жизни кажется очень несчастным. Так, если у себя в юрте они хотят пожелать кому-то что-то очень плохое, то используют очень ходовое среди них выражение: "Чтоб ты жил как русский!"

"С 9-го числа этого месяца (января 1735 года) с начала масленой недели начинаются здешние празднества. Все, что соответствующий год мог предложить крепкого, выпивалось, и мужчины и женщины веселились как следует. Мужчины развлекались верховой ездой, женщины пешком гуляли по улицам, а ночью обычно слышалась музыка, состоящая из беспутных криков. Дети катались с горок на шкурах. С приближением конца этой недели все эти празднества и веселье нарастали. Нередко в последние дни можно было видеть толпу пьяных всадников, человек тридцать, иногда с ними были подростки. Я тоже очень хотел участвовать в одном из таких празднеств. Воевода Семен Баклановский предоставил мне такую возможность, и я вместе с воеводой отправился в деревню Торгашина, расположенную в 5 верстах от города, куда воевода был приглашен здешним винным откупщиком Кузьмой Коневским.

Мы выехали большой кавалькадой. Рядом с нашими санями более 16-ти всадников, вооруженных колчанами, луками и стрелами. Во время поездки они упражнялись в стрельбе из лука. В землю пускали стрелу, а затем все старались на полном скаку попасть в нее другой стрелой и перебить ее пополам. Очень часто это удавалось и победитель получал небольшой приз. Мы переехали небольшую речонку, которая берет начало недалеко в небольших горах и зимой никогда не замерзает. Недалеко от устья друг за другом стоят 10 небольших мельниц для размола зерна, которые приводит в движение речка, но вскоре после этого она теряется в земле. Когда мы прибыли в деревню и расположились в комнате, то друг за другом стали заходить крестьяне, и каждый клал на стол что-то завернутое в бумагу, сперва перед воеводой, затем перед его женой. Некоторые давали и сыну что-то. В моем присутствии воевода развернул несколько бумажек, и в каждой было завернуто 10 копеек. Его супруге всегда давали половину. Теперь я понял, почему воевода в течение всей масленицы вместе с супругой ездил в гости по соседним деревням: он собирал привычные подарки.

Вечером служивые устроили праздничную стрельбу. На поле построили две стены из снега, связанные сверху поперечиной также из снега. Это строение должно было представлять собою крепость, вокруг которой стояли служивые с очень длинными палками, а другие служивые верхом должны были эту крепость взять.

Невозможно описать, в какой суматохе все это происходило. Крепость никогда не атаковало более 2-3 всадников, а чаще всего лишь один. Бешеным галопом мчался всадник к крепости, но его встречали ударами, сбивали с лошади и крепко отделывали. Всадники пришли в ярость от того, что не могли взять крепость, и хотели пустить в ход против защитников ее стрелы, но воевода не разрешил это сделать, и крепость осталась в руках ее первых владельцев.

В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин. Пластинчатые латы, по словам служивых, носить гораздо легче, чем кольчатые.

После описанной выше праздничной борьбы мы поехали домой, и служивые снова упражнялись в стрельбе из лука".

Николай Герасимович Гадалов (1835-1898) - купец первой гильдии, глава купеческой династии. Переселенец из Владимирской губернии, бывший крепостной князя Шаховского. Многие исторические события Красноярска непосредственно связаны с именем этого человека. В начале 80-х Н.Г. Гадалов приобрел у фирмы "Кнопп" два парохода ("Москва" и "Дальман") и несколько барж. Именно его пароходы, преодолев Казачинские пороги, ввели регулярное пассажирское и грузовое пароходное сообщение между Красноярском, Енисейском и Минусинском. Он одним из первых установил телефон, связавший его магазины и пристань. В особняке-магазине Николая Герасимовича (ныне магазин "Детский мир") зажглась первая в городе электрическая лампочка.

Н.Г. Гадалов был гласным Красноярской городской думы, директором попечительского общества о тюрьмах, членом попечительского совета женской гимназии, комитета Синельниковского общества, Российского общества Красного Креста, занимался благотворительностью, общественной деятельностью.

125 лет тому назад Татьяна Ивановна Щеголева представила в Красноярскую городскую управу проект устройства богадельни и 75 тысяч рублей (5% ценными бумагами с процентами 1022 рубля, с тем, чтобы эта сумма составляла неприкосновенный капитал проценты с которого употреблялись бы на содержание пригреваемых). Независимо от пожертвования Татьяна Ивановна построила дом для богадельни в 30 тысяч рублей и всю обстановку. В то же время сыном Щеголевой - Дмитрием Сидоровичем было внесено в городскую управу, как неприкосновенный капитал, 4 500 рублей в память умершего брата Ивана Сидоровича. Городская дума, приняв это пожертвование, 5 октября 1875 года одобрила создание богадельни.

В 1879 году Щеголева скончалась и по духовному завещанию назначила в неприкосновенный капитал 20 тысяч рублей. Таким образом из всех пожертвований образовался капитал в 99 500 рублей, на проценты с которого содержались в богадельне 45 призреваемых.

Улита Сидоровна Токарева пожертвовала в фонд богадельни 5 тысяч рублей, что дало возможность увеличить число призреваемых до 60 человек (Щеголева подарила богадельне двухэтажный каменный дом).

Со времени открытия богадельни 5 октября 1875 года по 5 октября 1900 года всех призреваемых было 382 человека (131 мужчина и 251 женщина). Персонал богадельни составляли 2 кухарки, 2 няньки, дворник, врач, священник, делопроизводитель и смотритель.

Большинство городов России имело до Октябрьской революции свои гербы. Городской герб был отличительным знаком, своеобразным "паспортом", на котором лаконичными изображениями передавались характерные особенности города.

До середины XIX века геральдика была прикладной наукой, которая занималась составлением и описанием городских и дворянских гербов. В настоящее время она приобрела значение вспомогательной исторической дисциплины. Теперь геральдический материал прошлого используется историками в их научных изысканиях.

В России интерес к геральдике возник во второй половине XVII века, во время царствования Алексея Михайловича. Стимулом к этому послужили расширяющиеся дипломатические отношения с соседними державами, требовавшие знаний титулов и гербов иностранных государей. В 1672 году был составлен так называемый "Титулярник" - первое рукописное издание русского гербовника. В нем воспроизводились рисунки 33-х гербов земель, входивших в полный титул русского царя, и изображались портреты всех великих князей и царей от Рюрика до Алексея Михайловича. "Титулярник" должен был показать высокое положение русского царя среди европейских монархов.

В 1722 году Петром I учреждается герольдмейстерская контора (позднее департамент), что свидетельствовало об официальном представлении гербу права на существование. В ее обязанности вменялось составление и описание дворянских и территориальных гербов. Указы о пожаловании городу герба с его описанием опубликовывались в "Полном собрании законов Российской империи". Отдельной книжкой рисунки гербов появились в 1843 году (как приложение к "Полному собранию законов").

У многих городов непосредственными предшественниками гербов были их эмблемы на печатях. Так было и с Красноярском. Печать Красноярского острога можно видеть, например, на грамоте, выданной в 1644 году служилому человеку острога Родиону Кольцову на пользование землей в устье реки Березовки. На этой печати изображен инрог, а около него вырезано "Печать государева земли Сибирские Красноярского острогу". Инрог - фантастическое существо, заимствованное из мифологии, инрог-символ упорства и непобедимости. Он изображался в образе коня с раздвоенными копытами, львиным хвостом и одним рогом на голове. Не случайно был выбран основателями острога символ непобедимости. Его первым жителям пришлось не только строить, но и быть воинами, отражать почти на протяжении века частые набеги воинственных кочевников, которые были вытеснены далеко на юг только в начале XVIII в.

Первый герб Красноярска был утвержден 12 марта 1804 года. Его составители отразили административную принадлежность города в то время к Томской губернии и природно-географические особенности места, на котором он был основан. С 1804 года Красноярск вошел в состав Томской губернии, а по геральдическим правилам того времени в верхней половине щита должно было располагаться изображение герба губернского города, а в нижней - эмблема подчиненного города. Герб Томска - бегущая на зеленом поле белая лошадь. Как объясняется в гербовнике, "в знак того, что у близ живущих татар находятся конские заводы".

В декабре 1822 года Красноярск стал центрам вновь образованной Енисейской губернии. В связи с этим возникла необходимость в создании новых гербов для города и губернии.

Первый шаг состоял в том, что 25 августа 1824 года было утверждено измененное описание первого герба, а его изображение осталось прежним.

Описание гласило: "В щите, разделенном горизонтально надвое, в верхнем зеленом поле изображена белая лошадь, бегущая в правую сторону, а в нижнем серебряном поле с левой стороны означена красная гора". Возникает вопрос: почему изображение бегущей лошади и расположение красной горы не совпадают с описанием их места на гербе? По правилам геральдики, правую и левую стороны герба, имеющего форму щита, определяют от лица якобы несущего щит, то есть обратно зрителю. Такое правило возникло в Западной Европе в эпоху крестовых походов. Лицом, несущим щит, был воин-рыцарь, который для своей защиты нес в левой руке приложенный к груди щит, а в правой руке - холодное оружие (копье, секиру). Указанное правило имело особый смысл для живых существ, изображенных на щите (например, лошади, всадника или зверей). В этом случае они казались движущимися вместе с рыцарем на противника. Вот почему, если смотреть на изображение герба, создается несоответствие расположения предметов (в нашем случае-лошади и горы) на гербе с их описанием.

Спустя почти тридцать лет после того как Красноярск стал центром Енисейской губернии, 23 ноября 1851 года для города утверждается второй герб. "В червленом щите изображен золотой стоящий на задних лапах лев, который несет в передних лапах того же металла серп и лопату". Лев символизировал силу и мужество, а серп и лопата отражали главное занятие жителей - земледелие и добычу ископаемых, в первую очередь золота. Второй герб Красноярска приобрел значение и стал употребляться как губернский, хотя официальный герб Енисейской губернии был составлен только в 1878 году. Это видно из следующего факта. 8 декабря 1855 года официально утверждается герб города Канска. В верхней части гербового щита Канска помещается второй герб Красноярска (как губернского города), а в нижней, на зеленом поле,-золотой ржаной сноп.

Еще до составления герба Енисейской губернии глава департамента герольдии Б.В. Кёне в 1859 году ввел систему украшений гербовых щитов. К числу таких украшений относились, например: имперская корона с дубовыми листьями для губерний, золотая корона с пятью зубцами, которая стала принадлежностью городов с населением 50 тыс. жителей и т.д. Поэтому утвержденный 5 июля 1878 года герб Енисейской губернии имел следующее описание "В червленом щите золотой лев с лазуревыми глазами и языком и черными когтями, держащий в правой лапе золотую лопату, а в левой такой же серп. Щит увенчан имперскою короною и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Андреевскою лентою".

В 1886 году, когда гербовым отделением при департаменте герольдии (в обязанности отделения входило рисование гербов) управлял А.П. Барсуков, с городских гербов были удалены украшения, благодаря чему они упростились. В основу губернского герба был положен второй герб Красноярска с некоторыми изменениями в изображении льва.